Охотники за душами - Крис Брэдфорд Страница 24

– Кажется, цела… Просто побилась немного.

С переднего сиденья фургона слышится тихий стон. Это инспектор Шоу приходит в себя, и вот она-то, похоже, цела не осталась. По виску стекает струйка крови, кости, наверное, переломаны, но она по крайней мере жива. А вот констебль на соседнем сиденье, кажется, нет… Выглядит он как жертва ДТП, а не как жертва преднамеренного убийства, которой, как мне одной на свете известно, он и является.

Тем временем издалека уже слышится вой полицейских сирен.

– Скорее! – Феникс хватает меня за руку и тянет к своему мотоциклу.

Я кое-как ковыляю следом. Он напяливает мне на голову запасной шлем и дает по газам в тот самый миг, когда инспектор Шоу дотягивается до полицейской рации. Я успеваю расслышать ее голос:

– Сотрудник полиции убит… Свидетельница похищена… Подозреваемый вооружен и очень опасен… Транспорт – синий мотоцикл «Хонда»…

А потом она роняет рацию и хватает свой мобильник, валяющийся среди осколков лобового стекла. Взгляд ее совершенно черных, как озера тьмы, глаз сфокусирован на мне.

– Охотники, общий сбор! – хрипит она в телефон. – Душа уходит!

14

Мотор мотоцикла ревет, и в моих ушах все сливается в сплошной рев. Мы несемся по автостраде, уводящей нас прочь из Лондона. Мимо пролетают машины, тяжелые фуры, Феникс гонит байк, как одержимый демоном. Я цепляюсь за него из последних сил, как пловчиха – за спасательный буек в штормящем море: если ослабить хватку – точно смерть. За ускользающую реальность мне держаться еще труднее. После того как инспектор Шоу «обратилась», я никак не могу прийти в себя – хотя нечто глубоко во мне подсказывает, что с ней с самого начала было что-то не так. Что она была Охотницей с самого начала. Весь этот визит полиции изначально был ловушкой, чтобы похитить меня из родительской защиты.

Моя паранойя все возрастает. Если даже офицер полиции может оказаться Воплощенным… Это же значит, что для меня больше на свете нет безопасного места! Нет безопасности…

И единственный, кому я могу доверять, – это Феникс.

Я отчаянно хочу с ним поговорить, чтобы он меня убедил в своей правоте – что эти так называемые Воплощенные правда существуют, что это не я просто сошла с ума… Но сейчас у меня нет такой возможности: все, что мне остается, – это цепляться за него и надеяться.

Тем временем мы на бешеной скорости вылетаем за пределы Лондона. Трафик делается меньше, и Феникс наконец слегка замедляет гонку. Я не осмеливаюсь оглянуться – слишком боюсь увидеть либо погоню полиции, либо Охотников на мотоциклах. Ужасно хочется верить, что… вдруг… ну вдруг нам удалось ускользнуть!

Но надолго ли?..

Инспектор-детектив Шоу послужила подтверждением, что нас ищут. Что по нашему следу идут и Охотники, и лондонская полиция. У нас исчезающе малые шансы убежать от погони, когда в деле замешаны две такие силы. Я молюсь, чтобы оказалось, что у Феникса есть какой-то план, потому что, похоже, у меня нет выбора, кроме как ему довериться.

На закате Феникс съезжает с магистрали, и мотоцикл петляет по узкой земляной дорожке. Наконец она выводит нас к какому-то старому деревянному амбару с дырявой крышей, с замшелыми стенами в потеках влаги и пятнах плесени. Он стоит на небольшом огороженном участке земли, заросшем сорняками. Вокруг виднеются холмистые луга, высокие травы колышутся под небом, единственное человеческое жилье – ферма где-то вдалеке. На ближайшем поле пасутся две лошади, которые смотрят на нас с тревожным интересом.

Феникс жмет на тормоз. Рев мотора, который оглушал меня на протяжении нескольких часов, утихает, и наваливается блаженная тишина. Дрожащими руками я снимаю шлем и слышу прекрасные живые звуки – пение птицы, шелест листьев под ветром. Мирная тишь природы после городского шума, после нашего бегства кажется бальзамом мне на сердце, лечит душу. Это место кажется тихой гаванью… Как будто бы я уже когда-то бывала здесь. Ну, почти.

Я слезаю с седла байка, наконец распрямляя дрожащие от усталости ноги.

– Где это мы?

– Недалеко от Винчестера, – отвечает Феникс, тоже снимая шлем. – Похоже, здесь до сих пор достаточно безопасно. Останемся на ночь здесь.

Я вопросительно смотрю на него:

– Где мы будем ночевать?

– Здесь, в амбаре, – как ни в чем не бывало отзывается он.

Я заглядываю за дырявую дощатую дверь – и вижу внутри сеновал, на нем – груду старого подгнившего сена. Невольно морщусь: перспектива ночевать в таких условиях вовсе не кажется мне привлекательной… и разумной, учитывая, что о Фениксе я до сих пор не знаю почти ничего. Согласиться на его предложение означает перейти на новый уровень доверия.

– У тебя есть телефон? – спрашиваю я. – Мне надо позвонить родителям. Сказать им, что я в порядке.

Феникс качает головой:

– Извини. Телефона нет.

Он закатывает в амбар свой синий мотоцикл, а я все еще топчусь снаружи, лихорадочно думая, как бы мне связаться с мамой и папой. Они сейчас наверняка с ума сходят от страха! Боятся, что меня опять похитили.

– А мы не можем найти поблизости телефонную будку?

– Скоро стемнеет, – отзывается Феникс из амбара. – И не забывай, за нами идут Охотники. Лучше не рисковать.

Я прикусываю губу, не желая признавать его правоту… Но, похоже, у меня нет выбора, по крайней мере на данный момент.

– Ладно, наверное, ты прав, – выговариваю я, когда он выходит наружу с рюкзачком в руках.

– Извини, что устроил аварию, – говорит он с искренним сожалением. – Другого выхода не было. Если бы ты так любезно не заперла меня в бункере, я бы мог успеть подхватить тебя еще из дома, а так пришлось действовать по обстоятельствам.

Я виновато отвожу взгляд. А ведь в тот момент, когда я сбегала от него, мне казалось, что я так умно действую, что я молодец… Теперь-то я вижу, что в результате подвергла свою жизнь еще большей опасности.

– Я добрался до твоего дома, когда полиция тебя уже увозила, – продолжает он. – Не знал навскидку, что случилось – то ли полицию вызвали твои родители, то ли тебя арестовали… Так что я просто следовал за машиной и следил. Потом увидел, как она убила напарника, и понял, что это Охотница. Извини, что ты едва не покалечилась в крушении, но я правда не имел другого…

– Стоп. Хватит извиняться, – перебиваю я его. – Это я должна извиниться перед тобой! Прости, что заперла тебя и что… ударила тебя по голове.

Он касается рукой здоровенного кровоподтека на лбу.

– Это ничего. Ты делала штуки и похуже.

Я удивленно поднимаю брови:

– Когда? В смысле… в прошлых жизнях?

Феникс невесело усмехается:

– Ага. Однажды ты меня огрела кнутом. Это было в Помпеях, незадолго до извержения Везувия. А в Раджастанском дворце ты приказала своим слугам меня избивать. А