Попаданка 2 (СИ) - Ахминеева Нина Страница 22

Чувствуя усиливающуюся злость, распорядилась ледяным тоном:

— Телефон пусть побудет у меня. Пойдемте. Киса, рядом, — и уверенно вошла в ворота парка.

Широкие тропинки манили прогуляться, вдыхая полной грудью свежий воздух, в ветвях деревьев задорно чирикали птички — при других обстоятельствах я бы с удовольствием задержалась, посидела на лавочке, релаксируя. Но не сейчас.

Парочку, расположившуюся на одинокой скамейке в безлюдной аллее, я заметила сразу. Шантажисткой действительно оказалась «драгоценная» Алена Николаевна. Но пришла она не одна, а в сопровождении незнакомого моложавого мужчины. Вальяжно развалившись на лавке, он изредка кивал о чем-то вещающей ему женщине.

Я не стала говорить белой как мел Ревиной, что они и есть наши шантажисты. Вернула ей телефон и, не сбавляя шага, ровным тоном попросила:

— Не вмешивайтесь и постарайтесь не нервничать.

— Хорошо, — шепнула Ирина.

Подбадривающе пожав ее руку, я уверенно двинулась вперед, пользуясь моментом и внимательно рассматривая спутника Корниловой.

Вблизи мужчина выглядел лет на тридцать, не больше. Эдакий длинноносый худосочный высокомерный хлыщ в клетчатом костюме и с отвратительной тонкой полоской усиков над верхней губой.

И вот это убожество опекунша взяла в помощники? Откуда только выкопала?

Глянув на бесшумно идущего рядом зомби, едва заметно усмехнулась. Похоже, я все же не зря прихватила Кису.

Через минуту мы с «развратницей» остановились напротив парочки. Увидев меня, Алена Николаевна растерянно захлопала ресницами.

— Добрый вечер, господа шантажисты, — произнесла я бесстрастно.

Незнакомец уничижительно фыркнул. Небрежным жестом удержав дернувшуюся было опекуншу, он демонстративно широко расставил ноги и лениво процедил:

— Иди куда шла, девочка. А вас, мадам, прошу остаться, — мужчина похабно ухмыльнулся, подмигнув натянутой как струна Ревиной. — И в жизни горячая штучка, — он со значением поиграл бровями.

Заметив, как педагог гордо вздернула подбородок, мысленно ее похвалила, но тяжелого взгляда от трусливого ничтожества не отвела.

— Бессмертным себя почувствовал? — спросила ледяным тоном. — Напрасно.

— Что ты там вякнула? — гад угрожающе подался вперед.

— Заткнись, — бросила ему и приказала Кисе: — Проследи.

В глазах черного монстра вспыхнул зеленый огонь. Через удар сердца огромный кобель метнулся к незнакомцу, навис над ним, уперев мощные лапы в его худосочные бедра. В зловещей тишине он приблизил к лицу перепуганного мужчины морду и обнажил здоровенные клыки.

Став серо-зеленым от страха, горе-шантажист застыл в одной позе. Казалось, он даже забыл, как дышать. Впрочем, оно и неудивительно. В том, что здоровенный пес — зомби, сомневаться не приходилось. Киса и не пытался походить на живого.

Судорожно сглотнув, опекунша испуганно пролепетала:

— Владушка, как можно? Это же брат твой. Убери свое чудовище!

Явно наслышанный обо мне великовозрастный балбес издал звук, поразительно похожий на мышиный писк. В ту же минуту из лап Кисы выползли здоровенные острые когти и угрожающе впились в клетчатую ткань брюк.

— Пожалуйста, пожалуйста! — запричитала опекунша, втягивая голову в плечи. — Не трогай Левушку! Все отдам!

Вытянув руку, я не попросила, но потребовала:

— Видеозаписи.

Алена Николаевна, не мешкая, достала из кармана пиджака маленькую карту памяти. С опаской положила в мою руку, а потом не сдержалась и торопливо зашептала:

— Нам не оставалось ничего другого. Ситуация ужасная. Будь ты сговорчивее, подобного бы не произошло, — в ее интонации проскользнули до боли знакомые обвинительные нотки.

Не реагируя на монолог, я властно распорядилась:

— Телефон.

Бывшая опекунша дрожащими пальцами вытащила из сумки мобильный, протянула мне.

— С него отправляли видео?

Бросив растерянный взгляд на превратившегося в соляной столб сыночка, перепуганная Корнилова выпалила:

— Да!

Я передала карту памяти и мобильный Ревиной, затем пристально посмотрела на Алену Николаевну. Заметив на лбу женщины капельки пота, с нескрываемым презрением сказала:

— А теперь слушайте внимательно. С этой секунды я не считаю вас родственниками. Если хоть кто-то из вас любым способом напомнит о себе — пощады не просите. Ясно?

Скукожившись, Алена Николаевна быстро-быстро закивала. Вновь посмотрев на сыночка, с мольбой прошептала:

— Левушку отпусти.

— Киса, — позвала негромко. Пес навострил уши, ожидая приказа. — Пусть он тебя запомнит, — слова упали гранитными булыжниками.

Зомби оглушающе рявкнул и угрожающе клацнул зубами перед самым носом несчастного Левушки. В районе паха «братца» расползлось темное пятно.

Вновь мелькнула тень, и кобель замер у моей ноги.

— Пошли прочь, — обронила я с отвращением.

Молниеносно сорвавшись с лавки, мужчина побежал без оглядки. Следом за ним рванула тетушка.

— М-да уж, семейка, — протянула я. — Вот и все, — скупо улыбнулась настороженной Ревиной. — А вы нервничали. Пойдемте отсюда.

Вцепившаяся в сумку «развратница» не промолвила ни слова, но без возражений последовала за мной к выходу из парка. Она еще не верила, что все действительно закончилось. И лишь подойдя к машине я услышала тихий, преисполненный благодарности голос:

— Спасибо вам, Владислава. От всего сердца спасибо. Я в неоплатном долгу перед вами. Век не забуду. И Пете накажу служить вам верой и правдой, — Ирина молитвенно сложила ладони.

Заметив в глазах женщины слезы, я поморщилась.

— Ирина Анатольевна, право слово, не надо. Помогала я не только вам, но и себе. Родственнички у меня… специфические, — я скривилась как от кислого лимона. — Поехали? Дел еще много.

Нахмурившись, достала из сумки мобильный. Что и требовалось доказать: Аннушка не звонила. Придется наведаться к ней домой. Не знаю почему, но душу кольнуло неприятное предчувствие.

— Спасибо, сама доберусь, — поспешно отозвалась педагог. — Прогуляться хочу, — добавила как-то виновато.

— Воля ваша, — не стала я уговаривать женщину. Распахнула водительскую дверцу и скомандовала: — Киса, в машину.

Промелькнула черная молния, и вот зомби уже сидит на переднем пассажирском сиденье.

— Всего вам доброго, Влада, — негромко, но от души пожелала Ревина.

— Взаимно, — ответила я и закрыла дверь.

Немного понаблюдав за тем, как преподавательница идет обратно в парк, ввела в навигаторе пункт назначения. Оказалось, что Аннушка живет совсем рядом. Надеюсь, застану старосту дома.

До особняка купца Васильева я добралась буквально за пять минут. Припарковав машину около высоченного забора, взяла ключи и сумку, велела зомби:

— Жди, — вышла на улицу и без промедления направилась к массивной металлической калитке.

Заметив затормозивший неподалеку внедорожник охраны, усмехнулась. Действительно охраняют. Хочется верить, что следом за мной и сейчас не пойдут.

Пару раз нажала на звонок, терпеливо рассматривая кованый узор, идущий вдоль прутьев. Минуты через три калитка бесшумно распахнулась. Показавшаяся в проеме полноватая женщина в белом переднике и чепчике чинно спросила:

— Что вам угодно?

— Меня зовут Владислава, я одногруппница Ани. Очень хочу ее увидеть, — чувствуя, как где-то под ложечкой засосало, максимально обаятельно улыбнулась.

— Прошу вас, — пригласила женщина. Подождала, когда я войду, и громыхнула засовом, запирая дверь. — Барышня пьет чай в беседке. Следуйте за мной, — и служанка пошла по тропинке.

Я бегло осмотрелась. Семья купца Васильева жила в достатке. Один изумительный ландшафтный дизайн чего стоит! А уж о возвышающемся посреди сада величественном явно древнем особняке и вовсе дух захватывало.

Впрочем, любоваться старинным домом или причудливо подстриженными деревьями не хотелось. Душу все сильнее и сильнее грызло беспокойство. Я искренне не понимала, почему Васильева меня так упорно избегает. Что же натворила староста? И при чем тут Носенкова?