Академия Лэтвор или влюблённая (не) простушка (СИ) - Кармелевская Ирина Страница 28

– Откуда ты всё это знаешь?

– Мы ей рассказали, – донесся тоненький, нежный голосок. – Меня зовут Мило, и я готов вам помочь.

Мышьяковская прониклась историей манджари, но явно внутренне не хотела верить, тень сомнения лежала на её лице.

– Мило, объясни, что именно делали Тюренны?

Мило, видимо, не мог пересилить себя и второй раз рассказывать одно и то же. Было видно, насколько ему тяжело вспоминать те мучения, поэтому я решила объяснить сама:

– Видишь лепестки на голове у Мило?

– Да.

– Именно из них делается тот самый порошок, который добывают Тюренны. Раз в пять лет у каждого манджари отпадает сам по себе один такой лепесток, его перемалывают, а порошок используют сама знаешь как. Тюренны решили, что ждать слишком долго, и раз лепестки вновь отрастают, можно обрезать их все разом, тем более что в молодых лепестках магии гораздо больше. Они отлавливают манджари и насильно срезают эти лепестки, а если их все обрезать, то новые лепестки могут и не распуститься. Это сильно влияет на манджари, он не может найти себе пару и спрятаться в свою броню тоже не может. Тюренны, когда это поняли, то стали оставлять всего один лепесток, а бесполезных манджари, у которых нет больше лепестков, продавать на черном рынке. Манджари теряют близких, живут в страхе и больше не могут полностью поддерживать природу в округе. Они живут в своём собственном измерении, если можно так выразиться, и их мир всё так же прекрасен. По пути сюда я видела мир манджари, а ты наш собственный, в той разрухе виноваты Тюренны, печаль и боль манджари отразилась на природе, она тоже начинает увядать. Знаешь, самоё жуткое что?

– Это ещё не самое жуткое?

– Если манджари сам не снимает защиту из сияния, то его лепестки никто не достанет. Они тогда начинают калечить пойманных манджари, которые не могут спрятаться, чтобы манипулировать остальными.

– Это ужасно, просто недопустимое преступление! Я обещаю, что мы разберемся в этой ситуации и вернём покой в сердца манджари, но нужны доказательства, ты же понимаешь? Со своей стороны я приложу все усилия, чтобы поскорее решить данный вопрос.

Мило залез к Норе на плечо и благодарно потерся мордашкой о её щеку.

– Спасибо за понимание, мы знали, что знаки рано или поздно приведут к нам спасителей. Простите, что сразу вам не показались, мы просто очень боялись, ауру людей мы можем видеть только ночью, днём слепит солнце, и когда ночь наступает, аура сияет особенно красиво. В тени её тоже немного видно.

– Ничего, Мило, главное, что мы нашли взаимопонимание.

– Вам пора уходить отсюда! Каждую ночь Тюренны приходят и осматривают наши лепестки, ведут им счет. Те, у кого сегодня должны распуститься новые лепестки, с радостью отдадут их вам, пока Тюренны о них не прознали.

– Но вам же это принесет ущерб! – воскликнула Нора.

– Ничего, я готов отдать хоть все свои лепестки ради благого дела.

– Мило, ты очень смелый.

– Спасибо, нужно вырвать лепесток, чтобы не было видно, что он был там, иначе Тюренны заметят и нам несдобровать.

– Тебе будет больно? – спросила Мышьяковская.

– Чуть-чуть, – ответил Мило и сразу как-то погрустнел, опустил взгляд в пол, повел себя весьма странно.

– Мило, в чём дело? – поинтересовалась я.

– Ни в чем, – явно соврал он.

К нам подплыл ещё один шарик из света и снял свою сияющую защиту. Он был совсем крошка, гораздо меньше Мило.

– Меня зовут Кони, Мило на самом деле обманывает, если выдернуть листок, то он может больше не вырасти. Просто если срезать новый листок - это будет заметно, а до вечера совсем чуть-чуть осталось. За это время оставшийся кусочек не успеет завять, и Тюренны поймут, что что-то не так. Обычно оставшаяся часть сама отпадает через сутки, если же вырвать листок, то Тюренны подумают, что Майло бракованный и сошлют его за ненадобностью.

– Мило, зачем тебе это нужно?

Ещё пару десятков шариков приблизились к нам, они сняли защиту, и нам предстало ещё более печальное зрелище. Побитые, искалеченные, с пустыми глазами манджари, и всего один лепесток у каждого.

– Чтобы больше никто не испытал того, что чувствуют они. Рвите и не жалейте.

У нас у обоих глаза были на мокром месте, но выбора не было.

– Мы вас спасём, обещаю… Человек, к которому мы идем, встреча с которым и требует скрыть наши личности… Именно он сможет помочь вам. Мы вырвем всего один лепесток, этого будет более чем достаточно, чтобы скрыть наши личности на несколько часов. Пусть у манджари будет всего один герой. Именно герой, а не жертва во благо!

Мы попрощались с новыми знакомыми. Мелодию Мышьяковская отправила ждать нас на краю леса, чтобы ни один из Тюреннов во время полёта не заметил нас. Листок Мило потерял свою красочность и стал белым, как снег, после того, как его сорвали. Мышьяковская его измельчила, а полученный порошок запаковала, оставив до нужного момента.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

До самого поселения мы не могли лететь на джорге, так как прибытие в город на нем точно привлекло бы к нам ненужное внимание, да и Нору Мышьяковскую знает здесь каждый. Около десяти километров мы шли пешком, а перед самым городом использовали порошок.

– Я не вижу никакого эффекта.

– Внешность не меняется, но люди вокруг тебя будут видеть в том образе, который придумаешь ты сама. Если потом тебя встретят, то покажется, что вы виделись, но никогда не смогут сравнить придуманную личность и настоящую. Им будет казаться, что это два разных человека, если не рассказать только об этом, и тогда настоящую личность уже не скрыть, воспоминания освободятся, ты будешь уже вспоминать времяпрепровождение с настоящей личностью.

– Как всё сложно… Как это вообще работает, я ранее даже не слышала о таком порошке?

– Просто придумай себе внешность, цвет волос, форму частей тела, цвет глаз и так далее - всё, на что хватит фантазии. Ты можешь поменять ещё только один раз образ, у нас слишком мало порошка.

– Ясно.

Через некоторое время мы стояли в приёмной Аларика Вэрдэкса. Ну конечно, кто же ещё это мог быть… Стоило сразу догадаться, именно он и втянул меня в неприятности, подарив кулон, из-за которого Дени пострадала. Наверняка и то самое заклятие собственноручно накладывал. Мышьяковская вообще оказалась актрисой от Бога, я знала её настоящую, и смотреть, как боевой маг строит из себя глупую блондинку, было просто смешно. Она жевала жвачку, подкатывала глаза при каждом отказе упрямого секретаря, накручивая локон на палец, таким сладким тоном протягивала: «Я вам говорю, у меня запись…», что я недоумевала, зачем с такой игрой она выбирала магию. Хотя талантливый человек талантлив во всём.

– Девушка, я в списке не вижу вашего имени! Сколько вам ещё повторять? – уже срывалась на крик секретарь.

– А я вам говорю, что если Аларусик меня сегодня не увидит, вас уволят, понятно?! – гнусавым тоном продолжала дожимать её Нора.

– Девушка, если вы сейчас же не уйдёте, то я вызову охрану.

Тут был мой черёд вмешаться. Я играла строгую бизнес-леди, было страшно и интересно одновременно. Человек, которым я притворялась, существовал по настоящему, и Нора приказала вмешиваться в крайнем случае, так как я не знала этого человека и могла сделать что-то не так.

– Я не поняла, что здесь происходит? Вы почему разговариваете таким тоном с клиентами? – строгим, властным тоном, пробирающим до дрожи, начала я. Настоящая личность была одной из Вэрдэксов и тесно сотрудничала с Алариком.

Секретарь поменялась в лице и извиняющимся тоном начала оправдываться:

– Простите, но эта девушка не наш клиент.

– С каких пор у нас в компании вы решаете, кто клиент, а кто нет?

– Больше не повторится! Вы же в отпуск, кажется, собирались?

– Не твоего ума дело, куда я собиралась! Ты лучше скажи, почему девушка здесь стоит, а ты на неё смеешь кричать?

– Она утверждает, что у неё запись, но такого человека в списке нет.