Варвар-пришелец - Руби Диксон Страница 24

Он широко разводит руками, указывая на пещеру.

– Разве я не ухаживаю? Разве не прилагаю усилий, чтобы показать, что могу о тебе позаботиться?

– Похищение, а затем притворное ухаживание не считается, – огрызаюсь я. – Знаешь что? Я прекращаю попытки быть милой. Ты полон решимости неверно истолковывать все, что я говорю. Забудь, – я откидываюсь на кровать и натягиваю одеяло, повернувшись к нему спиной.

Он ложится рядом. Ну, разумеется. Этот пришелец не понял бы слова «нет», даже если бы оно укусило его за лицо. Я игнорирую его с полной решимостью поспать. Он хочет уснуть как пара? Прекрасно, это будет его первый опыт в постели с холодной и неприступной женушкой.

– Добро пожаловать в семейную жизнь, Раахош.

Я закатываю глаза, когда он тянется к моей руке и гладит ее.

– Ты передумала?

– Передумала? – я не поворачиваюсь, потому что, если это сделаю, он может получить кулаком в лицо.

– Насчет охоты. Ты не хочешь пойти со мной?

Я стискиваю зубы.

– Ты – придурок-шантажист.

Он приходит в замешательство и теребит мою руку, ожидая ответ, что выводит меня из себя так же сильно, как и его следующие слова.

– Я не понимаю этих слов. Что значит «придурок»?

– Лучшая характеристика твоего народа. Следующий вопрос?

Он фыркает, и я не могу понять, раздражен ли он моим ехидным замечанием.

– «Шан-та-жист»? Что это?

– Это ты, когда заставляешь меня делать то, что я не хочу, взамен на то, что я действительно хочу.

На этот раз он фыркает, выражая недоверие. Его длинные пальцы скользят по моей коже, и ее покалывает в ответ. Мой пульс бьется между ног, и я чувствую, что намокаю от одного его легкого прикосновения.

– Ты утверждаешь, что не хочешь. Но единственный, кто говорит об этом – твой рот.

– Ему тоже позволено иметь мнение.

– Он слишком часто выражает свое мнение, – язвительно замечает Раахош.

– И вот из-за подобного поведения секс тебе может только сниться, – я отстраняюсь от него. – Хватит меня лапать.

Он усмехается и наклоняется ближе. Его губы касаются моей кожи.

– Ах, время человеческого ритуала спаривания? Этот я уже видел.

Он накрывает рукой мою грудь, сжимая сосок.

Я шиплю и отталкиваю его руку, в то время как наши паразиты подпевают друг другу.

– Что ты делаешь?

Он возвращается к моей груди, его большая рука удерживает мои руки так, что я не в силах сопротивляться. Он начинает ласкать мою грудь и покусывать плечо.

– Ухаживаю за тобой, как ты и хотела. Ты говоришь не прикасаться к тебе… но это лишь часть человеческого обряда спаривания.

– Нет, это не так! – но затем я вспоминаю, как прижимала его лицо к своей киске и терлась о него. «Я не хочу, чтобы ты прикасался к ней».

Черт возьми. Кажется, я подала этому пришельцу неверные сигналы? Пришло время расставить точки над «и».

– Раахош, я думаю, нам нужно поговорить. Я… – мои слова переходят в слабый стон, когда его клыки впиваются в мое плечо, и мои нервные окончания сходят с ума. Это не должно быть так хорошо. Это не должно заставлять мое тело петь. Но мой паразит сошел с ума от восторга, и когда Раахош снова покусывает плечо и проводит языком по шее, я уже не сопротивляюсь. Затем рука пришельца опускается между ног и накрывает мой холмик. А что я?

Я мокрая. Очень мокрая.

Я стону, не в силах сопротивляться.

– Вот видишь, – бормочет он, лаская языком мое ухо. Ох, он такой шершавый. Я все время забываю, что он шершавый, и его прикосновения к моей коже сводят с ума. – Я учусь ухаживать за тобой, моя Лиз, – его пальцы скользят по складкам киски, спускаясь к вагине, затем он нежно ее ласкает, и я выгибаюсь навстречу, желая, чтобы он дал мне нечто большее, чем пальцы. Он упирается в мою спину своим гигантским членом, и в этот момент я хочу ощутить его длину в себе.

– Никакого секса, – выдыхаю я. По правде говоря, если бы он сейчас перевернул меня на живот и вошел сзади, я бы даже не сопротивлялась. Но девушка должна придерживаться своих принципов.

– Я только ухаживаю за тобой, моя пара, – шепчет он хриплым голосом, в то время как его паразит бешено вибрирует в груди, явно решив не отставать от моего. – Позволь сегодня ночью лизать тебя и доставить удовольствие, как мы и договорились.

Что ж, звучит не плохо.

Боже, кого я обманываю? Его прикосновения были мне нужны еще вчера. Хочу, чтобы его руки ласкали и исследовали мое тело. Хочу, чтобы он перешел от нежных прикосновений к грязным и порочным.

– Раахош, – стону я, протягивая руку, чтобы коснуться его. Моя рука скользит в густую гриву темных волос и натыкается на рог. Я хватаюсь за него, как за руль, пока он пальцами ласкает мое тело, а его грудь вибрирует вместе с моей.

– Твое влагалище наполняется нектаром для меня, – шепчет он, а затем нежно облизывает мое ухо. – Хочешь, чтобы я испил его и испробовал свою пару на вкус?

– Это звучит так банально, – выдыхаю я, но, черт возьми, его банальные реплики заставляют ерзать от желания. Его палец продолжает дразнить мою ноющую вагину, и я ничего не хочу так сильно, как чтобы он засунул его поглубже и начал трахать меня своим большим пальцем вместо того, чтобы дразнить.

– «Банально»?

– Очередное выражение, – отвечаю я, а затем издаю странное мяуканье, когда он погружает палец в меня. – О, Боже, продолжай так прикасаться ко мне.

– Тебе нужны мои пальцы? – он утыкается лицом в шею, и я чувствую, как гребни на его лбу касаются моего подбородка. Моя грудь жаждет его прикосновений, и я начинаю играть со своими сосками, покачивая бедрами против его пальца, который едва ощущается внутри меня. – Или ты хочешь, чтобы я лизал сосок у тебя между ног, пока ты не выкрикнешь мое имя?

Я издаю смешок.

– Ты только что сказал «с-сосок»? У меня между ног?

Это привлекает его внимание. Он садится и хмуро смотрит на меня.

– Разве это не так?

– Нет! Соски бывают только на груди!

Его рука покидает мою киску и скользит к груди. Я стону, когда его влажные пальцы начинают кружить вокруг одного из сосков.

– Это соски, да?

Я киваю, не в силах говорить. Его прикосновения слишком приятны.

– Люди такие мягкие, – комментирует он, проводя большим пальцем по моему возбужденному соску, а затем перекатывая его, очарованный твердым бугорком. – Мы устроены иначе.

– Иначе? – я переворачиваюсь на спину