Консультан (СИ) - Вальман Анна Страница 23

Олав рассмеялся и произнес:

— Нет, если только тебя к нему. Мы не настолько близки. Он даже не мой создатель. Но мужчины тоже в его вкусе, я думаю. Хотя он не такой лев как этот Абернати.

Олав указал рукой на книгу, которая все еще лежала на кухонном столе.

— Понравилось такое?

— Ну-у, не самая полезная книга, — протянула я. — Извини, если это твой друг.

— Я его не встречал, он умер до того, как я стал…

Не договорив, он замолчал, посмотрев на свои руки.

— Можно спросить, сколько тебе лет?

— В другой раз расскажу. Обойду дом. — Он встал и быстро вышел из кухни.

Поджав губы, я отругала себя за лишнее любопытство, и вернулась к планам насущным.

Через полтора часа на плите уже тушилось аппетитное охотничье рагу. А в холодильнике стояли блюда с закусками. Я приступила к десерту, когда на улице послышались шаги.

Схватив нож, опрометью бросилась к двери. В тот же момент в нее вошел Олав.

— Солнце только что село. Я кое-что проверял. Все чисто.

— Хорошо, что это был ты. Потому что я не смогла бы воспользоваться этим.

Убрав нож, я вернулась к маленькому торту.

— Это выглядит вкусным. Жду-недождусь, когда ты будешь это есть.

Олав подошел ближе, устроившись спиной к холодильнику, слегка нарушая мое личное пространство. Я поняла, что он все еще обдумывает наш разговор и хочет его закончить. Молчание длилось недолго.

— Меня обратили в 47-м году во время командировки моего отца в Париж. — Глядя в пол, начал он историю своей жизни. — Один из советских вампиров работал на КГБ. Отец выполнил все их условия, подписав унизительное перемирие между Финляндией и СССР, но я вернулся в Суоми уже больным. Укус был не таким болезненным как пять дней лихорадки после него. Я много думал, хотели ли они в дальнейшем влиять на моего отца через меня. Наверное, я просто хотел думать, что да. И что их план провалился. Отец потерял должность и покончил с собой, а я обнаружил его тело. Мое обращение было неизбежным, ведь он вскрыл себе вены в ванной. Я выпил прилично, прежде чем меня стошнило.

Боясь проронить хоть слово, я застыла, пытаясь обнять глазами его ссутулившиеся плечи.

— Вернулся в Париж только через 10 лет, пробыв в лечебнице почти все это время. Представь мое удивление, когда я встретил там Кармайкла и Амалию. Ведь я думал, что я единственное в мире чудовище. С тех пор мы не расставались. И ты можешь не задавать свой вопрос Амалии, Кармайкл обратил ее в день нашей встречи.

— Она была последней, кого он обратил? — Цифры «1947» глубоко внутри подсознания не давали мне покоя еще с того дня, когда я вошла в кабинет мейстера и узнала его биографию.

— Да, и это тоже моя вина. Я тогда ел в больницах, старался выбирать безнадежных, чтобы не привлекать внимание. Но останавливаться не умел. Амалия могла медленно погибнуть от оспы или быстро от моей жажды. К счастью, неряшливый след из обескровленных трупов привлек внимание мейстера, и он приказал своему помощнику убить озверевшего вампира, пока тот не привлек внимание жандармерии.

— Я не смог этого сделать. И спас обоих. — Кармайкл появился в дверях, одетый в белоснежную рубашку и простой светлый костюм. Он выглядел невыспавшимся и хмурым. И я, предположив, что он пришел на кухню восполнить силы перед важной встречей, достала и предложила ему и Олаву по пакету из холодильника. Кровь была холодная, темная и густая, как ягодный кисель.

— Спасибо. Ты читаешь мои мысли. — Мейстер залпом осушил порцию и со скрипом смял упаковку.

— Я найду нам машину, — сказал Олав, на ходу отпивая из порванного пакета. — Увидимся за ужином.

— Мне нужно отправляться на ферму и оттуда к стене, чтобы встретить тимарха. Надеюсь, ты не будешь скучать. И Амалия одолжит тебе кое-что из одежды на сегодняшний ужин. То платье слишком открытое, а мы не хотим сделать из тебя главное блюдо. Не забудь про флакон у кровати. Ментол отобьет ненужную жажду, старые вампиры бывают несдержанно ненасытными.

Он вкрадчиво подошел, и взяв меня за руку прикоснулся губами к порезанной коже.

Кармайкл уже собирался покинуть кухню и выйти на парковку, когда я окликнула его:

— Спасибо, что принес мои вещи утром.

— Извини, не устоял. Ты спишь как ангел. Совершенно без одежды.

Он ушел, оставив меня смущенной и взволнованной. Немного постояв, собирая свои мысли в кулак, я убрала десерт в холодильник, закончила последние приготовления к ужину и отправилась в комнату.

Тщательно сбивая свой запах, приняла душ и высушила волосы. Надев пока свою ночную комбинацию, я открыла окно, чтобы насладиться вечерними звуками и прохладным воздухом.

В лесу зажегся слабый огонек зажигалки, и я прищурилась, чтобы рассмотреть получше. Очертания трех фигур еле угадывались на фоне темных деревьев. Одна из них подняла руку, и я тоже подняла свою в ответ, не зная, был ли это знак приветствия, и видят ли они меня. Наверняка, это Виктор, приглядывает за домом, пока мейстера нет. Я улыбнулась, надеясь, что Витя видит меня достаточно хорошо, чтобы увидеть мою улыбку, но не комбинацию.

Амалия постучала три раза. В открытую мной дверь вошла миловидная белокожая брюнетка с ворохом одежды на вешалках. Я едва узнала ее после событий в коридоре третьего этажа: длинные темные волосы на этот раз были уложены в греческую высокую прическу. Она была словно завернута в белый костюм с широкими брюками на полуголое тело.

Лишь полупрозрачное шелковое бюстье прикрывало маленькую высокую грудь.

— Значит ты наша сладкая груша-нельзя-скушать, — с азартной улыбкой начала Амалия. — Я рада наконец познакомиться с тобой.

— И я. Мне нужно извиниться перед тобой за то, что разбудила сегодня днем.

— О нет, не нужно. Это было приятное пробуждение с завтраком в постель. — Она коротко улыбнулась и встала передо мной, оценивая с головы до пят.

— Тимарха обычно сопровождают два-три вампира, и мы не всегда сможем быть рядом с тобой, чтобы проконтролировать твою безопасность. Поэтому на предплечье надень это.

Мне протянули небольшой ремень с ножнами и ножом размером с ладонь.

— Рукоятью вниз. Удобнее доставать из рукава. И я соберу твои волосы. В прическе можно спрятать деревянный шип. Им протыкается даже кость.

Она ловко продемонстрировала на своих волосах, вытащив из прически тонкую деревянную палочку с острым как шило концом.

— Ты думаешь, мне может понадобиться протыкать кости за ужином с Владыкой?

— Ночь будет долгой, кто знает… С Энгусом невозможно что-то планировать. Он сумасброд и наслаждается этим. У таких старых вампиров играть с едой уже вошло в привычку. Примерь что-нибудь из этого.

Она расправила на кровати темно-синее шифоновое платье с высоким бантом на шее, еще одно длинное кружевное белое с рукавами воланами, и третье — изумрудное облегающее с разрезом до середины бедра.

Я снова выбрала белое. Оно не было похоже на завернутый в бант презент и максимально скрывало тело. На всякий случай надела тонкие черные колготы, сквозь которые была видна моя гладкая кожа. Амалия настояла на черных ботинках на шнуровке, и я отметила, что сама она надела беговые кроссовки.

— Мы ведь не собираемся устраивать эстафету?

— Чтобы обсудить что-то с Владыкой наедине без брата, мейстеру придется предложить им поохотиться в лесу. Будь готова к прогулке.

— Они ведь будут охотиться не на меня?

— Не бойся, Энгус всегда приходит со своей едой. Они с братом едят из одного очень плотного донора, чтобы мог прокормить двоих. Так оба уверены в том, что брат не отравит еду другого. Поймешь, когда увидишь этот чертов эдипов треугольник.

Уложив мои волосы в объемный пучок, Амалия аккуратно вставила внутрь шип и помогла мне нащупать его рукой.

Отрепетировав движение, как меня научили, я попыталась представить себе, как достаю оружие и вонзаю его в горло нападающему. Мы обе засмеялись, глядя на то, как оброненный шип падает из моих неловких рук.