Вор из шкатулки архимага (СИ) - Орлан Нари Страница 27

— Ратрх добей… — процедил Туман сквозь зубы.

— Что случилось? Почему мы не летим дальше? Почему падаем?

— Тебе придется перелезть так, чтобы обнять меня спереди. Потому что, боюсь, твоя спина не выдержит… Механика полета по скалам замысловатая, тем более нам не просто нужно вверх, а вправо тоже. Я обычно лечу по скале, поворачиваясь то спиной, то грудью. Если будешь спереди, я выставлю руки и ноги, чтобы тебя не стукнуло об камень. А если останешься сзади…

Один трос соскользнул, и нас бросило дугой вниз на стену обрыва. Я захлебнулась вскриком, эхо подхватило его и брызнуло отголосками далеко за край.

От жесткой остановки нас круто качнуло, едва не вырвало душу из груди — трос успел ухватиться за другое место.

— Быстрее перелезай! — Туман отвел правую руку назад и, схватив ткань на моем бедре, дернул до треска. — Если не очухаешься, мы оба рухнем. Тросы долго не продержат — они уже жгут мне ребра.

Меня страшно трусило, точно кто-то ухватил за плечи и тряс, тряс, тряс, вытряхивая из меня внутренности. Но в то же время я закостенела, язык проглотила — слова не выдавить. Сердце с бешеной скоростью стучало в груди.

Перед смертью не настучишься.

— Держись руками за шею, разомкни ноги и перелезь справа через трос. Я тебе помогу, давай.

Тело в камень превратилось, застыло в одной позе. Я не смогу… Но разве имею право сдаться?

— Закрой глаза. Когда перелезешь, мы взберемся по горе и окажемся в безопасности.

Его голос… С мальчишескими нотками, но со взрослой невозмутимостью. Я напилась им, как молодым вином, из горла, жадными глотками, не заботясь, что будет. И хмель ударил в голову.

Я окунулась в него, как в бурлящий горячий источник — и дрожь отступила.

Нужно шевелиться. Я обхватила крепче шею Тумана и разомкнула окоченевшие ноги. Они не слушались. Я безуспешно задирала правую ногу, чтобы перескочить через трос, выходивший из пояса на талии. Но наконец-то Туман поддержал меня рукой под левое бедро, и я перекинула правую ногу через трос — он жестко впился мне в мягкое место.

— Молодчина! Доверься мне и крепко держись. И постарайся чуть выше подтянуться.

Я делала, как он говорил. Под закрытыми веками плясали черные и алые пятна. Туман слегка ко мне повернулся, его плечо надавило в грудь, правая рука еле протиснулась между нами. Трос стальным жгутом резал бедро — больно тонкий, но, к счастью, крепкий. Туман обхватил руками меня за талию, и дернул в сторону приподнимая. Я заболтала ногами, трос остался под коленями.

— Живо левую ногу подними!

Мои пальцы заскользили по воротнику жилетки — я больше не держалась. Туман сам меня держал на вытянутых руках в неудобной позе. Я живее переступила левой ногой через трос — и крепкие руки стиснули меня, прижали к груди. Я машинально обхватила ногами его бедра, обвила руками шею. Драконье сердце билось под моей щекой.

— Подтянись чуть выше. — Туман слегка подкинул меня, положив ладони на мои ягодицы. Я подняла веки и встретилась с ним взглядом, который он вмиг отвел. — Прости, не самая приличная поза. Но, чего уж скрывать, крайне приятная.

Улыбка дрогнула на его губах, а в глазах мелькнули шальные искорки.

— Крепко держишься?

И мы рухнули вниз, а через миг взлетели вверх.

Если в первые секунды полета по скалам у меня не случился инфаркт, то, возможно, я доживу до безопасного места. Но мне сейчас любая поверхность под ногами покажется безопасной, даже спина крокодила.

Все кружилось, прогибалось, качалось, хоть пол пещеры был крепким и незыблемым. Каждая мышца в теле вибрировала, меня страшно колотило. Я жадно глотала воздух, распластавшись на пыльном камне, и едва не плакала — я лежу, не падаю, меня не швыряет туда-сюда.

Еще бы не тошнило… Зря я позавтракала, ох, зря…

Я через силу подняла голову, прижимая руку ко рту — он уже наполнился слюной.

За краем пещеры бледное небо встречалось с серо-синим морем. Суши не видно. Насколько высоко мы поднялись?

На миг тошнота отступила, но только я приподнялась, как спазм скрутил желудок. Я поползла к краю пещеры. Мы не сильно высоко забрались, верно?

Едва я подтянулась и выглянула с обрыва вниз, мне окончательно поплохело.

Освободив желудок, я отползла подальше и, тяжело дыша, прислонила спину к стене. Перед закрытыми глазами застыла картина: миниатюрные скалы оромхий, между ними вилась белая нить прибоя. Берег крошечный, точно игрушечный.

Нет, мы не сильно высоко забрались. Мы чертовски высоко забрались! Зато чем выше, тем дальше от Деяна.

Прохладный бриз, украдкой заглянувший в пещеру, ласково остудил лицо. Я начала приходить в себя. Пульс громко не стучал в висках, голова кружилась меньше.

Туман где-то рядом прерывисто дышал. Я с трудом разлепила веки. Он лежал на боку, ноги полусогнуты в коленях, руки вытянулись безвольными плетями, черная бандана повисла на шее, гримаса боли застыла на лице. Ему плохо?

На четвереньках я подобралась ближе к нему. Чем помочь? Открытых ран не видно, но кровь на губах пугала.

— Туман… — еле слышно позвала я и прикоснулась к горячему плечу, растирая по коже и пыль, и грязь, и красные полосы. Обмыть бы, но разве есть чем?

— Антанариос… — выдохнул он, набрал воздуха и содрогнулся в кашле. Что он сказал? Мы вылетели с территории волшебных земель, и магия общего языка исчезла?

— Что? — спросила я на всякий случай, а следом добавила: — Нет, молчи, если трудно… — Я осмотрела пустую пещеру — огромная, размером с мою двухкомнатную квартиру. Покатый потолок опускался в глубину пещеры, где сгустилась тьма. Там дальше есть проход? Что делать?..

— Антанариос, — четко повторил Туман и вздохнул. Веки мучительно тяжко поднялись, серые глаза постепенно сфокусировались на мне. Он со злостью бросил: — Имя мое такое. Антанариос.

— А… — я раскрыла рот и с удовольствием повторила драгоценные звуки, улыбаясь: — Антанариос. Необыкновенно красивое имя.

— Но не называй меня так. — Его лицо помрачнело. — Это имя… я не хочу слышать. Мне нравится Туман.

Почему же? С именем связаны плохие воспоминания? Но из-за чего он решил мне его сказать? Я больше не незнакомка для него? Стала близкой?

Я не спросила, — дракон скривился от боли, — и убрала пряди иссиня-черных волос с его горячего лба, нежно провела пальцами по щеке.

— Что, сильно чумазый? Ты бы себя видела со стороны. — За смешком из груди вырвался кашель. Туман снял с шеи бандану и вытер ею лицо, после чего протянул мне. — Тоже вытрись.

На черной ткани завивались такие же узоры, как и на красном и белом платках. На ощупь материал ласковый — из похожего создан и белый платок.

— Это тоже артефакт?

— И да и нет… Короче, бесполезная вещица. — Последние слова он просипел и со свистом задышал.

— Чем тебе помочь? Ты ранен? У тебя внутреннее кровотечение? Только не говори, что сломано ребро и оно зацепило легкое? — Я приложила ладонь к его груди, будто могла что-то почувствовать, кроме горячей, влажной кожи.

Туман свел прямые брови и пробурчал:

— Все со мной будет в порядке. Дай спокойно полежать.

— Я понимаю, ты не привык к помощи, но сейчас тебе очень плохо. Я ведь вижу. Не надо меня убеждать в обратном. Скажи, как тебе помочь?

— Пойди тоже полежи.

— Я не могу сидеть без дела.

— Ты и сидишь без дела.

Я подскочила на ноги. Раз у больного есть сила возмущаться и посылать куда подальше человека, который, возможно, единственное разумное существо на километры вокруг, то не так больной и болен. Пойду займусь разведкой.

— Не ходи туда сама! — хрипло крикнул в спину Туман, когда я шагнула к пучине тьмы. Он снова закашлялся, надрывно и громко. Чуть легкие не выплевывал, на губах появилась свежая кровь. У меня сердце сжалось.

— Дурак, ты видел, что кровью кашляешь?! Хочешь, чтобы я спокойно смотрела на то, как ты умираешь?

— Если желаешь мне помочь, сядь под стеной и молчи! Мерабадикадилена не наведается туда, где шумно!