Маэстрине некогда скучать (СИ) - Завойчинская Милена Страница 22

Студентов я эти месяцы беспощадно гоняла, меняя их мышление, разгоняя скорость восприятия информации и методы ее переработки. Молодые, жадные умы быстро впитывали и мой ужасный сленг, и англицизмы, от которых я пока никак не могла избавиться и невольно их роняла в речи, и все те методики, которым я их учила. Ребята привыкли к моему способу донесения до них важного и нужного. Они уже и символы и пиктограммы мои выучили. Ну а как иначе? Нужно же как-то систематизировать всю эту магическую непонятную науку. Я ведь сама с ними тоже училась, считай. То, что мне в мозг передала Мариэлла, это, конечно, здорово. Но знать и понять — это разное. Вот я и понимала уже осознанно.

Символ вечности с моей легкой руки ребята тоже утащили и обозначали им в конспектах то, что обязательно нужно сделать. Мы придумали ему свое обозначение, отличающееся от земного. Мол, время циклично, но успей уложиться в заданный интервал и сделать это. Не соскочи с задачи. Ну, как-то так. Это коллективное творчество.

Я надеялась, что, увидев послание на шее крысы, ребята поймут, от кого оно, а посторонним и в голову не придет, что сие может означать.

— Ну, с богами, Анфиса. — Я крыску и перекрестила, и осенила местным знамением. — Приведи мне помощь, ладно? Только сама не попадись, будь очень осторожной. Хорошо? А я потом о тебе тоже позабочусь, не брошу тут.

Не знаю, почему она меня слушала, каким немыслимым образом понимала и отчего выполняла мои просьбы. Может, она все же ручная чья-то? Ну бывает же, хозяин сгинул, животное или осиротело, или потерялось…

Анфиска с белым бантиком на шее шмыгнула в дыру у стены, а я осталась в одиночестве. И вот только сейчас мне стало по-настоящему страшно.

Ждать помощи пришлось долго. Я успела выплакаться, успокоиться, как следует попсиховать и позлиться, снова всплакнуть и снова разозлиться. Сидеть было холодно, чтобы этих сволочей, которые меня бросили связанную на каменный пол, паралич и энурез пожизненные хватили. Сама я не умею проклинать, Мариэлла тоже, вероятно, не умела, вот и мне не передала базовый набор умений. Но ничего, я человек не злопамятный, но память у меня хорошая. Вот как выясню, кто это был, попрошу демонов проклясть их как следует, и сразу перестану обижаться.

По моим внутренним ощущениям прошло часа два с момента, как я отправила крысу за помощью, и это откровенно уже напрягало. Про меня все забыли? Как так-то? Даже похитители запамятовали, что надо мне сообщить о своих требованиях или угрозах? Что за дурдом вообще творится? Кому и зачем я понадобилась? И как там моя новая четырехлапая знакомая? Жалко, если она пострадает в пути. Еще пришибет ее кто ненароком, будет очень обидно. Она какая-то слишком умная для животного.

Я вот совсем не уверена, что Гришка, при том что тварь он демоническая и магическая, так быстро сообразил бы, что от него требуется. Он молодой и дурной, и я в ужасе от того, что я теперь его хозяйка. Но это так, рефлексирую. А обычно живу по принципу, что свалилась на тебя очередная хрень, и ты стоишь такая и думаешь… матом. А потом говоришь: «Да уж! Ладно!», и снова матом, а потом идешь и делаешь.

Господи боже, как же трудно жить в мире, где нет великого и русского могучего трехэтажного… Бывало, скажешь что-то от души, и как-то даже легче. А тут и не выругаться толком на местном языке. А хотя-я-я… Мариэлла Монкар девочка хорошая, дворянка, интеллигентная умница, но ругаться она наверняка не умела. А значит, не умею по-местному и я. А это мысль! Надо зажать парней-пятикурсников и взять пару уроков. Вот они офигеют!

От этих размышлений у меня поднялось настроение. Я высморкалась в остатки носового платочка, ему терять уже нечего, и, подхихикивая, начала мерить шагами свою камеру, чтобы не околеть от холода.

И так я увлеклась своими мыслями и смехом, что не услышала, как меня пришли спасать.

— Маэстрина… Маэстрина… — звали меня шепотом.

Я подпрыгнула на месте и принялась оглядываться, ища источник звука. Точно не от двери, толстой, деревянной, обитой железом и, само собой, запертой.

— Я здесь! — в пространство отозвалась я. — Вы где?

— Маэстрина! Это вы? — обрадовался мой невидимый собеседник и тут же на кого-то зашипел: — Да не толкайся ты! Щель маленькая.

— Ребята, это вы? А кто именно?

— Маэстрина, нас тут несколько человек. Но мы вас не можем через дверь вытащить. Там ловушки. Вы в порядке?

— Замерзла зверски! Хочу есть, пить и нецензурно ругаться. Ну и выйти наружу, конечно.

Мои спасители захихикали, потом кто-то сдавленно признался мне в любви:

— Маэстрина, мы вас обожаем!

Я фыркнула и улыбнулась. Себя я тоже обожаю, что уж там. Я клевая, хотя и вредная.

— Вы там мою крысу не обидели? — всполошилась я вдруг. — Смотрите мне там!

— Нет, что вы. Мы только немножко повизжали, — ответила в этот раз девушка. По голосу не поняла, кто именно. — Мы к вам ее сейчас отправим с эликсиром бодрости. И будем вас вытаскивать.

— Ребята, а может, позвать кого-то? Ректора? Преподавателей?

— Ой, маэстрина-а-а… У нас тут такое творится… Мы вас сейчас вытащим и все расскажем.

С минуту они возились, переговаривались, а я все никак не могла понять, откуда доносятся голоса. То ли сверху, то ли из угла.

Потом из неприметной щели в углу под потолком, цокая коготками, выбралась Анфиска. Шустро перепрыгивая по неровностям каменной кладки, она как альпинистка спустилась на пол.

— Ты ж моя хорошая! — обрадовалась я и медленно, чтобы не напугать, опустилась на корточки, протянула руку.

Гостья помедлила, принюхиваясь и осматриваясь, а потом потрусила ко мне. Руку проигнорировала, но по юбке вскарабкалась мне на колени. Я сжала зубы, чтобы не пискнуть, хотя все равно приятного мало, когда по тебе ползет крыса подвальная. Хотя вроде и подружка твоя уже.

Забравшись, она удовлетворенно вздохнула и встала столбиком. А я увидела, что у нее под мышками передних лапок аккуратно примотана кружевной полоской крохотная капсула, завернутая в бумажку. Я сама учила так ребят, что для путешествий и походов зелья и эликсиры нужно капсулировать в желейные колбочки. Надо ведь пользоваться знаниями и опытом земной фармацевтики. Так что путем проб и ошибок я нашла способ загонять одноразовые дозы в подобные шарики. Метод, кстати, уже успела запатентовать. И надо бы проверить, а не приносит ли он уже мне денежки…

Так вот, сейчас мне ребята передали капсулу с бодрящим эликсиром, судя по метке.

Успокаивающе шепча крысе глупости, я сняла с нее передачу и разжевала капсулу, так как запить нечем. Передернулась от вкуса… Бр-р-р, надо над этим поработать…

А потом потолок вдруг начал меняться. Его словно подернуло в одном месте рябью, расползающейся, как круги на воде. Потом он растянулся и обвис в мою сторону, отпрянул и вспучился вверх. Каменный потолок! Мы с Анфиской, которую я взяла в руки и отошла подальше, наблюдали за творящимся безобразием. Что за хрень, простите, происходит⁈

— Маэстрина, сейчас! — скомандовал мне сверху кто-то из парней.

И в потолке образовалась дырка, такая, словно его прорвало, с моей стороны причем, и неровные края торчали вверх. Оттуда ко мне свесилось несколько любопытных физиономий. О как! Мои третьекурсники, плюс двое с четвертого курса, не помню факультет, и вечные шкодники с пятого — Лефлекс и Вебер.

— Маэстрина, мы вас сейчас достанем! — заявил последний и протянул вниз руку.

— Ребята, я безумно рада вас видеть! — от всей души заявила я. — Но я не дотянусь.

Парни озадаченно почесали затылки и начали переглядываться. А я тем временем спросила крыску:

— Ты с нами? Найдем тебе новую семью, станешь чьей-нибудь питомицей.

Анфиса вполне разумно взглянула на меня глазками-бусинками, подумала и потерлась мордочкой о мою руку.

— Лезь сюда и держись! Будем сейчас выбираться. — И я помогла ей уместиться в своем большом кармане.