Мой сводный дракон - Ирина (Иринья) Коняева Страница 25

Пробежала взглядом по корешкам, выискивая знакомые буквы и пытаясь определить, какие знания нужны в первую очередь. Однако Рагнар точно знал, за чем пришёл. Прижавшись грудью к моей спине он потянулся за одной из толстенных книг, а затем, как ни в чём не бывало, опустил её в мои обессиленные внезапным контактом тел руки.

Схватила книгу, прижала к груди, плавным движением ускользнула в сторону.

– Благодарю, – проявила вежливость. Смотрела при этом исключительно на обложку книги. Поцарапанную, потёртую, с виду совсем не волшебную.

– Не за что, – Рагнар кивнул и за одну секунду восстановил защиту.

Меня немного отпустило – то, что я не уничтожила по неосторожности из ряда вон выходящий, редкий или уникальный защитный полог – отличная новость!

– Я могу уносить книгу из библиотеки или изучать её можно только здесь? – уточнила, вспомнив правило замка Харрад.

– Харрад – родительский дом. Ургран – дом, принадлежащий всему роду. Пока здесь нет твоей матери, ты хозяйка и сама устанавливаешь правила. Единственный нюанс…

– Как без него–то, – фыркнула, понимая, что хитрый братец сейчас отрежет мне шикарную лазейку вместе с парочкой придуманных каверз.

И не ошиблась.

– Поскольку тебе за короткий срок необходимо постигнуть азы проживания в Эрмиде, мы будем во всём придерживаться традиций и этикета, – не реагируя на мой выпад, безэмоционально произнёс Рагнар.

– Я не готова так издеваться над собой круглосуточно, хочу иметь пространство для манёвра, – попыталась увильнуть от ужасного уточнения «во всём».

– Чтобы нарушать правила, стоит изучить их назубок, Алессаль, так же понимать, чем чревато нарушение каждого, – разумно парировал брат.

Кивнув, направилась к выходу, но у двери остановилась. Покусала губы, настраиваясь, лишь затем обернулась к собеседнику.

– Книгу я могу вынести за пределы библиотеки? – уточнила напряжённо. Если следовать причудливой логике традиций рода Фогрейв, сейчас я едва не нарушила правило. А стоящий напротив коварный тип нарочно задурил мне голову, чтобы иметь возможность наглядно показать, чем это чревато.

– Нет.

Мне показалось или его губы тронула лёгкая улыбка?

Вот гад!

В груди заворочался Огонёк, едва ли не умоляя отомстить со всей жестокостью, но я лишь холодно посмотрела на брата и отнесла книгу к рабочему столу.

– Я могу хранить её в ящике или каждый раз нужно снимать и ставить защиту?

Мамочки, я и не знала, что могу говорить так стервозно.

– Храни. Что касается защиты: пока не обуздаешь внутренний огонь, экспериментировать без моего контроля запрещено. Ни снимать, ни ставить – ни в коем случае, Алессаль.

– Но в этот раз ведь всё получилось!

– Уничтожить и снять – разные понятия. А теперь предлагаю отужинать и отдохнуть. Завтра у тебя будет целый день, можешь провести его в обнимку с книгой.

– Разберусь, – буркнула, перемещая выданную драгоценность в ящик стола и про себя обращаясь к цанам, чтобы приготовили к ужину все нелюбимые блюда братца. Затем подумала, что это, скорее всего, глупо. И я вовсе не о детском желании насолить, от него избавляться я не собираюсь. Решила уточнить: – А цаны слышат мыслеречь или необходимо проговаривать вслух каждую просьбу?

– Слышат. Но можно дублировать и вслух, пока не привыкнешь распоряжаться мысленно. Кстати, книги из нижней библиотеки и те, что мы привезли с собой, ты можешь носить даже в сад и на террасу. Не к морю. Это важно. Также имей в виду, что солнце в этих краях жестокое, днём уходи в комнаты или находись в увитых зеленью беседках.

– Хорошо, благодарю за заботу, – вежливо проговорила, сама же про себя «телеграфировала» цанам: «Ничего не отменяется. К столу прошу подать исключительно вегетарианские и нежирные блюда. Нечего на ночь забивать желудок мясом, от него плохой сон и неприятные сновидения. Я забочусь о здоровье любимого брата».

Огонёк недовольно заворочался под кожей, намекая, что ему бы не помешал хороший стейк или два десятка сосисок, для его здоровья сытная и жирная пища – то, что нужно. Пришлось снова договариваться, убеждать и сдерживаться. Урок на уроке, а не жизнь в новом мире. С другой стороны, мне не скучно: жизнь наполнена интересными событиями, людьми, нелюдями, путешествиями, магией и предвкушением обучения в столичной академии! Страшно, конечно, но ведь и здорово тоже! Вернусь домой, расскажу Таньке, она обзавидуется.

Посмотрела на неподвижно застывшего Рагнара. Он выглядел словно богатырь из былин: высоченный, косая сажень в плечах, сдержанный, по–мужски невозмутимый, с решительным, твёрдым взглядом. С таким братом меня точно никто не посмеет обидеть. Впрочем, я и сама себя в обиду не дам. Может, Рагнарчику придётся защищать не меня, а студентов академии от меня! Кто знает!

– Ну что, пойдём ужинать? – спросила, сияя улыбкой.

– Что бы ты ни задумала, советую ещё раз взвесить все за и против, – вместо ответа на прямой вопрос сказал брат, открывая мне дверь. Я кивнула и попыталась с гордым видом проплыть мимо, но следующее высказывание заставило остановиться: – Алессаль, напоминаю: здесь нет твоих защитников, ты целиком и полностью в моей власти.

Обернулась к брату, посмотрела в надменное лицо.

– Напоминаю, дорогой: я – хозяйка этого дома, и все решения о самом доме или комфорте всех в нём проживающих буду принимать в одностороннем порядке. Замечания и предложения принимаю по понедельникам с двух до трёх в нижней библиотеке, – заявила ледяным тоном и, пока обескураженный братец не очнулся, направилась в столовую, сервированную так роскошно, словно к ужину мы ожидали короля. Такой красоты даже в фильмах про Версаль не припомню.

Цаны оказались не только исполнительными и преданными хозяйке, но ещё и тонко чувствующими атмосферу дипломатами: вместо длинного прямоугольного стола, официального и скучного, что я заметила здесь ранее, поставили небольшой овальный стол с резными ножками, накрыли его полупрозрачной мерцающей скатертью и установили по краям два шикарных стула, один из которых был изящным, хрупким и очевидно женским, второй – широким, с виду более прочным, массивным и явно мужским, тем подсказали, что у Рагнара есть «своё место» в доме и мне следует занять правильное – напротив.

В любой другой ситуации я бы обрадовалась такой заботе – моя лучшая подруга нервно реагировала на любое посягательство на свою территорию и приучила спрашивать у хозяев, где они обычно сидят и куда лучше сесть мне, из какой чашки пить, если вдруг в шкафу обнаруживалась разносортица, и многим другим тонкостям общения. Но сейчас я была слишком зла, потому демонстративно прошла к «мужскому трону» и попыталась