Тайна короля - Алена Юрьевна Савченкова Страница 23

Примерно час спустя король дернулся, и в судороге прорезался Дикки — всего на считанные мгновения, но и это уже можно было считать успехом.

— Поздравляю, ваше величество. Это большой шаг вперед.

— Не думал, что получится, — ответил Омод, весело глядя на меня и промакивая лоб.

Тут в комнату вошла служанка, и он умолк. Это была та самая девушка, которую леди Рутвель одарила лентой. Конечно, как я и думала, никакой ленты на ней не было — ее наряд этого не позволял.

Омод и не взглянул на нее, когда служанка заменяла цветы и быстро подмела золу.

— Можно задать вам вопрос, миледи? — произнес он, когда она удалилась.

— Конечно, ваше величество. Если то будет возможно, я на него отвечу.

— Вы часто уклончивы.

— Боюсь, меня не учили куртуазным ответам.

— Я лишь хотел спросить об этом, — он протянул пальцы, почти коснувшись моей белой пряди.

Я инстинктивно прижала ее к голове.

— Это… память.

— О том человеке, о котором вы говорили вчера утром в тронном зале?

— Да.

Больше Омод ничего не спросил. Вместо этого внезапно произнес:

— Я познакомился с вашей дочерью.

Я удивленно вскинула брови.

— Да? И как же это произошло?

— Вчера. Она возвращалась одна в покои.

— Ее должна была проводить фрейлина ее величества.

— Кажется, она и проводила, но не до конца. Будьте добры, миледи, позаботьтесь о том, чтобы она больше не гуляла по замку без сопровождения, даже конца пути. Сейчас здесь много гостей, большинство из которых мне не знакомы.

— Да, сир. Благодарю за предупреждение.

— Она совсем на вас не похожа.

— И тем не менее она моя дочь, — холодно произнесла я. Как и всегда, при малейшем намеке на то, что Алекто не похожа на дев рода Морхольт, внутри меня зазвенело напряжение.

— Я не имел в виду, что она не ваша. Просто, не знай я этого, никогда бы не подумал. И я не только про внешность, но манеры и вообще… все.

Я отвернулась к полкам, обводя их глазами.

— Что это? — резко сменила тему я.

— Здесь хранятся свитки, которые я писал по заданию учителя.

— И что же он вам преподает?

— О, разное. Он ученый муж, ко мне приходят и другие.

Омод приблизился к одной из полок и развернул свиток.

— Здесь про составные части человеческого тела, а тут, — сдернул он ленту с соседнего, — про процессы, которые происходят в природе. Темы разные. Знаете… — он присел на угол стола, — когда все началось, я просмотрел все до единого. Пытался понять, что со мной… — он умолк.

— И что-то нашли?

— Нет, — резко ответил он. — Про такие случаи в трактатах не говорилось.

Я молча смотрела на него.

— Похоже, я слишком задержал вас, леди Лорелея. Вам пора готовиться к пиру.

— Никаким особенным образом готовиться я не собираюсь, но мне и правда пора к детям.

— Вы ведь сказали, что у вас, кроме дочери, еще сыновья?

— Да, два сына. Каутин уже вошел в возраст, а Эли пока лишь ребенок.

— Тогда вы можете отправить ко мне вашего старшего. Ему полезно побыть среди свиты.

Сейчас Омод, который был всего годом с небольшим старше Каутина, походил на умудренного опытом старца, берущего под протекцию неоперившегося птенца.

— Благодарю, ваше величество.

— До встречи на пиру, леди Лорелея.

— До встречи, ваше величество.

* * *

Зала блистала огнями. Еще никогда я не видела, чтобы в помещении было так светло. При этом без чада — все благодаря специальной системе его отведения, а еще рецептуре свечей, горевших почти без дыма.

Гости нарядились в традиционные для этого дня темные расцветки. Вилланы в этот день, как правило, надевают шерстяные котты, но многие из знати ограничились лишь шерстяными деталями, вроде поясков или эскарселей у дам и шерстяных шапочек или украшений из шерсти на груди у мужчин.

Многие прикололи к одежде веточки вечнозеленых растений. Венки из падуба, сплетенные дамами, уже украшали стены и столы. Когда кто-то проходил мимо, на них звякали украшения из лент, орехов и печенья, над которыми перед выпечкой трижды прошептали молитву об удаче и благополучии.

Дети жались к матерям, стискивая куклы-обереги из шерсти и стараясь вести себя прилично — никому не хотелось попасться огромному черному быку, который по легенде приходит в эту ночь лакомиться трапезой, и если угощение оказывается не по нраву, утаскивает ленившихся и просто зазевавшихся детей. На поясе у многих малышей я также заметила шерстяные сумочки, куда они складывали шишки, которые обирали с венков. Но назначение этого действа оставалось для меня тайной до тех пор, пока я не справилась о нем у консорта.

— Для чего они это делают? — указала я на очередного ребенка, который стянул шишку с любовно украшенного венка.

Супруг королевы, как и в прошлый раз, появился вперед Бланки и короля и теперь прохаживался среди гостей.

Он повертел головой, пытаясь понять, что я имею в виду.

— Ах это… ваш странный чужеземный обычай. Наутро родители тайком заменят шишки на монеты, чтобы дети подумали, будто ночью их посетила Праматерь, и лесные дары обратились в золото от ее прикосновения.

Эли задумчиво посмотрел на ближайший венок…

Столы ломились от угощений, а слуги все несли и несли новые: нашпигованную сухофруктами дичь, копченые колбасы, наваристые похлебки, праздничную кашу из злаков и орехов, маринованные апельсины, тугие тяжелые пироги, мясные и сладкие, и еще множество деликатесов.

В центре столов возвышались чаны со свежими устрицами, установленными в шубы из колотого льда. Там же виднелись композиции из сваренных в меду цветов, чьи лепестки бликовали в свете факелов и казались невероятно хрупкими. Они приковали всеобщее внимание.

— Они из розария ее величества, — прошептала одна из дам своему супругу. — Говорят, она лично их делала.

Консорт протянул мне кубок с душистым йосселем. В чарках стоявших рядом гостей колыхался под пенными шапками шипучий морат.

Я посмотрела на вход: Алекто задерживалась. Перед самым выходом на пир слуга принес послание от Рогира, в котором тот приносил глубочайшие извинения за то, что не сможет присутствовать на праздновании Зимнего Солнцеворота и обещал непременно присоединиться к нам на День рождения его величества через двенадцать дней.

Каутин чиркнул под мою диктовку пару строк сдержанного ответа, Алекто же задержалась, чтобы ответить более обстоятельно. А Каутин задержался, чтобы сопроводить ее после в зал.

Осмотрев столы мы с Эли выбрали места и устроились на лавке. Эли сразу наложил себе в миску фруктового пирога и навалил поверх