Гувернантка для капризного принца (СИ) - Фрес Константин Страница 24

Сказать, что больше нет любящей семьи и доброго, заботливого отца, а есть озлобленный и затравленный зверь, жаждущий мести?

Нет, этого сделать было невозможно.

— Ничего, — поднимаясь, прошептала Эвита. — Ах, не обращай внимания, дорогая!

Болтаю, сама не зная что...Это от страха.

— От страха? — подозрительно переспросила Виола, внимательно глядя на сестру.

— Странно. Инода мне кажется, что ты стала какая-то другая. Совсем другая. Будто…

Малышка испуганно смолкла, и Эвита грустно улыбнулась, ободряюще погладив малышку по голове.

«Знала бы ты, — подумала она, — как ты права! Как ты права...»

— Будто твоими глазами, — насмелившись, выпалила Виола, — смотрит совсем другой человек Будто, в твоем теле живет чужая душа! Незнакомая мне девушка. Ты стала намного мягче и ближе мне, словно раскрыла сердце, но... этого раньше в тебе не было. И

это так непривычно. Это пугает.

— Не бойся. Это оттого, — произнесла Эвита, — что нам пришлось много пережить. И

ближе и дороже тебя у меня теперь никого нет Страдания, страх и боль меняют человека, заставляют на все вещи смотреть иначе. Совсем иначе.

— Хорошо, если так, — вздохнув с облегчением, ответила девочка. — А то я уж думала, что ты стала оборотнем.

— Оборотнем? — с улыбкой произнесла Эвита.

Но сердце ее заколотилось так сильно, что девушка едва не задохнулась и с трудом смогла скрыть свое волнение от простодушной девочки.

Потому что память, унаследованная от Эвиты, безошибочно и угодливо подсказала, что это означает.

— Ну, это когда один маг умирая, передает свое тело совсем другому магу, —продолжала болтать девочка. — Мне няня рассказывала, тайком, ночью, вместо сказок. В магии эти маги встречаются на краткий миг и уступают свое место друг другу. Потому что дух ослаб; или потому что не в силах выполнить возложенной на их плечи миссии.

Эвита промолчала, потому что не могла произнести ни звука.

«Вот оно! — промелькнуло в ее голове. — А я ведь тот самый «совсем новый маг», о котором не знал накладывающий заклятье на ошейник принца! Я прямо сейчас могла бы разорвать сдерживающую принца силу! И мне не нужно беременеть и рожать ему наследника! Чертов принц! Чертов маг. Неужто это он призвал меня?!

Своей силой выдернул из другого мира?! Так неистово хотел освободиться, что смог дозваться, докричаться до меня через небытие?

— Но от нее никто и не ожидал, что она сможет освободить, — пробормотала Эвита растерянно. — Она ведь не подходила... она была здесь... она существовала, и от ее силы этот ошейник был настроен в первую очередь.

Малышка удивилась.

— О чем ты говоришь?

— Да так, вспомнила тоже... одну легенду, — пробормотала Эвита. — Про одну…девушку.

— Она стала оборотнем? — заколотив в ладоши, в восторге воскликнула Виола, позабыв обо всех мудрых словах, что произнесла. — Она должна была исполнить то, для чего была предназначена? Но не смогла?

Эвита пожала плечами.

_— Кто же знает. Для чего мы приходим в этот мир? Зачем мы с тобой рождены?

— Выйти замуж и сделать мужа счастливым, конечно, — рассудительно ответила Виола.

— Для чего ж еще?

Эвита снова ощутила, как мысли в ее голове взрываются, догадки острыми и болезненными вспышками пронзали мозг.

Та, другая, настоящая Эвита — она была гордой и холодной девушкой.

Отстраненно смотрела на людей, и готовилась сделать то, к чему ее готовил отец: осчастливить высокородного мужа. Того, кого выберет отец.

Сердце ее было холодно и равнодушно.

Кажется, она даже живой не ощущала себя. Покорный инструмент в руках хозяина.

Ее счастье заключалось в покое и в возможности блистать.

О да, это Эвита любила — поражать своей недоступной красотой, глядя свысока на кланяющихся ей людей!

ЕЙ нужен был муж, который украшал бы ее золотом и бриллиантами, как язычник —

идола.

А принц, с его яростным и упрямым пылом, ей был не нужен.

«Она никогда, никогда не полюбила бы его, — стучало в висках девушки. — Эвита не умела любить. Совсем. И сестру, вероятно, тоже не любила. Да и себя тоже. Просто нарядная кукла... а принц любил ее, — это Эвита вдруг поняла со всей отчётливостью, и покраснела. — Любил. Иначе не пошел бы на подлог клейма, на убийство мага, который мог бы освободить его. Эвита могла уйти и уступить свое место в этой жизни мне, чтобы я...»

Дальше думать о принце стало нестерпимо стыдно, Эвита застонала, заглушая догадку.

«Но причем тут я?! Он начал вообще с насилия! С унизительного и гнусного насилия! Я не смогу! Да он мне и не нравится совсем! — в панике думала она. —И никогда не понравится! Нет! Ненавижу, ненавижу его! Тащить меня сюда только потому, что понравилась оболочка, а душа взаимностью не отвечает?! Ну, знаете! Меня тоже никто не спросил, надо ли мне это! А он дурак, раз влюбляется во что попало! Дурак! Эгоист

Слепой дебил! Так ему и надо! Сам виноват».

Эвита изо всех сил старалась унять свое волнение, правильными мыслями остудить бушующую в венах кровь.

Принц Альберт, резкий, грубый солдафон, жестокий и озлобленный, нравился ей.

06 этом она думала несмело и будто б тайком от самой себя, пренебрежительно фыркая всякий раз, когда в ее памяти всплывал взгляд его темных глаз.

Но вот так запросто согласиться, что она попала сюда только потому, чтобы принц получил ответ на свое пылкое влечение?

Признать свою предназначенность этому жестокому и прекрасному человеку?

Нет. Это было слишком невероятно, слишком пугающей.

«Это всего лишь мои догадки, — твердила себе Эвита, пытаясь успокоиться и унять‚ дрожь в руках. — Опаснее всего обольститься, напридумывать себе чего попало, и остаться ни с чем! Что, не было с тобой такого, дорогая маша? Еще как бывало. И тут то же самое. Да, наверняка так. Принц наиграется, получит то, что ему нужно, да и бросит. Поэтому не стоит смотреть на него и обольщаться на его счет. Нельзя влюбляться! Нельзя!

— Пожалуй, — в панике пробормотала она, изо всех сил стараясь избавиться от этих крамольных мыслей, — ты права. Ты во всем права, малышка! Кто я такая, чтоб противиться браку с лиданийцем? Это выход. Это единственно верный выход! Можно у него и за тебя попросить. Он выкупит и тебя, и мы всегда будем вместе.

— Вообще-то, мне и тут хорошо, — недовольно поморщив носик, ответила Виола.

— Принц мне нравится, забыла? я вырасту, очарую его и выйду за него замуж. А ты иди за лиданийца, так и быть.

— Милая, — грустно произнесла Эвита. — Принц — это не тот человек, с которым ты могла бы быть счастлива. Он разобьет твое сердечко.

— Может не разобьет, — умоляюще пропищала Виола, стиснув на груди руки. —Мне нужно всего лишь вырасти!

«Задурил голову девчонке, — с неудовольствием подумала Эвита. — Нет надо срочно увезти ее с собой! Была не была! Предложу принцу свою помощь в обмен на то, чтобы он позволил мне увезти Виолу с собой, к лиданийцам. Надо только разузнать, как разорвать этот ошейник Ну, вообще, я же принята здесь чтоб обучать принца, не так ли? Надо попроситься в библиотеку, или где у них хранятся книги. Какая-нибудь информация, да отыщется.

Первым уроком, что был назначен, был урок танцев.

Странно, но Маша танцевать не умела; стеснялась, сутулилась, неловко натягивала рукава на кулаки, прячась в кофту, как черепашка в свой панцирь.

А Эвита любила.

Ее память рассказывала о прекрасных балах, на которых юная герцогиня танцевала и блистала, затмевая всех девушек.

Она улыбалась, щеки ее цвели, словно маки, волосы золотыми волнами струились по плечам. Платья ее, каждый раз самые роскошные, были расшиты золотом и серебром и сверкали драгоценными камнями.

Все внимание всех мужчин было приковано только к ней.

И герцог-отец тоже раздувался от гордости. Эвита не знала имен всех молодых людей, что просили ее руки, но знала: их предостаточно. И отец с ответом не спешит, выбирает самого достойного.