Училка и хулиган (СИ) - Шугар Мия Страница 25

Ага, в норме он. Ему бы смирительный ошейник подарить, пусть носит на здоровье.

Виктор еще долго что-то выговаривал и объяснял неуравновешенному младшему братцу, а я мечтала проснуться и не видеть больше весь этот кошмар. Поведение Макса и раньше меня напрягало, но то, каким я увидела его сейчас, заставило усомниться в том, что наше дальнейшее общение может закончиться благополучно для меня.

Всего на миг представила, что эта его бесноватость и ярость направлены на меня и сразу стало так страшно, что хоть сама в багажнике едь, лишь бы подальше от ненормального Макса.

Задняя дверь автомобиля открылась, впустив волну прохладного ночного воздуха. Я непроизвольно напряглась, почувствовав спиной присутствие Макса.

— Жень, — позвал он. — Пересядь ко мне.

Я втянула голову в плечи и попыталась сделать вид, что меня тут нет, да и не было никогда.

— Все в порядке. Не бойся его, — успокоил Игнатов, усаживаясь за руль. — Можешь пересесть назад.

Я умоляюще посмотрела на Виктора.

— Можно я тут останусь?

С заднего сиденья послышалось сдавленное рычание и я съежилась еще сильнее. Игнатов вздохнул и занес руку, чтобы успокаивающе погладить меня по руке, но, услышав сменившее тон рычание, передумал.

— Жень, пересядь. Так будет спокойнее всем.

— Особенно мне, — буркнула я, но Игнатов уже отвернулся, ясно дав понять, что разговор окончен и его решение обсуждению не подлежит.

Дрожащими руками отстегнула ремень, вышла из машины и пересела назад. Мое появление встретил жадный блестящий взгляд и нетерпеливые руки, втянувшие окаменевшее от страха тело в теплую темноту салона.

— Отпусти, — барахталась я, выпутываясь из объятий полуголого оборотня.

— Женечка, не бойся меня, — прошептал куда-то в макушку Макс и торопливо обнюхал все, до чего смог дотянуться.

Я пихнула настойчивого верзилу сильнее и зашипела:

— А ну отпустил! Быстро! Пожалуюсь Виктору Эдуардовичу — будешь знать!

— Кхм-кхм… Женя, я тебя прекрасно слышу, у оборотней чуткий слух. — глаза Игнатова улыбались мне в зеркале заднего вида.

— Макс, отпусти Евгению, ей нужно пристегнуться. Достаточно будет держать ее за руку, не обязательно усаживать девушку на колени.

Макс зло зыркнул на Виктора, я — на Макса, а Виктор лишь усмехнулся и сосредоточился на дороге.

Первое время наша не очень дружная компания на заднем сидении занималась тем, что делила территорию. Я мужественно отстаивала личные границы, Макс их постоянно нарушал и получал в награду тычки локтем под ребра. Наше копошение вскоре надоело Игнатову и он прикрикнул, велев угомониться и не мешать водителю.

Я дерзко показала язык Максу и не стала дожидаться ответного жеста, отвернувшись и откинувшись на подголовник с намерением подремать.

Ехали мы большую часть ночи в прибыли в родную область уже на рассвете. Я несколько раз пыталась заснуть, но неизменно просыпалась, прижатая к жаркому телу оборотня. С боем выкарабкивалась из душного плена, отпихивая нахала всеми конечностями и пыталась еще немного подремать, чтобы через некоторое время вновь обнаружить свою голову на плече или груди Макса.

Распрощавшись с попытками выспаться, решила сосредоточиться на изучении окружающего пейзажа. Поначалу, в сереющем свете грядущего дня не было ничего примечательного. Обычная степная местность с редкими невысокими деревьями и кустарниками. Постепенно равнину сменили небольшие холмы, с каждым километром становясь все выше и многочисленнее.

Виктор Эдуардович свернул с трассы и теперь наша машина петляла среди деревьев. Окружающий пейзаж стал более зеленым и интересным. Кое-где попадались огромные валуны и даже скалы, свидетельствующие о былой активности тектонических плит.

— Очень красиво, — заметила я, разглядывая очередное нагромождение скал. — Не знала, что у нас в области есть такие места.

— Протерозойская эра, — сумничал Виктор Эдуардович. — Тут у нас и реликтовые растения произрастают.

— Это хорошо, — неуверенно заметила я, не желая ввязываться в разговор про какую-то там эру, чтобы не обнаружить полное незнание предмета и не опозориться.

Солнце уже показалось над горизонтом, когда мы подъехали к пропускному пункту, притулившемуся возле крупного скального образования. Охранник на въезде кивнул Игнатову и поднял шлагбаум, открывая проезд.

— Приехали?

— Почти.

Макс то ли хмыкнул, то ли просто прочистил горло и сграбастал мою ладонь в свою. На миг показалось, что ему нужна моя поддержка, но я тут же отбросила эту мысль. Придет же такая ерунда в голову.

Между тем, Виктор Эдуардович уже выруливал на улицу поселка и, снизив скорость, поехал мимо симпатичных домиков. Я прилипла к стеклу, буквально расплющив об него нос, чтобы не пропустить ни одной мелочи.

Поселок, предстающий перед моим восхищенным взором, производил впечатление ухоженного, богатого и спокойного места. Широкие подъездные дорожки, окруженные зелеными газонами с живыми изгородями, вели к уютным бревенчатым домам разного вида и размера. Встречались и кирпичные здания, но их было немного. Все дома поселения утопали в зелени и цветах, а от обилия хвойных деревьев разных видов воздух был напоен смолянистым ароматом.

Каждая улица поселка представляла собой эдакий луч, ведущий к центральной площади, вблизи которой расположилась вся инфраструктура поселения оборотней. Я заметила пару детских и спортивных площадок, небольшой магазин, аптеку и несколько зданий без явно видимых вывесок. При случае, выясню их предназначение.

В центре площади возвышался фонтан, не работающий по причине раннего часа. Вокруг фонтана разбиты цветники и установлены лавочки. Приятно, наверное, прийти сюда вечером после всех дневных хлопот и отдохнуть под мерное журчание струй воды.

Игнатов проехал по кругу вокруг площади и свернул на одну из улиц-лучей. Теперь мы рулили вдоль очень милого парка, окруженного невысоким белым забором. Кованные садовые скамейки и уличные светильники бросались в глаза тонкостью и сложностью работы, а от разнообразия и красоты цветущих роз я пришла в бешенный восторг и потребовала остановить машину немедленно.

— Виктор Эдуардович, ну хоть на минуточку, — ныла я на ухо морщившемуся водителю.

— Женя! Ты в одной футболке, а Макс, вообще, только в полотенце.

Я покосилась на хмурого Макса во взгляде которого читалась решимость сопровождать меня хоть голым, и вздохнула печально.

— Но вы же меня сюда сводите позже? — надежда в голосе вызвала снисходительную улыбку Игнатова.

— Обязательно, — пообещал он, сворачивая к большому дому, сложенному из потемневших от времени бревен.

— Это ваш дом? — восхитилась я, выбираясь из машины.

— Мой. — Виктор был доволен произведенным впечатлением.

— Ты забыл сказать, что и мой тоже, — сухо добавил Макс, подбираясь непозволительно близко ко мне сзади и почти прижимаясь к спине грудью.

Я посмотрела на Игнатова-старшего и спросила обреченно:

— Он меня опять нюхает, да?

Виктор поджал губы, пряча смешок, но глаза, в которых плясали самбу чертенята, выдали его.

— Нюхает, нюхает. Он тебя теперь всегда будет обнюхивать. Привыкай.

— Альфа…

Услышав растерянный голос, я отвлеклась от созерцания шикарного дома с террасой, уставленной горшками с моими любимыми кремовыми розами.

На ступенях террасы стояла молодая женщина и с недоумением смотрела на нашу колоритную компанию. Взъерошенный Виктор в мятой футболке, грязных джинсах и пляжных сланцах выглядел приличнее всех. Я, конечно, в зеркале себя давно не видела, но глаза женщины выражали в полной мере все, что собой представляет мой вид. Стою босая, с исцарапанными ногами и сбитыми коленками и одергиваю черную замызганную футболку, пытаясь придать себе приличный вид. И Макс под стать "невесте". Регенерация оборотней хорошо заживила результаты стычки с братом, но все же не до конца. Да и запекшаяся кровь и засохшая грязь никуда не делись. Вот и стоит такое разноцветное чудо, с ноги на ногу переминается и скромно полотенчиком прикрывается.