Верни меня, если сможешь... (СИ) - Борисова Яна Страница 28

Глава 21

Ночь прошла спокойно, без кошмаров, да вообще без снов, я просто провалилась в темноту, стоило мне коснуться подушки.

Утро встретило чуть слышной суетой за дверью.

Приведя себя в порядок, села у камина в ожидании завтрака, в таком виде я точно не выйду к людям. Стоит вспомнить реакцию Марии, когда она зашла с ужином в комнату. Её огромные глаза стали ещё шире, девушка в штанах странного кроя, произвели на неё неизгладимое впечатление.

— Это какая же портниха такое сшила? — с подносом в руках меня обошли дважды по кругу.

— Не знаю, — не солгала я, знать не знаю, кто пошил этот комбинезон. — Надела то, что подошло по размеру, — а вот это уже соврала.

— Неужто, женской одежды не было?

Я развела руками в ответ.

— Завтра после завтрака буду у Вас, — твёрдо сообщила мне девушка, ставя на стол еду и тут же удалилась, пару раз обернувшись по пути.

Огонь в камине, уже вовсю довольно пожирал сухие дровишки, ни весь, откуда взявшиеся, благодарил за это теплом, окутывающим сейчас меня.

Я провела большим пальцем по клеймёному запястью, здесь для меня оно теперь несёт опасность. Возможно, Рэйсон ищет меня до сих пор и эта проклятая печать приведёт его ко мне как маяк.

Внутри загорело всё огнём, невыносимо думать, что он считает меня преступницей. Нужно

найти его, сказать, что я не виновата в случившемся, пока я здесь.

Так хочется вновь заглянуть в его глаза, окутывающие серебряным омутам, вдохнуть пряный аромат корицы, согреться его теплом. От печати пробежала тёплая волна, дарящая спокойствие, словно она услышала мои мысли и согласилась, вновь провела по ней пальцем и обмотала куском футболки, которую порвала незадолго до этого.

Стук в дверь, заставил вздрогнуть, пряча забинтованное запястье под длинный рукав рубашки, пошла открывать.

— Доброе утро, Амалия, — ласково поприветствовала Мария, занося нехитрую пищу: кашу, пару булочек и чай. — Завтракайте, а после будем выдвигаться, — предупредила меня.

— Благодарю Мария, — забрала поднос с едой у девушки, направилась к столу.

Спустя час мы быстрым шагом шли к вире Лисе, на улице и правда было свежо, хорошо вчерашний колючий ветер разогнав тучи, стал тихим, почти незаметным.

Мария вела себя крайне странно, постоянно оглядывалась, беспокойно вздыхала, на мои вопросы растеряно, что-то мычала.

Разноцветные домики мелькали, складываясь в радужный узор, как в детском калейдоскопе, только серые крыши соединяли этот цветовой перезвон в общее полотно, я будто в сказку попала.

— Мы пришли, — облегчённо выдохнула девушка, останавливаясь у изумрудного, двухэтажного здания.

— Мария, деточка, рада тебя видеть, — прозвенело колокольчиком, как только мы перешагнули порог.

— Доброе утро, вира Лиса, не найдётся ли у вас пару готовых нарядов, да тёплого пальто, для вот этой виры, — Мария указала на меня.

— Дайте гляну — погляжу, — женщина средних лет со взглядом лисицы, начала внимательно меня рассматривать. Надо же, как имя подходит, ещё и рыженькая, под стать своей тёски.

— Кто ж нарядил тебя так, милочка, — приподняв одну бровь, осуждающе покачала головой.

— Да, что было, то и надела, выбора большого не было, — вновь соврала я.

— Неужто девичьего ничего не было, — как по шаблону сыпались вопросы, Мария даже улыбнулась в кулачок.

— Не было.

— Есть у меня кое-что, как раз на твою фигурку ладную и пальтишко тёплое, и сапожки, — не ускользнул от неё и этот предмет моего гардероба. — Пойдём хорошая моя, примерять будем.

Мы гуськом прошествовали в соседнюю комнату, заполненную ярким светом, льющимся из панорамных окон, выходящих на уже ушедший в зимнюю спячку, сад.

Женщина, оставив нас купаться в тёплых лучах, скрылась за небольшой ширмой, вышла оттуда с целым ворохом цветных тряпиц вперемежку с белыми прослойками. По опыту уже знаю, что белые прослойки — это нижние платья, цветные, значит, верхние.

— Ну вот, примерь-ка милая, — кинув всё это богатство на расписную ширму, стоящую справа от нас, отправила меня переодеваться.

Платья простого, в сравнении с нарядами в доме Эризов, кроя, сразу окутали теплом, цвета, показавшиеся мне изначально слишком яркими, сейчас казались просто идеальными и под мой цвет волос подходили, и к глазам.

— Ну, смотри Мария, ладная какая, в правильной одежде, загляденье просто.

Я покрутилась на месте.

— И не замёрзнет теперь, мои ткани с самого Хеба привезены, их суровые зимы, не чета нашим, а сапожками, наш виэр Корн меня снабжает, лучший сапожник в Лаиме, — Мария, соглашаясь, закивала.

— Благодарю вира Лиса, — широко улыбнулась, довольная своим отражением в зеркале почти во всю стену. — Сколько я должна за все эти наряды.

— Ну, за всё возьму шестьдесят медяков, — озадачила меня «лисичка».

Прикинула, что по логике медь дешевле серебра, достала драгоценную монетку из кармана своего, теперь ненужного комбинезона.

— Возьмите, — протянула плату, женщина удивлённо расширила свои хитрые глазки.

— У меня сейчас нет такой сдачи, — быстро захлопала ресничками. — Только вчера расплатилась за новые ткани.

— Возьмите, сдачи не надо, — вложила в раскрывшуюся ладонь серебряный. — Вы мне так помогли и наряды замечательные.

— Благодарю милая, — засияла мой стилист. — И тебе спасибо Мария, за такого покупателя.

Сложив мой новый и старый гардероб в ровную стопочку, вира Лиса упаковала его в тонкую бумагу, и отправила нас восвояси, не переставая кидать в спину слова благодарности.

Идти по улице стало намного комфортнее, в пальто цвета спелой черешни холод даже не чувствовался, вира Лиса не соврала, ткань ласково оберегала меня, даря тепло, и даже шапки не надо было, глубокий капюшон прятал от всех капризов природы.

— Мария, а где можно купить писчие принадлежности? — задала теперь интересующий меня вопрос.

Без возможности рисовать я долго не протяну, да и была у меня мысль одна, для которой непременно нужна бумага и карандаш, в случае этого мира, мелки или на худой конец чернильная ручка.

— Ой это нужно на тот берег идти в лавку виэра Ромса, далеко это очень, но я могу попросить отца, он часто отправляет в те края посыльного.

— Это было бы здорово Мария, тогда пусть если у виэра Ромса будут мелки для рисования, привезут и их, я всё оплачу, не переживай.

— Да не переживаю я, — улыбнулась девушка в ответ. — Вижу, что чистая Вы, немного растерянная, но хорошая, любовью светитесь к миру — к людям.

— Как же это? — раскрыв рот, уставилась на девушку.

— А вот так, людей я чувствую сразу, — смущённо улыбнулась Мария.

— Ты эмпат… — удивлённо протянула я. Надо же, я вновь оказалась рядом с эмпатом. Внутри что-то щёлкнуло, сердце сбилось с ритма что, если это не совпадение. Мне срочно нужно всё упорядочить, обдумать каждую деталь.

— Что-то случилось, Вы будто испугались чего-то? — девушка даже замедлила шаг.

— Испугалась? Нет, скорее расстроилась, вспомнив одну девушку, с таким же даром, как у тебя, она была очень больна, когда мне пришлось покинуть их дом, — поспешила пояснить, быструю смену своего настроения. — И зови меня Лия, мне будет очень приятно, так зовут меня мои близкие, но сейчас они очень далеко, а так хочется слышать родное произношение своего имени.

— Хорошо Лия, — девушка вновь улыбнулась. — Надеюсь, с той девушкой всё хорошо.

— Я тоже надеюсь, — постаралась откинуть воспоминание о последнем выкрике Валерии. — А как так получилось, что ты так легко можешь общаться с людьми, помню, Алия всегда ходила тенью за своей сестрой, почти не общалась ни с кем.

— Моя мама, пока была жива, учила находить людей с добром в душе́, настраиваться на них, отметая чувства всех остальных, ведь, даже когда злятся — эти люди не разрушают, и я вполне могу существовать. Когда она была жива, таким человеком почти всегда была она после её смерти, я растерялась, но собравшись стала находить таких людей. Их, как оказалось, не так уж и мало. В «Двух звёздах» я почти всегда настроена на отца.