Медведь и русалка - Салма Кальк Страница 25

Они так славно кружились, что Финнея не заметила критического момента. Вообще намочить платье нужно было ещё перед началом танца, но она не успела, Медведь подхватил её и поставил в колонну. А теперь…

Ей стало совсем нечем дышать, а в глазах потемнело.

Когда Финнея пришла в себя, то оказалось, что она лежит на диванчике у стенки бального зала, рядом госпожа декан целителей – держит её за руки и, видимо, спасает, из-за её плеча виднеется голова Медведя – и там такое беспокойство за неё, что и у родных-то не всегда бывает.

- Очнулась, - спокойно говорит госпожа декан. – Финнея, что с вами случилось?

- Мне… мне нужно домой, - тихо шепчет Финнея, громче не выходит. – И… снять платье, оно пересохло, - добавляет совсем тихо, чтобы услышала только профессор де ла Мотт.

Она, наверное, и не с таким встречалась, её не испугаешь.

- Ох, - качает та головой. – Сейчас организуем.

Госпожа профессор поднимает голову и находит своего супруга, подзывает. Тут же профессора Саважи, оба, и господин генерал, и госпожа Монтенеро, и Анна де Котель, и Жанно, и Николя, и Клодетт, и кто-то ещё.

- Как наша госпожа Финнея? – интересуется протолкнувшийся к ним господин ректор.

- Пришла в себя, но её нужно немедленно доставить домой.

- Это дело несложное. Но она же не дойдёт сама, её нужно доставить туда.

- Да, господин профессор, конечно! – говорит Медведь.

И дальше она еле слышно прощается с хозяевами, а потом Медведь подхватывает её на руки и утаскивает в портал, который – о чудо! – открыли прямо в её комнату в Зверинце.

- Чего делать, говори, - Медведь завис посреди комнаты, всё ещё держа её на руках.

- В ванную меня, пожалуйста, под душ, - пролепетала она.

- Прямо в платье, что ли? – не понимает он.

- Прямо в платье.

Уф, до него дошло, ура. Утащил её в ванную, поставил под душ, прислонил к стене и пустил воду.

Вода оказалась слишком горячей, Финнея сама открыла глаза и отрегулировала температуру. Хоть ей уже и видеть не хотелось это платье, но она подумала, что вдруг придёт в себя, выспится, и когда-нибудь снова захочет его надеть? Поэтому нужно снимать аккуратно. Осторожно размачивать и отлеплять от себя.

Медведь стоял рядом и таращился на всё это едва ли не с открытым ртом. Не видел никогда, да? Смотри, больше ни у кого и не увидишь.

- Что это было-то? – спросил он потом, когда платье лежало в сундучке, украшения – на столе в шкатулке, Медведь тоже постоял под душем, и они забрались в её постель под одеяло и там обнялись, просто обнялись.

- Понимаешь, это платье сложно носить не в воде. Оно высыхает и начинает давить, мешать дышать и натирать кожу, это больно и очень неудобно. Мне сказали – двенадцать часов, но на самом деле вышло меньше. Просто, наверное, никто не носит такие платья на суше так долго, вот и не знают. Оно… оно не из обычной ткани, оно из водорослей.

Глаза так и раскрылись на максимум.

- Из водорослей? – не поверил он. – Тьфу, холера. А выглядело, как настоящее. И чего ты молчала? Сказала бы, что ли!

- Не хотела уходить, - вздохнула Финнея, и добавила: - А ещё не хотела грузить тебя своими проблемами. Проблемами рыбы. Ну что бы ты сделал?

- Да пошёл бы к тому же профессору де ла Мотту, и попросил открыть портал, сказал бы, что тебя нужно спасать. Мы бы пошли сюда, и ты бы нашла другое платье, у тебя ж есть, правда? Нормальное, из ткани. И вернулись бы на такси, да и всё. И никакой вот этой всей херни. И ты цела, и всё хорошо.

Финнея вздохнула – она бы не додумалась.

- Я не подумала, - надо честно сказать, да? – Я, бывает, туплю.

- Да ладно, не парься. Мы уже тут. Если бы мне одежда дышать не давала, я б тоже тупил. Я надеюсь, ничего страшного не случилось.

- Только, наверное, нужно дать кому-нибудь знать, что всё в порядке? – спросила она.

- Точно, тут ты права, сейчас, - он выбрался из-под одеяла, нашёл зеркало, вызвал Жанно Саважа и сказал, что Финнея в порядке, и попросил передать всем остальным, и нашим, и его старшим родственникам, и де ла Моттам.

А потом он снова обнял её, и это было восхитительно – тепло и уютно. Она погладила его щёку – тихонечко.

- Спасибо, - сказала тихо.

- Да спи уже, рыба, - усмехнулся он так же тихо.

И поцеловал её, где дотянулся. За ухом.

* * *

Ну что она, думает – он совсем дурак? Не помог бы ей? Да ладно, даже если бы у него от неё мурашки по всем местам не бежали, боевиков первым делом учат отслеживать, где нужна помощь, и реагировать немедленно. И у него с реакцией вроде всё нормально. И с ней… в итоге тоже всё нормально, и можно, наконец, выдохнуть и спать.

Часть вторая. Противоположности притягиваются 1. Совсем другая жизнь

Каникулы пролетели, как в каком-то угаре. Медведь потом и сказать-то не мог, сколько было дней, и что они в те дни делали. Праздновали Новый год – у Анны де Котель и Шеню, в доме их родителей. Ходили гулять по городу, катались на коньках на площади у Королевского музея, грелись в кафешках, ездили в аквапарк и бесились там. И каждый день заканчивался одинаково – в комнате на третьем этаже Зверинца, в постели Финнеи. И что они там творили… да что только не творили, Медведь и не думал, что так вообще можно. А оказалось – вполне.

Дома он, конечно, появлялся, но – ненадолго, главным образом переодеться. Ещё показаться, заверить, что с ним всё в порядке. А с ним не просто в порядке, с ним так круто, как раньше никогда не было.

Вообще на фотках рыбу было не отличить от любой другой обычной девчонки с курса. Её кузины со старших курсов и то выделяются – у одной волосы меняют цвет на солнце и в