Генерал Скала и ученица (СИ) - Суббота Светлана Страница 24

Мне ее жаль, я тоскую по ней. Но сейчас ее точно нет с нами.

— Кто это? — холодно спросила я у Юшима, кивнув на незнакомую служанку. — В Посольстве должны были остаться только слуги, присягнувшие на домашней стеле. Остальным я запретила проходить дальше холла или приемной гостиной. Так почему я вижу на втором этаже неизвестную лаэру? Увести немедленно к черному входу и охранять до моего распоряжения.

— Но… — начала Камалия, с возмущением глядя, как лакей утаскивает южанку за локоть.

Опытный посол поспешил за ними следом, не рискнув остаться там, где Хельвины собираются выяснять отношения.

— А мы поговорим. Сейчас, — решительно сказала я, зашла в покои и закрыла за собой дверь.

Оу, я оказывается успела отвыкнуть от душного немного горького запаха благовоний, которые традиционно царили на женской половине. Низкие яркие диваны, на которых удобно было и сидеть, и лежать, располагались полукругом. На ближайшем круглом столике вместо привычного подноса со сладостями стоял широкий сундучок с откинутой крышкой. Не помню такого. Узор из граненных драгоценных камней по его бокам я бы точно не забыла.

Любопытно… я шагнула ближе, с интересом заглянув во внутрь. На алом бархате внутренней обивки рядами гнездились гребни, заколки и подвески ювелирной работы.

— Какая дорогая вещица, — протянула я, оглянувшись на мачеху. Надменное лицо которой на мгновение стало виноватым, но быстро вернулось к привычной самоуверенности.

— Девушки сами не выживают, — твердо сказала она, — это сейчас вы за высокими стенами и никто не может до вас дотянуться. Но ты бегаешь как уличный босяк, без охраны, без сопровождения, и я не знаю, что может случиться с тобой, кто воспользуется твоей наивностью и беззащитностью, опорочит и силой вынудит выйти замуж. Я, Мири, Анифа, все, кто от тебя зависят, окажутся в полной неизвестности, а может быть и выкинутые за порог. Вон ты как вышвырнула бедную женщину, не посоветовавшись со мной.

Мы, натянутыми струнами, стояли друг напротив друга.

— И поэтому вы, леди, решили принимать знаки внимания от мужчин со стороны? А также привечать в Посольстве чужих служанок, прекрасно зная, что после нападения я распорядилась убрать всех, кто не присягнул Хельвинам? А насчет «неизвестности»… вы — моя семья, и я никогда и никому не дам вас в обиду.

Она смотрела прищурившись, словно заново со мной знакомилась. И отвечать начала неспешно, подбирая слова.

— Не так давно на меня напали прямо здесь, пострадала охрана, и ты, моя драгоценная падчерица, ничего не смогла сделать.

— Я занимаюсь этим и сегодня доберусь до тех, кто посмел поднять на вас руку.

— У меня нет средств на жизнь, достойную герцогини.

— Пять золотых, о которых мы договаривались, вы получите до моего отъезда. Я всегда выполняю свои обязательства. Готовы ли вы выполнить свои?

Камалия шагнула ближе, под тихий звон украшений. А ведь она совсем молодая — подумала я внезапно. Сколько лет было джунгарской девчонке, когда ее вывезли из дома и отправили на дальний север, в холодный чужой замок, к людям, которые не то, что традиций не чтили, но и разговаривали на другом языке. А не была ли она моего возраста… Ракхот возьми капризы моего отца, она ведь могла быть и младше!

Потому что сейчас передо мной стояла пусть не юная, но очень молодая и красивая женщина.

— Хани, — только Камалия могла произносить мое имя одновременно мягко и снисходительно, — я твой опекун. И как взрослый, опытный человек, знающий твой сложный характер, могу подобрать тебе идеального спутника. Но это точно не будет южный мужчина, не пугайся, пожалуйста. Ведь именно это ты подумала, когда увидела служанку? Присядь, милая, — она плавно повела рукой в сторону дивана. И сама изящно опустилась на его краешек. — Я все расскажу, и ты мне еще «спасибо» скажешь.

Не хотелось бы затягивать разговор, но серьезные темы джунгары не любят обсуждать на бегу. Пришлось сесть и сделать вид, что я совершенно никуда не спешу, готова общаться со всем уважением и размеренной вдумчивостью… Пропади пропадом эта неспешность!

— Возможно из-за переживаний и внезапно навалившейся ответственности, — мачеха сложила руки на коленях, так, чтобы пальцы казались длиннее и изящнее. Помню этот секрет из ее уроков. — Ты позабыла, что по законам Имерии время официального вступления в наследство и возраст брачного совершеннолетия отличаются на год. Ты давно можешь выйти замуж и даже Анифа считается созревшей невестой.

Я моргнула. Как я могу забыть, если именно этот временной зазор вовсю используется в Детском дворце, где играют свадьбы ДО наследного совершеннолетия.

Но спорить не стала, просто кивнула, позволяя Камалии высказаться. Она вздохнула и продолжила так же мягко, будто уговаривая остеречься упрямого глупца, рубящего ветку под собой.

— Ты сама говорила, Хани, что во дворце опасно, вам могут испортить репутацию и подвести к свадьбе. Причем я волнуюсь не за тебя, ты старшая, можешь за себя постоять, да и король не даст опорочить будущую герцогиню Эльвинеи. Даже сейчас ты как-то нашла способ выезжать за территорию дворца, хотя стража мне сказала о полном запрете…

Эм. Я совсем забыла, что она не в курсе истории с браслетами и моей «случайной» свободы. Сейчас не лучшее время для откровений, учитывая возникшую напряженность. Вот если бы я могла доказать ей полезность своих выездов — тогда да, можно было бы и открыться.

Я нащупала в кармане письма сестер, которые они просили передать Камалии, и потянула наружу, продолжая слушать журчащую речь джунгарки.

— Как опекун я должна позаботиться о двух беззащитных девушках, которые и представить себя не могут вне южных традиций. И буквально перед твоим приездом в нашу лавку заглянули высокородные ортонианцы, узнали кто хозяйка и прислали мне полное вежливости письмо с милым подарком.

Я кивала и при этом мысленно желала болтливому продавцу чтоб у него отсох язык. Скорее всего покупатели осведомились откуда в горных землях Эльвинеи появились экзотические товары. А в ответ услышали историю о прекрасной джунгарке, покорившей сердце могучего северного герцога. И кстати, она сейчас живет в Посольстве. Р-р-рах!

— Подарок, — подчеркнуто сдержано начала я, — не милый. А явно дорогой. Не стоящий тех трав, которыми мы торгуем.

— Значит они так богаты, что не учитывают подобные мелочи.

— И ходят по городу с женским сундучком наперевес?

Она едва заметно поморщилась, но не по поводу удивительно запасливых южан, а скорее недовольная моей въедливостью.

— Знатные бисы недавно в столице и заранее готовили знаки внимания, полезные для знакомств. Их заинтересовала наша торговля, поэтому на встречу я собиралась позвать Юшима. Не думаешь же ты, что я, вдова, собиралась встретиться с ними наедине? Ни в коем случае! А самое главное, служанка проговорилась, — мачеха ласково качнулась к столику и прошлась пальцем по серебряному бортику сундучка, — что знатные бисы не так давно добрались до возраста солидности, но не нашли себе пары в своих землях. Там все хотят с ними породниться и влиять на будущих мужей. Поэтому они подумывают взять старшими женами девушек из независимых родов. И, о чудо, ортонианцев двое!

Двое. Ортонианцев. Послы! Вряд ли подобный подарок мог осилить кто-нибудь из их сопровождения. И они пытались заговорить с сестрами на турнире. Случайно или их последующее появление у нашего посольства как-то связно? Одни вопросы и предположения, словно в тумане брожу, не в силах точно оценить эти загадочные южные традиции.

Наши праздники им чужды, скорее всего они недолго пробыли на чествовании победителей первого тура. Прошло часа три, а они уже здесь.

— И ты пригласила их к нам?

— Да, служанка сбегала в лавку и пришла с ответом, что высокородные бисы готовы выказать мне уважение лично, — она качнула плечиком. — Моя горничная искала Юшима, но он уже встречал тебя. Да и какая разница, гости, скорее всего, уже сидят в гостиной.

12.3

Отлично. Именно там ортонианцы могут встретиться с моими спутниками. И если я попытаюсь пойти с мачехой, любая оговорка может стать началом конца. Например, если южане попросят меня передать почтительные пожелания здоровья для наследницы или спросят что-нибудь о ней у мачехи. Вот леди Камалия удивится!