Некромаги (СИ) - Татьмянина Ксения Анатольевна Страница 28

— Тайна?

Он молчал, а я на него обернулась посмотреть — разозлила? Вопрос не только личного плана, но и сам по себе пикантный. А мы не то чтобы закадычные друзья, да и я не парень, а как раз из противоположного стана. Возможно, коварного и вражеского. Нольд не смотрел ни осуждающе, ни раздраженно. Взвешивал про себя, и сказал:

— Представь, что под шкурой у меня зашит магнит. Он действует на любую, начиная с фертильного возраста и до глубокой старости. Настоящая пытка видеть влечение от несовершеннолетних девочек, от старух, от женщин молодых или зрелых — замужних или свободных. Поверь, даже мужчине не очень приятны домогательства, особенно когда они тотальны и многочисленны.

— Да ты шутишь… — Я не могла сходу поверить в такое. — Звучит как магия, так не бывает.

— Назови это звериным притяжением, доведенным до извращенной и болезненной крайности. Объясни биологией, так проще. Но это не дар, как можно подумать, любая — твоя, только подмигни. Хорошего нет.

Я выпалила, не задумываясь:

— Мне ты тоже нравишься. Я не слепая, ты, без дураков, привлекательный.

Нольд улыбнулся:

— Конечно, нравлюсь. И хозяйке этой квартиры нравлюсь. Только есть разница — ты воспринимаешь меня как личность, а не как исключительно сексуальный объект, а некромага отозвалась материнскими чувствами, а не пошлым вожделением, пусть возрастной, но все же женщины. Я это… загривком чую. Вы — вольные. На вас не действует.

Я вспомнила вдруг оброненную фразу, еще с юга, когда Нольд объяснял Яну про меня — «Все в порядке. Девушка стойкая». Да и в машине у завода он сказал — «Вольная попалась»…

Налила Нольду готовый кофе в чашку, поставила, переваривая услышанное. И поинтересовалась:

— А ради дела ты своим магнитом пользуешься? Очаруй Валери, и она тебе за одну улыбку все тайны выдаст.

Рука Нольда потянулась к чашке и тут же остановилась, он поднял на меня глаза:

— Какую еще Валери?

— Я же отправила сообщение… Я же отправила?..

Оказывается, назначение южанки до этого дня держалось в секрете, и только глава Инквиза был в курсе. Оказывается, самого Нольда весь день мотало по делам службы вне кабинета, и он в здании не был. Не знал, не видел ее, и даже сообщение не дошло никому, потому что я из-за Элен не успела нажать нужную кнопку, или промахнулась.

Глава шестнадцатая

Как только Нольд выслушал меня, он превратился из спокойного и хладнокровного северянина в наэлектризованную и мрачную тучу, даже лицом потемнел.

Когда мы добрались до «Науки», внизу уже ждал Ян, и он счел по лицу Нольда все, как с листа — потому что без лишних вводных сказал:

— А ты хотел другого итога, Ноль? Сам дурак и по уши в проблемах, когда убеждал меня… — Ян непохоже на себя, некрасиво до жеманности, улыбнулся. — …что проблем не будет.

Нольдовское внутреннее напряжение отдало рычанием в голос. Он явно был зол на друга и его правоту:

— Полегчало?

— Нет. Только впредь не вешай лапшу на уши. Я тебя с двенадцати лет знаю, меня не обманешь. Выкладывай, что случилось.

Нольд пересказал все, почти слово в слово, — о Валери и о нашем «знакомстве» в Инквизе. Ян слушал и мрачнел, а я стояла недалеко от двери, не встревая ни словом. Не хотела лезть, не понимая скрытой причины конфликта северян.

— Ева, у вас есть признак, по которому любой визуально может определить некромага, но никто из обычных его не знает?

— Нет.

— Подумай.

— Я не вчера родилась, я уверена.

— Как думаешь, почему сектантка решила провести на тебе тест? Чем могла себя выдать или навести на подозрение?

Я всерьез задумалась, вспомнила каждую мелочь как этого утра, так и того вечера в лавке и в «Скалах».

— Ничего.

— На пустом месте? Вряд ли. Какая дура будет царапать практикантку Инквиза просто так… в любом случае симптом отвратный. Тебя нужно выводить из-под удара. В идеале — обратно на юг, с концами. Насовсем. А мелкую некромагау сами найдем.

— Что?! Нет! Никогда в жизни я не подбиралась к своей цели так близко и бежать не буду! Это — удача, Валери принимает меня за наивную девочку, пользоваться тем, что она зацепила меня знакомством — нужно! Я не бесполезна для команды, я занимаюсь поисками, и если бы вы не затягивали с тем, чтобы дать мне всю информацию о златовласке, я бы уже продвинулась дальше!

— Ты не полезна для команды, наоборот, только вредишь. С тобой мы слабее, неэффективней и время тратим не туда, куда нужно. — Ян перевел взгляд на Нольда. — Не можешь прогнать, изолируй ее где-нибудь. Запри.

От услышанного, я едва не задохнулась от злости. Кто я им — вещь? И обвинения — несправедливы! Захотелось взять и наорать на обоих, но сдержалась, воззвав к логике, а не к эмоциям.

— Обоснуй, Ян, чем конкретно не угодила? Давай факты.

— Факт один: ты — женщина.

— При чем здесь это?

— Это все равно, что взять в команду ребенка.

— Ты не видишь во мне взрослого человека? Я безответственна? Глупа? Капризна? Дня не проживу без присмотра, упаду и расшибу лоб? Я в одиночку выживала…

Нольд перебил меня, и произнес очень спокойно:

— Ева, я тебе по-другому объясню. Ты во всем права, ты все можешь, и ты — не ребенок. Дело в нас. Факт в том, что это мы, все, — мужчины.

В сравнении с его грозовым состоянием минуту назад, и в сравнении с ярким раздражением Яна, будто морозным сквозняком дунуло. Я и без того на периферии восприятия в закрытой комнате чуяла звонкую чистоту северян, а теперь как вспыхнуло — от одного Нольда, на миг.

— В мужской команде появилась та, кого нужно защищать. Это наш инстинкт, наша природа… отправь мы с «валетом» Вилли — нет проблем, он наш соратник, при всех особенностях, сутью своей — мужчина, попадет в переделку, вернется раненый или избитый, таков наш мир. Встанем плечом к плечу, ответим силой на силу, и, если Яну, например, прилетит кулаком в челюсть, мне не снесет крышу от ярости немедленно бросить все и убить тварь, которая посмела это сделать. А вот если кто-то ударит тебя… Разницу понимаешь? Ты — слабость нас всех, ты — женщина, и я просчитался с тем, что задачи оказались намного рискованней, чем предполагал. Даже сестру я хотел подключить к команде, чтобы она была под защитой — помогала бы с чем угодно, главное — безопасно, в убежище. А под прицел, вытаскивать некромагов из клиники, идем только мы. Теперь всплыла секта, убийства, и ты, Ева, очутилась не в тылу, а на передовой. Так быть не должно…

— Дошло. Стоп. Дайте минуту подумать.

Даже с каким-то звоном в моей голове многое действительно встало на свои места. Если Нольд просчитался в своем, то я тоже просчиталась. Некромагка я или нет, я всерьез не видела разницы в том, какого я пола, — потому что забыла! Забыла, каково быть женщиной рядом с мужчиной, когда отец был жив, когда Толль любил… превратилась в существо вне этих рамок, ослепла к очевидному. И как же забавно выходило, что, понимая умом — да, Нольд приходил повидаться на крышу корпуса, пиджаком от холода прикрыл, и прочее, я все равно внутренне была невосприимчиво тупа.

Все меня будут защищать, это правда, настоящие мужчины не смогут иначе.

Я прошлась по комнате, выбрав траекторию подальше от северян, у стены, чтобы не отвлекали, дали время. А как все обдумала, так и подала голос:

— Ян, ты прав, есть проблема — но она ваша, а не моя. Давайте вернемся в начало, в тот день, когда мы заключили соглашение, помогать друг другу. Я вам тонкие настройки в поисках своей соплеменницы, вы мне — силу и возможность бороться с сектой. Вы, пятеро, со связями, должностями и деньгами нуждались в некромаге, я, одна, слабая и бесправная, нуждалась в ресурсах. Итог — работаем. В меру возможностей и с учетом обстоятельств.

— К чему ведешь, Пигалица?

— К тому, что ты, Ян, уже тогда понял, какие круги пойдут по воде от одного брошенного камня. Я — проблема. И чем дальше — тем больше, тем взрывнее. И Нольду объяснял. Дело ведь в том, что это вы сделали предложение сотрудничества, вы приняли решение. Отвечайте за него. Конечно, если такое испытание не по зубам, пасуете, скидывайте за борт. Я уеду.