Эльфов прошу идти лесом - Александра Ибис Страница 23

Сколь бы много в его словах не было упоминания меня, главная причина его действий — его сестра. Теперь понятно.

— И, в отличие от тебя, она своим поведением доставляет куда больше проблем, — лицо князя вновь приобрело то дико раздражённое выражение, которым он меня встретил. — Кстати, сегодня утром Лилиль вернулась во дворец.

В обеденной зале повисла напряжённая тишина. Она была тяжёлая и, казалось бы, осязаемая: был соблазн протянуть руку и пощупать. Впрочем, даже не прикасаясь к ней, я могла обрисовать её невидимый облик: вязкая, тягучая и холодная, капельками пота протекающая по спине и подгоняющая табун мурашек быстрее нестись по коже.

— Лилиль, — рука сидящей справа от меня матери накрывает мою, стискивающую вилку, — сколько раз мне следует попросить у тебя прощения, чтобы ты перестала сердиться?

Я подняла взгляд, встретившись с голубыми глазами, чуть более тёмными, чем у меня, княгини Нейтины Марианны Катины, в прошлом Риндейл, при рождении Дерейра. Её светло-каштановые волосы сейчас были распущены, голову венчала золотая диадема с бриллиантовыми камнями, свободное синее, расшитое золотой нитью платье без корсета, украшенное цветами по подобию нарядов фей, подчёркивало красоту её глаз. Мама выглядела… лучше, чем когда-либо. И только вот это вот печальное, обеспокоенное выражение лица её портило.

— Я не сержусь, — подцепила вилкой кусок мяса с тарелки. — Моя мать всего лишь месяц скрывала от меня свою беременность, это не повод для злости.

— Мы с Арамилем подумали, что так будет лучше… — голос у мамы стал жалостливым-жалостливым. Она всегда была такой мягкой! Податливой, как глина, из которой по своему усмотрению можно вылепить как отвратительную, так и лучшую из всех существующих на свете вазу.

— Не знала, что мужчина может стать намного важнее собственной дочери, — я чуть дёрнула рукой, и мама убрала свою ладонь. Отправила кусок мяса в рот, прожевала. Полные сожаления глаза матери так и смотрели на меня.

— Мама, я тебя уже простила, — тяжело вздохнула, посмотрев в глаза единственного человека в этом княжестве, который был мне родным. Единственного человека в буквальном смысле. — Просто… мне было бы приятно, если бы мне доверяли несколько больше.

Как бы мне не хотелось обозлиться на маму, я не могла разрешить себе подобное. Просто потому, что она моя мать. И она такая, какая есть, характер я ей не переправлю, как бы ни пыталась, пробовала — не получилось. Матушка влюбчивая, мягкая, всю жизнь мечтавшая о сказке и получившая её. В её глазах Арамиль — тот самый дивный из сказок, предположительно написанных в эпоху Дивного Пришествия. Если я открою ей глаза на реальную картину, в которой эльф — кукловод, это её уничтожит. И навредит эльфёнку. Да уж… брат или сестра с эльфийской кровью…

— Как прошло твоё путешествие к русалкам? — поинтересовалась мама, на губах которой отобразилась благодарная улыбка.

Если задуматься, то Арамиль подобрал себе правильную жену. Моя матушка не умела злиться и обижаться, и она отдавала всю себя, если верила в то, что отдаётся в достойные руки. Жена, которая не полезет в интриги мужа и его же тайны. Которая приласкает и поддержит.

— Я познакомилась с одной приятной леди, — выудила из всего произошедшего то единственное, что маме следует знать и что может её порадовать. Не будь она беременна, я бы, может, и поскандалила. Хотя нет. Теперь, когда понятно, что во всём виновен Арамиль, когда во дворце княжна Лилиль Катина старшая, ссориться с матерью… плохая идея.

— С русалкой? — улыбка мамы стала шире. — Кто она?

— Леди Бьянка из рода Золотых Медуз, — поделилась я, чувствуя, как тяжёлая атмосфера рассеивается. — И вероятно, уже с сегодняшнего дня наследная принцесса морского народа.

— Вероятно? — тонкие брови княгини Нейтины сошлись на переносице.

— Жду приглашения на свадьбу, — улыбнулась я, вспомнив обещающий неприятности Легарану голос Бьянки.

— Давно я не видела эту улыбку на твоём лице, — хихикнула мама, пригубив апельсинового сока из хрустального бокала.

— Какую «эту»?

— Коварную, — и она снова хихикнула, прикрыв рот кулачком.

Дальнейший наш обед в обществе лишь друг друга прошёл спокойно и почти по-домашнему. Мама посвятила меня в дела дворца, жестикулируя, смеясь, улыбаясь и… сияя. Она сияла от счастья в Катине, ей нравилось, и это… это вызывало у меня странные эмоции. С одной стороны, хотя мы и не были достаточно близки, я искренне желала маме счастья, с другой, насколько дарованное ей Арамилем счастье настоящее? И почему мне должно плясать под чужую дудку в угоду чужого счастья?

Когда мы уже намеревались выйти из-за столу, в обеденную залу прошёл… русал. Я определила это сразу, не осознавая даже. Лишь когда он приблизился, поняла, откуда такие выводы, подсознательно подсказываемые: казалось, он не шёл, а плыл над полом, а глаза его… притягивали взгляд, призывали погрузиться в тёмно-синие омуты и утонуть.

Я спешно уставилась на сложенные на коленях руки.

— Послание для княжны Лилиль Нейтины Катины от леди Бьянки из рода Золотых Медуз, — провозгласил русал, протянув мне конверт.

Не сумев скрыть собственного возбуждения, чуть более резко, чем следовало, выдернула конверт из рук посетителя и извлекла из него серебряную пластину с выгравированными на ней буквами.

— Твои ожидания оправдались? — спросила меня мама, отвлекая от пластины.

— Сейчас узнаю, — не поднимая глаз, отмахнулась я и прочла послание от Бьянки. Почерк у русалки оказался удивительно мелкий: «Свадьба состоялась. Торжества по случаю продлятся две недели, ожидаются гости со стороны Тигровых Акул, также были отосланы приглашения двенадцати княжеским родам эльфов, феям лесов и гор и Дастанбарскому королевскому дому. Тигровые начали внушать серьёзное беспокойство, по последним моим сведениям, от их наследника сбежала невеста. О плане мести Арминару поговорим на торжестве, ты, как представительница княжеского рода Катины, ожидаешься».

Первое, что отметила: Бьянка явно не привыкла к письменному этикету. Её послание не содержало ни приветствий, ни прощаний, только сухая информация, что наталкивало на определённые выводы о том, кто именно отвечает