Олеся Шалюкова - Отражение теней (СИ) Страница 28

Ин-Лея истерически помотала головой, на глазах у нее мгновенно показались слезы.

Лея присвистнула.

- Это ты что, сразу в слезы? О… Все еще хуже, чем я считала. Ну, проходи сюда, Лия. Ребята вернуться, затащат все это сами. Мы же леди, нам нужно себя беречь, не поднимать тяжести. Особенно, такие бревна. Я же пока… Грибы! Они нашли грибы. Лия, прихвати их, пожалуйста, я их пока почищу и помою. Благо мой хозяйственный муж выбрал пещеру с родником и несколькими благоустроенными комнатами. Полагаю, это чудо раньше принадлежало либо контрабандистам. Либо разбойникам. Но оно мне нравится больше и им придется потесниться, даже если они заявятся прямо сейчас.

- Ты! Ты… Всерьез считаешь, что сможешь с кем-то справиться?

- Я тебе больше скажу, - Лея качнула на пальце подвеску, погладила дракончика по голове, почесала под шейкой. – Я бы справилась один на один с любым из твоих дружков-убийц. Со всеми разом – увы. Не в моем состоянии, да и с учетом некоторых особенностей этого мира, не в состоянии любого из нас. Но, прости, малышка Лия, тебе об этом знать не нужно.

- Ты мне не веришь!

- Совершенно не верю. Ты мне чужая. Я не знаю о тебе ничего, кроме твоей жизни. Которая продемонстрировала полный набор навыков неприспособленного создания. Итак. О тебе мы поговорим позже. Хватит стоять там, иди сюда. Держать эту махину на себе всё-таки тяжеловато.

Ин-Лея послушно кивнула. Взяла кувшинку с грибами и прошла в пещеру. Та из окружающего мира мгновенно пропала, словно и не было никогда.

Взяв грибы и вытащив нож из волос, Лея двинулась к небольшому роднику, выложенному камнями.

- Что-то хочешь спросить? Сказать?

- Ты…

«Заело ее что ли?» - воззрилась демонесса на свое безголовое отражение. Та молчала, мялась, краснела, бледнела и по ходу не знала, с чего начать.

- По порядку, - вздохнула Лея, наконец. – Лия, задавай свои вопросы по порядку.

- Ты тоже бездарь? – выпалила девушка, даже подавшись вперед.

- Нет, - отозвалась демонесса, перемывая грибы.

- А… в алхимии?

- Гений.

- А… в магии?

- Сильный маг, хотя, в общем, моя функция в команде состоит немного в другом. И нет, не в том, чем страдала ты. Я никогда не принимаю на себя удары других. И уж тем более не служу для них живой батарейкой.

- Тебе хорошо говорить! Как будто я могла это изменить! – обиделась ин-Лея.

- Могла. Даже без особого труда. Тебе даже заклинания для этого читать не пришлось бы. Хватило бы в начале ритуала, когда на тебя каждый раз закидывали нити боли и магические пиявки, сказать нет. Откатом твои «друзья» получили бы так, что надолго запомнили. И предупреждая твоя вопрос, скажу, что и воин я хороший. Хотя можно и лучше, как утверждают на два голоса мои учители-мучители.

- А…. Ты совсем не такая как я.

- Увы, - Лея развела руками. – Ты, уж прости меня, ребенок. Все эти твои заигрывания с Багирой привели к тому, что ты застряла на детском возрасте, даже не дойдя до первого совершеннолетия. Возможно, после него тебя бы взяли в расчет те, кого ты полюбила. Но ты осталась ребенком. Я понимаю, что в противном случае, ты могла бы погибнуть. И что случилось, то случилось. Но, Лия, дети никому не интересны. Особенно, когда они капризные и такие глупые.

Девушка всхлипнула и сжалась в своем углу.

Лея, бросив на нее странный взгляд, двинулась к выходу, уловив приближение Нейла, а через него и Вира.

Мужчины нашлись на выходе из пещеры. Что-то обсуждая, они бурно жестикулировали руками, доказывая друг другу свою точку зрения на повышенных тонах.

- Как всегда, - укоряюще сказала Лея, раскрывая вход в пещеру. – Ребята, ну вот стоит вас оставить всего на пару часов, как вы снова начинаете строить из себя дураков. И как я могу после этого болеть в свое удовольствие?!

Нейл вздрогнул, круто повернулся. Вир улыбнулся.

- Принцесса, ты пришла в себя!

- Сейчас уйду обратно, если вы не соизволите войти в пещеру. Мне, знаете ли, не так уж легко удерживать этот вход.

Мужчины переглянулись, одинаково усмехнулись и шагнули внутрь. И тут же, с приглушенным писком, девушка повисла на них.

- Дураки! – крикнула она негромко. – Какие же вы дураки!

- Что, оба сразу? – уточнил Нейл.

- Угу. И можно добавить, что в квадрате. Я так за вас боялась. Где Карен и Стар?

- Не знаем, - Вир, осторожно отстранив Лею, взглянул на нее. – Но обязательно это выясним. Ты придешь в себя, подскажешь нам что-нибудь дельное.

- Опять я крайняя, - возмутилась демонесса, но как-то неуверенно. – Ладно, ребята, заносите еду и топливо. Будем разбираться и с вопросами, и с ответами. И более насущными понятиями, едой и огнем. Грибы мы уже занесли. Но не знаю, как вы, а я хочу мяса!

Дружный хохот эльфа и дракона был ей ответом.

…Если так подумать, у него было не так уж и много времени. Но еще меньше у него было понимания происходящего. Что здесь такое творится? Где он? Почему он не помнит ничего о себе, ни своего имени, ни того, кто он? Он не помнил даже того, что он здесь делает – в этом огромном замке, полном гротескных пугающих фигур из драгоценных камней.

И этот человечек с огромным горбом, растянувшийся у подножия трона, почему он был так испуган, когда шептал пересохшими посиневшими губами:

- Не велите казнить, ваше темнейшество. Помещица бежала вчера ночью из казематов. Прикажете догнать, вернуть, казнить?

- Догоните. Приведите, - велел кто-то его непослушными губами. – Я убью ее лично.

Он не запомнил, куда исчез этот человечек. Он не помнил, сколько просидел на этом троне, пытаясь себя восстановить. В памяти была гулкая пустота. Ничего более.

Он не мог вспомнить, даже как звали членов его семьи, но помнил многоэтажное уравнение сложнейшей телепортации.

Опытным путем через пару дней выяснилось, что замок – его. И что его боятся до смерти все жители и обслуга замка. Стоило ему показаться на пороге, как они падали ниц, испуганно что-то вереща.

Он не понимал. Не хотел понимать их. В его душе царила стужа. Он проходил мимо, и за ним стелились ледяные разводы. Сосульки покрывали карнизы, стены словно краской заливались наледью. На полу расцветали ледяные цветы, кустарники и деревья.

В его душе царил ветер, и каждый раз когда он входил в зал драгоценных фигур, они тонко звенели, отзываясь на его меланхолию.

Он ничего не мог с собой поделать.

Да и не видел поводов для этого.

Все было бессмысленно. Все было неинтересно.

Часы текли подобно песку сквозь пальцы. Дни сменялись однотипными повторениями. Он даже не мог сказать, идут ли они, меняются, или он застрял в одном и том же дне, когда горбатый человечек сказал ему, что привезли безумную помещицу…