Когда солнце встанет на западе (СИ) - Серебрянская Виктория Страница 28

Дилон сидел ровно, развернув плечи. В его позе не было ни капли расслабленности или расхлябанности. Но в тоже время и напряжения тоже не было. Мой взгляд он поймал сразу же:

— Что-то не так, мэйзи?

— Дилон, зовите меня Таша.

Морунец на мгновение утратил свою невозмутимость. Да что ж тут творится?

— Я сказала что-то не то? Нарушила какое-то правило или этикет?

— Нет, м… Таша. Мой социальный статус допускает возможность с вашего позволения в узком кругу приближенных обращаться к вам по имени. Конечно, с вашего позволения. Просто неожиданно. И спасибо за доверие. Я вас никогда не подведу.

По мере этого монолога мой брови медленно, но уверенно перебирались куда-то вверх. И в итоге замерли, спрятавшись под челкой. Его социальный статус? Узкий круг? Доверие? Безумно захотелось в лоб спросить: «Ты кто, Дилон?». Но я хорошо понимала всю бесполезность подобных вопросов. Поэтому с моих губ слетело нейтральное:

— Расскажите мне о Моруне, Дилон. Какая она? Сильно отличается от Земли?

По-видимому, морунец тоже ожидал от меня града неудобных вопросов, потому как интерес к природе его родной планеты заставил мужчину поперхнуться кофе.

Справившись с последствиями кофейной катастрофы, Дилон поднял на меня подозрительный взгляд:

— Таша, вы действительно хотите сейчас говорить о природе Моруны?

И столько в его голосе было подозрительности и недоверия, что я невольно хмыкнула.

— Ну а о чем еще могут поговорить за завтраком два абсолютно незнакомых человека?

Морунец нахмурился:

— Я не принадлежу к расе людей.

— Предлагаете обсудить этот ваш недостаток?

Боже, что я опять несу? Я занервничала. Мои эмоции опять понеслись вскачь, напрочь отказываясь повиноваться хозяйке. Я, то злилась на себя, то мне было отчаянно стыдно за свое поведение.

В конце концов я не выдержала, вскочила со своего места, при этом едва не опрокинула столик с завтраком. Новая волна удушливого стыда захлестнула с головой. Я прикусила губу:

— Простите, Дилон, я далеко не всегда такая неуклюжая, неуравновешенная и глупая. Но сегодня я просто не в состоянии себя контролировать. И… Мне лучше уйти. Передайте Миарону мои самые искренние извинения. Если он захочет меня найти, я буду дома.

Дилон тоже поднялся:

— Таша, все в порядке! Я все понимаю, это не до конца оформившаяся связь так на вас влияет. К тому же вашего супруга нет рядом. И это усугубляет ситуацию. Прошу вас, не уходите!

Еще не до конца дослушав его речь, я отчаянно замотала головой. Идея уйти домой казалась как никогда привлекательной.

— Нет-нет, Дилон! Миарона я могу спокойно дождаться и дома. Если я ему нужна. А мне нужно привести себя в порядок. Посмотрите, в каком я виде! — я красноречиво глянула вниз, на подол своего платья- К тому же, мне нужно побыть одной. Подумать и разобраться в себе.

Дилон вздохнул.

— Хорошо, пойдёмте, я проведу вас к флайкару.

Я сочла за лучшее не сопротивляться и покорно прошла за Дилоном сначала к лифту, а затем подземным коридором к стоянке флайкаров.

На стоянке меня ожидал сюрприз — Дилон помог мне разместиться в маленьком спортивном флайкаре и сам занял место пилота. На мой ошарашенный вид скупо улыбнулся:

— Не хочу лишиться головы из-за того, что не уберег вас. За свою пару ваш супруг не пожалеет даже ближайшего друга.

Ступор, напавший на меня после этих слов, длился весь полет. Я даже не сумела толком попрощаться с Дилоном.

Как во сне вошла в дом и поднялась к себе в спальню. Детей еще не было. Дом был пуст. Никто не мешал мне копаться в себе и своих ощущениях.

На автомате я набрала себе ванну. Добавила какое-то ароматическое масло, не ощущая запаха. Сбросила с себя осточертевшее платье и погрузилась в теплое пенное блаженство.

Но даже ванна я ароматическим маслом не давала мне полностью расслабиться. Я копалась в себе, пытаясь понять от чего я так резко изменилась. И не находила ни единой причины своих поступков. У меня было ощущение, что я за одну ночь превратилась в озабоченного истеричного подростка. Если я все правильно понимаю, то образование этой чертовой связи происходит скорее на гормональном, чем на физическом уровне. И этим можно объяснить мое неуравновешенное, истеричное состояние. Можно. Вот только до крайности неприятно, ощущать себя озабоченным подростком, думающим не головой, а… И куда только весь житейский опыт подевался? Вся моя хваленая рассудительность?

Так и не найдя успокоения, я выбралась из уже остывающей воды и закуталась в любимый толстый махровый халат. Я так и не позавтракала с Дилоном, поэтому побрела на кухню в поисках чего-то съестного. В памяти еще свежи были слова Миарона о том, что мне обязательно необходима белковая пища. Становится еще более истеричной, чем я уже есть, не хотелось. Нужно было что-то съесть.

По дороге на кухню я подхватила свою сумочку и выудила из нее интерком. И вздрогнула. Больше сотни пропущенных звонков и сообщений от Нолы. Подруга меня явно потеряла. Несколько раз звонили дети.

Первым делом набрала Адама. Сын ответил на вызов сразу же, едва пошел сигнал. Его вопль буквально оглушил:

— Мама, ты где? Тебе нужна помощь? Мы с Евой уже вылетели!

Стало стыдно. Своим дурацким поведением я вынудила детей прервать отдых.

— Адам, сынок, не нужно! Я дома, со мною все в порядке!

— Мам, все. Мы уже в пути и скоро будем дома. Там и поговорим.

И Адам, поросенок такой, просто сбросил соединение.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍После такого разговора с сыном набирать номер подруги было откровенно страшно. Но, на удивление, Нола отреагировала очень спокойно. Впрочем, чего ей было нервничать, если она уже стояла на моем пороге.

Цепкий взгляд окинул меня с ног до головы:

- Ты как? Морунец тебя не обидел?

- Все хорошо. На самом деле, я признательна Миарону за то, что увел меня оттуда. Зря я согласилась помогать Жанне. Это был мой самый ужасный опыт.

В ожидании детей мы расположились на балконе с чашками кофе в руках. Утро давно уже плавно перетекло в день. Но я все никак не могла проснуться до конца. Во всем теле ощущалась некая призрачная легкость, эйфория. И вместе с тем ужасно тянуло прилечь. Желательно вместе с Миароном.

Поймав себя на этой мысли, я ужаснулась.

Подруга прищурилась:

- Колись, подруга. Что происходит? Куда вы пропали? И где ты была? Не может быть, чтобы дома! Ты не отвечала на звонки. И Брайан по моей просьбе заезжал к тебе. Двери ты не открыла. Да и по всем признакам, в доме никого не было. Так где ты была?

- У Миарона.

Я вдруг почувствовала себя как в детстве, когда меня однажды поймали за чтением романа тайком. Родители, особенно отец, такого не одобряли. И я не знала, куда деть глаза. Несмотря на то, что в общем-то меня только пожурили на первый раз.

Нола выжидающе смотрела на меня:

- Итак, ты была у морунца. Или…. с морунцем?

- С.

- И? Таша, что ты как маленькая! Мне же любопытно!

Смотреть подруге в лицо оказалось неожиданно тяжело. Сама не знаю почему. И я перевела взгляд на залитые солнцем деревья рядом с домом. Так оказалось легче. И вместе с тем, почему-то сразу же нахлынули воспоминания. Кожа вспыхнула так, словно Миарон снова жадно ее целовал. Откуда-то налетел уже знакомый родной, чуть пряный, чуть холодный и свежий запах его тела. И возникло странное ощущение, будто из моей груди выходит очень тонкая и сверхпрочная нить и уходит куда-то в пространство. Эта нить едва заметно вибрирует. И от этих колебаний по всему телу разливается сладкое томление. Словно я снова объятиях морунца. Словно мы одни в спальне. Жаркое безумие прошедшей ночи снова нахлынуло на меня волной. Такого у меня не было ни с кем, кроме Миарона.

- Таша, у тебя совесть есть? Я чувствую себя озабоченным подростком, подглядывающим за родителями в замочную скважину!

- А?

Наваждение схлынуло. На меня возмущенно смотрела подруга. А я по-прежнему сидела на балконе собственного дома.