Не скучайте, ваше величество! (СИ) - Лебедева Ива Страница 28

Я помяла тряпку в руках. Приятная на ощупь… да, не особо прочная и вида не имеет, нормальной уличной одежды из нее не сшить. Толще той половой тряпки, которую я вспомнила. Немного похожа на ватин из старого-престарого бабушкиного пальто… О!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Разом всплыла в голове и бабушка, упрямо брыкавшаяся на каждую попытку обрядить ее в новомодный пуховик, пока проверенное пальто цело, и рассказ одной из моих стажерок, смугловатой веселой Гулисань. Она со смехом поведала как-то, что в девяностые в их горной деревушке стало совсем туго с деньгами, газом, электричеством и прочими прелестями цивилизации. Благо при натуральном хозяйстве хоть с едой недостатка не случилось. Так вот мама Гулисань в обмен на молоко с двух коров притащила с рынка рулон именно такой половой тряпки и нашила всем домочадцам что-то больше напоминающее помесь комбинезона с пижамой. Дома и во дворе по хозяйству ходить и спать. Перезимовали, по рассказам стажерки, сносно, никто из детей и стариков даже не заболел, несмотря на то что снег лежал почти до апреля.

— Иди купи еще пару таких же полотнищ, — велела я. — Как раз на них потренируемся кроить, прежде чем за хорошую ткань браться. Немного я умею, вот и будет случай руку набить. Что получится — дома будем носить, зимой теплее не придумаешь. А еще наверняка портянки будут неплохие… ну и как нижняя одежда под нормальное платье или штаны с курткой тоже пойдет в холода!

Глава 33

— Ну что?

— Ничего, — зло мотнул головой Силье. — Наших на воротах я расставил в ту же ночь, когда еще ни один торговец и не думал покинуть город. Исход начался сразу после полуночи третьего дня праздников, самые расторопные поспешили уехать, пока на дорогах не началась давка. Но среди них не было семьи блондинов с маленькими детьми. Приметы с твоего описания я выдал каждому из наших парней, а Цанти поставил на самый ответственный пост. И велел заглянуть во все повозки, даже если им скажут, что вывозят бочку золотаря.

— Причину такого внимания к северным купцам придумал?

— Да, не подкопаешься. Я помню, знаешь ли, — передернул плечами Силье, — как вы с герцогом Юля делили. Мне повторения не надо. Если эта девица вам с рыжим не почудилась, мы ее найдем. Причем так, чтобы их светлости ни о чем не догадались. Хотя, конечно, вряд ли Раймон решит отбивать у тебя какую-то купчиху с детьми, но лучше не рисковать.

— Она меня узнала, Силь, — сказал вдруг Лиу, поднимая наконец усталый взгляд от списка северных купцов, которые заплатили пошлину за право торговать в Картахелии на празднике середины лета. — Понимаешь? Я вспоминал всю встречу по секундам, и я уверен: она меня узнала. И испугалась. Понимаешь, что это значит?

— Ни демона не понимаю, — сжал зубы брат. — Тебе могло показаться. Найдем девку — спросишь у нее сам, что она там узнала и чего испугалась. А раньше не смей придумывать себе безумных теорий!

— Я не придумываю. — Зеленые глаза снова опустились, заскользили по строчкам. — Цанти вспомнил, как она представилась ему в первую встречу. Лия Броун.

— Могла и соврать, — передернул плечами Силье. — Я уже ничему не удивлюсь.

— Могла… хотя непонятно, зачем ей было врать в тот раз.

— Фамилии Броун не было в списках, это я тебе точно могу сказать. И я склонен думать, что солгала она именно во второй раз. Про купеческие обозы, — довольно зло проворчал Силье.

Лиу с силой потер пальцами переносицу и на мгновение прикрыл покрасневшие от усталости веки. И вдруг уронил голову на скрещенные руки, глухо застонав.

Силье выругался вслух, вспомнив все самые грязные словечки, какие только слышал.

— Чтоб вас демоны драли… обоих! Иди спать, я сказал! Сколько можно?! Сколько можно с ума сходить?! Да что такое было в этом мальчишке?!

— Иди и ты отдохни. — Лиу быстро оторвал голову от столешницы и передернул плечами. — Спасибо за помощь. Дальше я сам.

Силье зло зашипел и вдруг резко, быстро, но не сильно нажал брату сразу на несколько точек между плечом и шеей, отчего Лиу почти мгновенно обмяк, успев лишь коротко рыкнуть что-то сердитое.

— Не будешь спать добровольно, — пропыхтел злонамеренный близнец, подхватывая бесчувственное тело на руки и перенося его на кровать, — будешь спать принудительно! Ненормальный… Клянусь, я сам найду эту девку, надо будет — прибью ее мужа и женю тебя насильно! Закрою в спальне и не выпущу, пока… Никакой жизни же!

Сам он вернулся к столу и задумчиво постучал пальцами по спискам. Потом жестко усмехнулся и убрал документы в ящик стола.

— Нюхом чую, какая-то засада. Поспи-ка подольше, братец, мне надо кое-что разузнать…

И мысленно добавил: «У не совсем законопослушных людей. Ты у нас такие связи не одобряешь, но без них никак. Главное, в узде держать эту шушеру и с торговцами «сладким мясом» не связываться».

Силье передернуло от воспоминания: они с братом узнали, что «сладкое мясо» на языке подонков — это женщины и дети, проданные в Ракушки и дальше далеко не при самых приятных обстоятельствах.

Этих последних, торговцев людьми, братья с тех пор ненавидели всей душой и собирались искоренить в подвластном им городе, насколько это возможно. Ни один из близнецов наивным романтиком или идеалистом не был, они прекрасно понимали, что полностью эту клоаку не вычистить. Но вот жестко ограничить — вполне возможно. Даже несмотря на то, что опасно. Опаснее орд нечисти из-под горы — тут никакое солнце, зажженное в небе, не спасет от удара отравленным кинжалом в спину.

Еще через сутки, когда Лиу наконец проснулся, Силье встретил его прожигающий взгляд, сидя рядом на кровати и деловито, спокойно улыбаясь.

— Отдохнул? Голова прояснилась немного? Тогда пей свою горелую гадость, — он чуть пихнул в сторону брата бронзовый поднос с чашкой бодрящего напитка из тех самых бобов, — и слушай. Не знаю зачем, но эта девка соврала про постоялый двор и отъезд на север. Среди купеческих семей, покинувших город, ее и этих троих детей совершенно точно не было.

— Значит, она здесь, — коротко кивнул Лиу. Долгий сон действительно пошел ему на пользу, молодой мужчина уже не выглядел настолько одержимым, в глазах светилось ясное холодное сознание.

— Может, здесь, может, ушла на корабле, может, вообще померещилась вам, олухам, — ехидно парировал Силье. — Ладно, шутки в сторону. Искать будем, но отныне — тихо. Потому что если ты сейчас вместо своих прямых обязанностей и наших планов займешься тем, что будешь бегать по городу, как ишак с наперченной задницей, и миньонов за собой таскать, ты раньше неприятностей нам всем найдешь, чем свою девицу. Доносы в столицу уходят регулярно. Я и так замучился придумывать оправдания для всего этого переполоха на празднике. Все. Берись за ум. Пять лет жил как-то? Еще проживешь.

— Ты прав, — после долгой-долгой паузы сказал Лиу, на секунду прикрыв глаза и размяв шею. — Отставить куриные метания. Будем действовать методично и по плану. Обсудим после утренних отчетов. Что там с уборкой после праздника в порту?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — О, ну наконец-то мне вернули моего невыносимого брата-зануду! — неподдельно обрадовался Силье. — Вот не поверишь, но я рад ему! Он, оказывается, не самый худший вариант тебя. По сравнению с ишаком!

— Захлопнись, — беззлобно усмехнулся Лиу. — Все, работаем.

Силье кивнул и какое-то время сосредоточенно докладывал брату о самых срочных делах, о состоянии пирса и причалов после праздника, о том, что этим летом неожиданно много налогов собрали с уличных торговок едой, ну и о других скучных, хотя и нужных подробностях. Подсовывал бумаги, какие-то из них они вместе просматривали, вытаскивали чертежи и планы, спорили до хрипоты.

Ближе к полудню, когда самые срочные проблемы потихоньку разгреблись, а Силье был уже не против выпить горькой гадости, чтобы взбодриться перед следующим рывком — нужно было ехать в городскую канцелярию и вытрясать оттуда архив за последние десять лет, — он вдруг улучил момент и уронил поверх своей уже опустевшей чашки бодрящего: