Айна из замка (СИ) - Кочешкова Елена А. "Golde" Страница 25

Один из послушников вдруг встал из-за стола и отошел в сторону. Вернувшись через минуту, он, ни говоря ни словам, принес еще две полных миски и поставил их перед Айной и Уной.

– Спасибо дитя, – отблагодарила его женщина. – Пусть святая мать хранит тебя!

Со всех сторон уже громко стучали ложки и звучали, наконец, обычные разговоры. О бедственном положении в городе, о пожаре, о пострадавших и выживших. О том, кому повезло и кому нет.

– Слыхал я, – донесся до Айны обрывок разговора, – будто в том притоне держали даже малых детей...

– Чур тебя, дурень!

– Да святым кругом клянусь! Ну одну девчонку уж точно... А где одна, там и другие, верно ведь? Один из калечных сегодня рассказывал, мол, эти богопротивные похитили ее из соседнего города. Думали, никто ее не сыщет. А у ней братья были стражники. Сумели выследить как-то. Да поздно приехали... Искали, конечно, только чего там найдешь на пепелище?

– Ох верно... Если и была девчонка, так точно пропала. Я слыхал, там вообще мало кто выжил – огонь весь дом сожрал в считанные минуты!

– Та разве так бывает?

– Ну бывает, значит...

– Колдовской, поди, огонь-то был!

– Шшш! Тихо ты, старшие услышат, не пожалуют!

Но старшие были заняты своей беседой. Зато Айна уже услышала все, что могла, и еда разом утратила для нее свой вкус.

Братья! Неужто и правда они сумели отыскать ее следы и приехали сюда? Добрые, милые Рун и Юн... Значит, теперь они уверены, что ее больше нет...

– Поделом им, греходелам!

– Шшш! Сова, ты что совсем ум потерял?! Да за такие слова тебя отец Барт высечет!

– Молчу уж... Но сам подумай – разве не прав я?

Айна крепко зажмурилась, пытаясь загнать непрошенные слезы обратно вглубь. С трудом ей это удалось. И никто не заметил того, что творилось в ее душе. Даже сидевший рядом Лиан.

Поздно вечером, когда Уна уже спала, Айна и Лиан наконец снова остались вдвоем. Хозяйка дома постелила им на третьем этаже, где когда-то жили ее сыновья, а ныне бывало останавливались дальние родичи, приезжавшие в город по своим делам. Посреди просторной комнаты с парой узких окон стояла широкая кровать с тюфяком, набитым свежей соломой и парой мягких старых покрывал из сукна. Лежать в ней было уютно, но сон не спешил коснуться гостей комнаты своим дыханием.

Айна смотрела на широкие потолочные балки, которые едва могла различить в темноте. В ушах у нее все еще звучал насмешливый шепот молодого послушника, который рассказывал о двух стражниках из чужого города.

Лиан тоже не спал. Айна слышала, как он дышит, ощущала его тихую возню под соседним покрывалом.

– Почему ты не хочешь вернуться домой?

Вопрос сорвался с ее губ как всегда прежде, чем Айна успела прикусить язык. Замерев, она ждала сердитого ответа или каменного молчания, но Лиан только вздохнул, придвинулся к ней поближе и прошептал:

– Айна, мне снятся сны, – по тому, каким частым стало его дыхание, Айна поняла, что сейчас Лиан наконец скажет что-то важное. – В этих снах я слышу голоса и вижу разные знаки. А потом встречаю эти знаки наяву. Это началось давно, не помню даже когда... Я еще всюду с нянькой ходил... Тогда я думал, что это просто сны. Они мне нравились. Они не похожи на обычные. От них, когда просыпаешься, все внутри замирает, становится так горячо и трудно дышать... И сразу понятно, что это был не сон. Не просто сон, – Лиан замолчал ненадолго, словно подыскивал нужные слова, а потом продолжил: – Эти сны зовут меня на юг. В Золотую Гавань. Таково мое предназначение. И нет иного пути...

Айна слушала, затаив дыхание. Ей было понятно каждое слово и каждое скрытое за ним чувство. В конце концов, она и сама без всяких снов ощущала нечто подобное.

Вот только Лиан не был бедняцкой девчонкой, которую со дня на день сосватают за деревенщину. Он был драгоценным наследником в семье с достатком. Ему предстояло перенять дело отца, получить поддержку семьи и стать зажиточным горожанином... Зачем мальчику с такой судьбой искать чего-то иного? Зачем так торопиться сбежать от тех, кто заботился о нем и дарил ему свою любовь?

– Твои родители, наверное, сходят с ума от волнения, – сказала она.

– О да... – Лиан вздохнул и невесело хмыкнул: – Бабка, поди, все волосы повыдергала себе. Она же так меня берегла... как стеклянную миску!

– Стеклянную? Такие бывают разве?

– Бывают... Я видал.

– И тебе ее не жаль? Бабку? И других? Маму с отцом?

– Моя мать умерла... Много лет назад. А отец и бабка никогда бы сами не позволили покинуть их. То, что со мной случилось – это часть предназначения.

У Айны голова кругом шла от таких слов. Лиан говорил так, словно был по меньшей мере на пару-тройку лет старше.

– Ли, сколько тебе лет на самом деле?

– Этой осенью будет восемь...

Как ребенок его годов мог быть настолько мудр и спокоен?!

Похоже она подумала об этом слишком громко.

– Ты ведь сама сказала, Айна, я маг. В моих снах я видел такое... Иногда диву даюсь, что вовсе не поседел. Родители пытались оградить меня от этого, но делали только хуже... А еще мой отец – не просто плотник. Он недавно стал главой гильдии в Дорне... Ну, и до этого не последним человеком был. Так что у меня всегда имелось в избытке и нянек, и наставников. Шагу не ступить от их поучений...

«И все же тебе повезло, – думала Айна с грустью. – У тебя есть любящая семья... Ты им нужен».

А в следующий миг вспомнила про братьев, которые искали ее в Ройне и прикусила язык. Глупо было жаловаться, будто она сама никому не нужна.

– Значит, тебе нужно добраться до Золотой? – спросила она.

– Да... Ты ведь поможешь мне, правда?

Айна улыбнулась в темноте. Она была нищей полураздетой девочкой без гроша в кармане и без малейшего понимания, как вообще искать эту Золотую гавань. Никто так мало не подходил на роль защитника и проводника. Но разве она могла отказать? Да и увидеть столицу – это ли не чудо для козлиной девки из замка в Северном уделе?

– Лиан... – озаренная внезапной мыслью, она села в кровати. – А ты бы хотел, чтобы я правда была тебе сестрой?

Он завозился и тут же оказался рядом. Наощупь нашел ее ладони и крепко стиснул.

– Ты будешь даже больше.

– Значит, отныне ты мой брат...

– Да будет так! – он необычно широко улыбнулся и крепко обнял ее. Так крепко, как мало кто себе позволял. – А теперь давай спать... я устал, как вьючная лошадь.

И в самом деле мгновенно уснул.

10

Всю следующую неделю Айна и Лиан провели при храме. Покуда Айна помогала аптекарям, Лиан хвостом таскался за Уной и учился у нее всем премудростям ухода за больными. По вечерам он рассказывал о том, что нового узнал из лекарской науки, а Айна тихо радовалась, что ей не надо этим всем заниматься. Никто из них не говорил о том, что будет дальше. Словно будущего вовсе не существовало. Равно, как и прошлого. Даже Уна не поминала ту ночь, когда нашла своих «подобрышей» и не спешила задавать им вопросы о выборе пути.

Но, спустя неделю, страждущих у ворот храма немного поубавилось. Кто-то из разорившихся горожан покинул Ройн в поисках новой лучшей доли, кто-то нашел приют у дальних родичей, кто-то начал отстраивать уничтоженное жилище на те средства, что со скрипом, но все же выделила погорельцам городская казна. Уходя, люди забирали и своих больных, если те были способны хоть немного держаться на ногах. Одним пациентам лечебницы становилось лучше, и они спешили вернуться к нормальной жизни. Другие, напротив, не находили в себе мочи пережить страданий и покидали храмовый двор на телеге, прикрытой рогожами. В те дни городское кладбище пополнилось множеством могил, а еще больше было безымянных костров, которые возносили прах никому неизвестных умерших прямо к небесам.

Когда большая часть навесов на храмовом дворе была убрана, а городские аптекари покинули святую обитель, Уна сказала, что Айне и Лиану больше нет нужды уходить вместе с ней из дома и до вечера помогать старшим. В тот день они остались предоставлены самим себе и честно отсыпались до полудня. Потом неспешно сползли на кухню, опустошили крынку с молоком, заели свежим караваем, уговорив его почти целиком, и только после этого все шутки и веселье вдруг разом испарились, будто и не было их вовсе в это утро. Айна с Лианом сидели за столом у открытого окна и молча смотрели друг на друга.