Вор из шкатулки архимага (СИ) - Орлан Нари Страница 24

Он с улыбкой распахнул жилетку. Тросы обвивали торс от пояса до груди. Меня дернуло спросить:

— Вы не ходите постоянно с ними?

— Обычно я полностью раздеваюсь, едва переступаю порог хижины. — Туман произнес с четким намеком: я мешаю ему вести себя так, как он привык.

Виновата ли я в том, что Туман не любит одежду? Кстати…

— У вас нет еще одежды? Рубашка, которая на мне, неплоха, просто ее маловато… Отлично бы надеть что-нибудь на ноги…

Туман снова зарылся в бочку и достал темные шелковые штаны. На мне будут сидеть, как огромные шаровары. Края станут волочиться за пятками. Я попросила иглу с ниткой, но Туман послал меня к чукачам и предложил заняться более важным делом — съесть вторую тарелку завтрака. Предупреждение «неизвестно, когда удастся в следующий раз покушать», убедило меня втолкнуть в себя вторую порцию.

Чуть раньше, чем я дожевала последний кусочек мяса, Туман мне протянул ушитые штаны и… обувь, похожую на балетки — именно те, для балета. Подошва мягкая, тонкая. Лишь бы она не порвалась об рога еще одной говорящей змеи.

— Спасибо.

Наконец-то пятая точка, плечи и ноги не будут сверкать и привлекать лишнее внимание. Я оделась, застегнула рубашку как нужно, просунув руки в рукава, пока Туман убирал на столе, уселась довольная на скамейку — и чуть не подскочила! Обувь есть, ноги подлечили. Можно пойти искать Тото! Если постоянно сидеть взаперти, разве он меня заметит, пролетая мимо?

Не стоит сообщать о поисках Туману — не пустит как пить дать. Прикроюсь серьезным и безоговорочным предлогом. Далеко от дома отходить не буду и тихонько, вполголоса позову пернатого. Вдруг он рядом где-то!

— А где здесь у вас можно… ну это… найти укромное место, чтобы облегчиться?

Туман озадаченно взирал на меня. Я мысленно молила: ну догадайся…

— За хижиной в трех гражнях. Справитесь — сразу возвращайтесь.

— Конечно.

Переминаясь с ноги на ногу, я подождала, пока Туман откроет мне дверь и выпустит на улицу.

За порогом солнечные лучи прошили кроны деревьев и ударили по глазам. Гомон тысячи голосов зашумел в ушах — в доме куда тише, темнее и прохладнее. Точно в пещере. Я помедлила, прежде чем ступить на траву. Страшновато.

— Не бойтесь, — сказал Туман, стоя за спиной. — Сейчас никто вас не тронет. Драконов на горизонте нет. И все равно не бродите сама. В Ибискире чересчур легко заблудиться. Чересчур.

Туман немного меня успокоил. Но огромные тени зверей, похожих то ли на тигров, то ли на пантер, чудились вдалеке, среди остролистых кустов.

Неужели Тото не испугался и помчался навстречу неведомым животным? Или вправду решил недолго полетать, но заблудился, забился в пустое дупло и дрожит от страха? Он ведь пугливый…

Через тонкую подошву балеток не кололи ни сучки, ни камушки, пока я шла вдоль дома к зарослям кустов. Крепкая. Сверху балетки симпатичные, аккуратные — у Тумана золотые руки.

А вот с длиной штанов он чуть-чуть не угадал. Я присела, чтобы подвернуть края. Темно-оранжевый зверек, с короткой кудрявой шерсткой, удивленно уставился на меня, прячась под широким листом туземного сорняка, размером с лопух. Весь рот зверька забит орехами, а крупная, вытянутая лапа с горстью застыла на полпути.

— Здравствуйте, — неловко улыбнулась я. — Не хотела помешать трапезе. Приятного аппетита.

Зверек захрустел орехами, раздувая щеки, и резко глотнул: пережеванное огромным шариком прокатилось по горлу вниз.

— Угощайтесь, гостья, — он протянул мне горсть орехов. Каждый по размеру с ноготь, похож больше на фундук в скорлупе, чем, допустим, на фисташку.

— Спасибо, но, боюсь, у меня зубы не такие хорошие, как у вас.

Не смутившись, зверек кинул в рот горсть орехов и рьяно защелкал зубами, а через пару секунд выплюнул в лапу очищенные белые шарики.

— Я своим деткам каждый день по тридцать пригоршней чищу, быстро я?

— Спасибо. — Я протянула зверьку руку ладонью вверх. Жилистая лапа шустро высыпала мне с десяток орехов. Они слегка блестели от слюны. Может, стоило нечищенными забирать? Не съесть невежливо.

— А сколько у вас деток?

— Семнадцать, — зверек довольно усмехнулся. — А у вас?

— Нет ни одного…

— Плохо, плохо… — Он помрачнел, отряхнул лапы и оглянулся. — Рожать много нужно. Не то исчезнем. Нас в два раза меньше стало за последние десять кмефрунов, знаете ли? Крылатым ящерам кушать надо… Захватчиков лучше бы поели немножко. Что не знали захватчики, куда пришли? Пришли в огромный Приморский лес, где животных плодилось столько, что даже дохлые валялись никому не нужные… А мы что? Делать нам что? Рожать побольше, поскорее бегать и надеяться на Тумана…

Зверек метнулся в кусты. Бедные животные… Орехи в руке стали бесценными — зверек ведь побежит еще собирать, вместо того чтобы вернуться домой к семье в безопасность. Я оттянула край рубашки, ибо из кармана выпадут, высыпала на ткань орехи и завязала в крепкий узел. Странно со стороны выглядит, но зато теперь рубашка не болталась на талии.

Как совесть позволит у Тумана из-под носа артефакт умыкнуть? Но он не предложил забросить сначала меня на Землю, а затем Эклер переместить. Да потому что артефакт разрядится после первого раза! Сколько времени понадобится, чтобы зарядить его снова? Ни у кого нет этого времени. Все нужно осуществить проворно. Деян не будет равнодушно сидеть и наблюдать за тем, как мы артефактом балуемся.

Хотя источник скоро иссякнет, Деян в конце концов потеряет магию. Купол упадет, и драконы нападут на эклерян…

Смогу ли я спокойно просыпаться каждое утро, собирать в школу сестренку, видеться мельком с братом, пропадать на двух работах, проводить крохи времени у постели отца, когда во Фрелорате… после меня останется ад?

Как угодить себе и вместе с этим не навредить невинным и беззащитным жителям?

Мысли сбились в клубок. Тяну за ниточку — клубок затягивается туже. И кажется, в запутанных нитках все тело — ни глубоко вдохнуть, ни свободно ступить.

Обездвижила себя я. Надо дождаться решения шаманов, а там, возможно, станет яснее. Лишь бы стало яснее…

Над кустами, за которые меня отправил Туман справлять нужду, собрался хор голубых птичек. Слова песни они растягивали и возвышали на оперный манер. Ясное дело, их не смущало ни капли то, что пели они фактически при входе в туалет.

Вряд ли я бы невозмутимо облегчилась под оперный концерт. И толку звать Тото, если пернатый хор орет громче ста автосигнализаций.

— А что, вас драконы не пугают? — выкрикнула я. И вправду, раз они боятся драконов, почему не петь чуть тише?

Птицы смолкли и с воплем «Драконы!» взметнулись с веток. Я прикрыла лицо руками, поток ветра пронесся мимо, несколько крыльев задели плечи. Гомон леса перетек в шуршание и в одинокие выкрики, но через пару секунд затих. Чего они?

Пока тишину никто не испортил, я сложила руки в рупор и позвала:

— Тото! Торьбьерн! Тото! Не бойся, лети ко мне!

— Чего орешь? Жить надоело? — послышалось шипение из травы справа. — Драконья тревога, глухая, что ли? — Рогатая змея гневно стреляла в меня жемчужно-белыми глазами. Пятку пронзила фантомная боль. Я невольно отступила. Змея на меня ведь не накинется?

— Неужели от слова «драконы» все прячутся?

Она с шипением качнулась ко мне:

— Не от слова «драконы», а от крика «драконы»!

— Извините, я случайно подняла тревогу… Но, прошу, не спешите объявлять, что тревога ложная. Я ищу друга. Он со мной прибыл в Ибискир, а потом потерялся. Я боюсь, он забился в дупло и дрожит от страха. Хотела позвать, но за пением птиц мой голос никто не услышит.

— Почему нас не попросила позвать? — прозвенел фальцет у уха. Я резко повернула голову: рядом на ветке сидела насупленная голубая птичка.

— Я не хотела мешать вам петь и не знала, можно ли о таком просить…

— Но ты помешала.

Кажется, многие услышали, что тревога ложная, и гул голосов потихоньку вновь набирал силу. Звери и птицы выскакивали из укрытий.