Джиллиан - Уходящая в тени Страница 22

   - Астра, миленькая... Пожалуйста, прости меня! Пожалуйста - прости!

   Сумка выпала из рук. Я тоже крепко обняла старшую сестру. Постояли так, чувствуя тепло друг друга, а от Агнии ещё и жар. Я вспомнила, как в детстве ругались до ужаса - казалось, никогда не помиримся, но мирились всё равно. Мне было тяжелей. Она старшая - слов больше знала, да и говорить умела едко и больно. Часто обижала горькими и злыми словами. Но всегда первая бежала мириться. Когда знала, что виновата. Куда деваться, если она не только маг огня, но и сама огонь. Вспыхивает на раз. И чего только ни наговорит в сердцах... Агния, как хорошо, что ты прибежала просить прощения. Сказала по телефону - хорошо, но вот так - глаза в глаза!..

   - Агния... Спасибо, что пришла...

   - Ты прощаешь меня? Астра, пожалуйста, скажи!

   - Конечно. Я же люблю тебя...

   - Астра... - Она отстранилась и, оглянувшись, присела на ступени. - Астра, и что нам теперь делать?

   Я постояла немного и присела рядом, чувствуя её горячий бок. Подтянула упавшую сумку. Встряхнула её и положила на колени.

   - А что делать? Будем жить, как жили. Ты - там, у родителей, я здесь.

   - Ася, ты же поняла, о чём я.

   - Поняла. Но ведь больше ничего не придумывается.

   - Придумывается, - хмуро сказала сестра.

   Я посмотрела на неё, насупившуюся, и тяжело сказала, как сама старшая:

   - Ещё не хватало. Сбежишь с ним, а как потом будешь жить?

   Она снова обняла меня, и мы снова притихли, раздумывая каждая о своём.

8

  Агния приехала на машине, поэтому я сразу сказала ей, что домой уйду тенями. Она же согласилась, что ей тоже неплохо бы поездить по городу, развеяться.

   На крыльцо музея выходить - провожать её - я не стала. Снова притаилась рядом с окном, сразу за вахтенным столом, благо Лилушка покрикивала на кого-то в конце одного из коридоров.

   Наблюдала следующую картину.

   Слева от музейного крыльца есть переулок. Там же - скромная автостоянка, принадлежащая хозяйству музея. Всего для двух машин. Туда сестра и отправилась.

   Сидевший через дорогу, на пешеходной дорожке, чёрный волк (крупный пёс - для горожан) проводил Агнию внимательным взглядом. Внимательным - то есть голова его медленно поворачивалась вслед уходящей. Но с места он даже не сдвинулся. А когда Агния исчезла из виду, он резко обернулся к музею. От окна я отпрянула и сразу побежала к гардеробу.

   Хорошо понимаю Игната, если он в самом деле влюбился в Агнию. Увидеть мою сестру и не влюбиться в неё - сложно. Она так хороша! Но почему тогда Влад...

   В музейном гардеробе ступила в тень рядом с окном и шагнула уже в свою кухню.

   Эх, жаль всё-таки я очень несдержанная. Не вздрогнула бы тогда, на пляже, узнала бы побольше. Почему, увидев след Агнии в информационном поле Влада, я не сообразила копнуть глубже? Например, задать очень волнующий меня сейчас вопрос: а как Влад относится к Агнии, которая, вообще-то, его официальная невеста? Ведь сестра, судя по тому, как она отозвалась о нём, увидела в предназначенном женихе лишь интересного мужчину - до появления Игната. А к Игнату её настоящие чувства прорвались, когда она с отчаянием бросила мне: "Ты довольна?"

   Господи, сколько мыслей! Никогда ещё в жизни не анализировала происходящего так подробно и кропотливо. Неужели всегда, когда пытаешься в чём-то по-настоящему разобраться, возникает столько вопросов? Ужас какой-то...

   О-ой... Влад знает, где я работаю. Мамочки... Агния приехала ко мне. Он - знает, что у неё есть младшая сестра?! И... я ведь сначала не думала закрываться от него как маг. Знает ли он, кто я? А если знает, что маг, то кем именно он меня считает: обычным магом из здешней городской стражи? Или магом, имеющим отношение к семье Агнии?

   Чашка, которую я машинально взяла, внезапно вылетела из ослабевших в задумчивости пальцев. Охнув, суматошно бросилась за нею, мгновенно представив осколки по всей кухне...

   А-а!! Хорошо ещё - ладони подставить не успела!

   В полной тишине, ещё не долетев до пола, чашка взорвалась в воздухе. На пол уже упали те самые осколки, которые я успела представить в воображении.

   Потрясённая, я с открытым ртом всматривалась в осколки несчастной посудинки - жертвы моего воображения и моей нынешней силы.

   Это называется... Это называется - бойтесь своих желаний. Особенно визуализированных в красочном мире личного воображения.

   Ну что? Трудно было представить, что чашка падает в мои успешно и вовремя подставленные ладони? Или вообще зависает в воздухе, терпеливо ожидая, пока её возьмут? Так нет же. Мне надо было увидеть именно трагедию. Что это? Инерция мышления? Типа, раз чашка падает - значит, ей обязательно разбиться надо? Или у меня настрой на негатив? Думай теперь ещё и про это...

   Думать - упорно не хотелось. Время - восьмой час. После встречи с Владом и дядей мороженого и нескольких чашек чаю для меня маловато - на весь день-то. Есть хотелось, в общем.

   Заглянув в холодильник, озадачилась. Пусто. Нет, в морозильнике, конечно, приткнулась в угол обледенелая пачка пельменей, а в нижней коробке грустно засыхала половинка капустного кочана... Скептически обозрев бедные одинокие продукты, я взглянула на часы. Гастроном, расположенный в соседнем доме, ещё открыт. Что ж, придётся бежать. С голодным желудком как-то ложиться неохота.

   Сумка, ключи, деньги. Сунула ноги в уличные шлёпки, вылетела за дверь - и чуть не влетела назад, в квартиру!

   С трудом заставила себя остановиться, внимательно, сохраняя серьёзную мину лица, приглядеться к громадному чёрному псу, разлёгшемуся у соседней квартиры, и сказать заискивающим голосом полной идиотки:

   - Ой, какая собачечка красивая! Ты, случаем, не потерялась? Что-то я не помню у нас в подъезде таких, как ты! Или ты к кому-нибудь в гости пришла, собачечка? Хотя... Ой, а не в квартиру ли на пятом этаже тебя привели? - И сказала тоном человека, пугающего ребёнка: - Там такая страшная немецкая овчарка живёт! Правда, она с виду только страшная, а так - такая пусечка! Уж не к ней ли тебя привели, а, собачечка?

   Я хотела добавить ещё кое-что (ну, чуть не вырвалось: "Не на случечку ли?"), но решила, что это уже перебор будет.

   За время монолога успокоила всполошённое дыхание, закрыла дверной замок и тем же голосом счастливой идиотки, жалеющей живность, ласково просюсюкала:

   - Собачечка, если ты потерялась, давай я тебя на улицу выведу? А погладить тебя можно? - И потянула ладонь, намереваясь дотронуться до башки зверя.

   Тот промолчал, пристально следя за моей рукой, потом поднял на меня глаза. Верхняя губа поползла, ощеряя солидные клыки. А чтобы любвеобильная идиотка поняла правильно, из глотки зверя раздался низкий, предупреждающий рык.