Везучая, и точка! - Зоряна Лемешенко Страница 28

— Тут место силы, будем пополнять резерв, — деловито заявил Дамир, сняв куртку и берясь за ремень брюк.

Я наблюдала за ним с некоторой отрешенностью, пока до меня не дошёл смысл его слов. Что он говорит?! Он возмущения у меня запылали щеки и зашевелились на затылке волосы.

— В смысле?! Как?!

Тем временем волчара уже снял штаны и, демонстрируя свой идеальный зад, начал заходить в озеро.

— Злата, я экономлю наше время.

— У нас не настолько оно в дефиците!!!

— Настолько! А ты его тратишь, ругаясь со мной! Почему ты ещё одета?!

Ну я ему сейчас! Пальцы закололо от гнева и энергии.

— Быстрее искупаемся, быстрее придём в форму. Вообще-то я тебя уже видел без одежды, так что стесняться уже поздно.

— Как?! Когда?

— Уже забыла финал своей несостоявшейся свадьбы? У меня зрение хорошее, не сомневайся… — плотоядная ухмылочка добавляла порочности красивому лицу Дамира, что, честно говоря, ничуть его не портило, но вывела меня из себя.

Но сорвала с тормозов меня совсем другая его фраза:

— Вообще, резерв пополняется ещё быстрее, если делать это с удовольствием… — и ещё подмигнул мне, послав поцелуйчик.

Я, не осознавая своих действий, вскинула руки и лишь заметила вибрацию воздуха вокруг кистей, а затем направила их в сторону притаившегося волка. Вода вскипела будто от пулемётной очереди, прошедшейся по ней, а, когда дорожка бурлящей воды достигла Дамира, он нырнул. Не было его довольно долго, а затем он вынырнул с до неприличия довольной миной.

— Солнце моё, ты в гневе прекрасна, видела бы ты себя со стороны! Богиня возмездия! Трепещите все!

— Ну так трепещи, пёс смердящий! — мрачно изрекла я и снова направила энергию на этого паразита.

Он едва успел скрыться под водой, смешно округлив глаза. Видимо второй моей атаки он не ожидал. Спустя некоторое время я заскучала и решила дать шанс горе-соблазнителю оправдаться.

Дамир осторожно показался над поверхностью воды сначала по нос, затем по шею. Увидев моё миролюбивое настроение, он поднялся в полный рост, и вода доходила ему до рёбер.

— Думаю эксперимент можно завершать. Злата, прошу, не зажаривай меня, пока не выслушаешь, — оборотень сложил перед собой руки в молящем жесте. Ну надо же: миры разные, а жесты одинаковые.

— Уговорил. Я слушаю.

Я скрестила руки на груди, будто сложила оружие.

— Я специально тебя спровоцировал, чтоб увидеть процесс твоего взаимодействия с окружающей средой.

— И что рассмотрел?

— Ты тянешь магию из воздуха, вот что я рассмотрел. Тебе не нужно заходить в воду, не нужно проводить ритуалы, да вообще ничего не нужно делать особенного, ты всегда готова к бою.

— Тогда почему мне так паршиво после каждого боя?

— Потому что ты расстроена. Это не от потери энергии, это просто твои переживания, — затем Дамир сменил выражение лица с печально-обеспокоенного на хитрое. — Клянусь своим волком, я бы тебе сам не дался, но мне нужно было подтвердить свою догадку и вывести тебя из себя, — и этот потрясающе красивый паразит растянул губы в самой обворожительной улыбке, что я видела.

Я закатила глаза и отвернулась от Дамира, уперев руки в бока. О своих переживаниях я старалась не думать, но от них никуда не денешься. Мне и впрямь было очень плохо из-за того, что Герард был не рядом, из-за его уныния, из-за непобедимости Этейн. А ещё из-за нарастающего чувства дежавю- будто всё это со мной уже происходило.

Глава 16

Топот двух пар маленьких ножек означал, что следует быть начеку. Что-то уже произошло, либо произойдёт в ближайшее время. Близняшки Айна и Дэйна отличались очень шкодливым нравом. И особенно им нравилось безобразничать на моей территории, так как потом их ожидала не взбучка, а игры в догонялки с наказанием щекоткой. Не могла я сердиться на почти родственниц, а все важные для меня или опасные для детей предметы я спрятала уже давно в недосягаемые для малышек шкафы. Дочки Гертруды и Кирилла сегодня заявились с утра пораньше в сопровождении мамы.

— Привет, сестричка! Прости, что так рано, но эти две непоседы уже больше часа желают видеть тётю Злату.

Гертруда, мягко улыбаясь, гладила по головам две маленькие копии Кирилла. Девочкам недавно исполнилось 2 года, но они уже сносно болтали, особенно, когда нужно было что-то попросить или чаще всего потребовать. После тяжёлой беременности и родов сестра Герарда решила повременить со следующими детьми, хотя изначально собиралась рожать чуть ли не каждый год во благо Родины. Она изменилась, стала спокойнее, задумчивее… что на это повлияло в большей степени — потеря брата, свалившиеся на неё обязанности Хранительницы, материнство? Не смотря на огромную занятость, она принимала участие в поисках моего мужа, насколько это было вообще возможно. Я же посвятила этому последние 3 года целиком и без остатка. С момента нашей последней встречи с Герардом моя жизнь стала посвящена этому и развитию моих способностей без отрыва от поисков. Иногда я посещала новые места, если появлялись какие-то зацепки о нахождении там Герарда, иногда ворожила в своей комнате, иногда выходила в астрал — будто кружила над реальностью, всматриваясь в полупрозрачную дымку облаков, надеясь увидеть огонёк души Герарда. Но всё было тщетно. Он словно просто исчез, растворился в пространстве. Как и похитительница нашего счастья.

Удивительно как за несколько дней я настолько приросла к нему душой и телом. Я попросила у Гертруды выделить для меня небольшую комнату с узкой кроватью, потому что ночи на нашем супружеском ложе были бесконечно мучительно одинокими.

Вначале я была уверена в своих силах, я даже не допускала мысли, что не найду Герарда. Но дни складывались в месяцы, и вот их уже накопилось на несколько лет…

— Гертруда, он мне снился сегодня… — я закусила губу, сдерживая эмоции. Я не видела снов с нашей последней ночи, тем более снов о муже. Он вообще приснился мне впервые, а, учитывая сюжет сновидения, я была взволнована не на шутку. Краем глаза я заметила, как малышки полезли в мой шкаф и потащили уже что-то из одежды, но мне было всё равно. Я смотрела в широко раскрытые глаза своей заловки и видела её надежду и страх. Гертруда знала, что для таких как мы простые сны редкая роскошь.

— Ну… чего молчишь? — прорезалась её обычная несдержанность.

— Он