Тень-на-свету - Платунова Анна Сергеевна Страница 28

Медленно, будто плыла над землей, приблизилась, опустилась на колени, наклонилась над Геором. Бусы на ее шее действительно оказались высушенными ягодами шиповника, они закачались перед самым носом поверженного охотника. На лице полевки появилась улыбка. Так, возможно, умей они это делать, улыбались бы кошки, когда к ним в когти попадала хитрая и ловкая мышка.

– Здравствуй, здравствуй, – мелодично протянула она.

Геор понял, что не может отвести взгляд – любовался прелестной чертовкой. Понял, зажмурился и ударился головой о землю, избавляясь от морока.

– Разве я не нравлюсь тебе? – пропела полевка.

Ласковые пальцы погладили охотника по щеке, их прикосновение напоминало нежное касание листочков, когда ветвь, подхваченная ветром, проводила по коже.

– Пошла пр-рочь! – прорычал Геор.

Выгнулся, пытаясь разорвать путы, но пластик не поддавался. Между тем пальцы уже теряли чувствительность. «Алена, Алена, что же ты натворила!»

– Ты хотела поговорить! – крикнула баньши, голос звучал испуганно.

Полевка рассмеялась, будто ручеек зазвенел.

– Я помню, помню, не бойся, маленькая. Ничего с твоим охотником не случится… Если он меня не вынудит.

Она снова провела ладонью по лицу Геора, по щекам, лбу и губам… мыслить ясно становилось все труднее.

– Посмотри на меня, милый. Посмотри на меня…

Ее голос соблазнял, томил, заставлял все естество Геора рваться наружу к этому чистому, чарующему зову. Не в силах сопротивляться, он открыл глаза.

– У меня к тебе предложение, охотник. Ты оставишь меня в покое, уедешь, расскажешь, что уничтожил полевку. А я затаюсь на время, на год или больше. Мои любимые слуги помогут мне перебраться на другое поле.

Полевка прилегла на землю рядом с Геором и теперь неотрывно смотрела на него. Ее синие глубокие глаза заглядывали, казалось, прямо в душу. «Да, да, – вязко текли мысли охотника. – Это хорошо. Это правильно. Уехать…»

– За это я сниму с тебя проклятие. Больше никто не сможет. Это очень нехорошее проклятие. Оно растет в тебе, пускает корни, прошивает насквозь. Еще немного, и будет слишком поздно.

Проклятие. Геора будто окатило холодной волной. Так вот, значит, как. Сделка. С нечистью. Он скосил глаза на Аленку, которая стояла, прижимая к груди скомканный свитерок. Ну что, благодетельница, довольна? Считаешь, что нашла выход? А что, все верно, если одной нечисти сохранил жизнь, то зачем останавливаться на достигнутом?

– А что потом? – процедил он. – Через год, через два? Ты вернешься и снова потребуешь человеческих жертв?

Полевка лукаво улыбнулась.

– Одна жертва в год. Разве это много? Зато скольких людей я сделаю счастливыми!

Нечисть запустила пальцы в волосы Геора, заставляя того покрыться мурашками.

– И тебя сделаю счастливым… – Голос ее журчал как вода, проникал в самую душу, затапливал потихоньку, погружал в оцепенение. – Согласен? Согласен?

Согласен… Согласен… Шепот мешался с шорохом ветра в ростках ржи. «Да… Да… Согласен…» Одна человеческая жизнь в обмен на другую. Разве это плохо? Разве неправильно? Проклятие будет снято, он вздохнет спокойно. Это ведь так просто – ответить «Да».

– Нет, – глухо сказал охотник. – Нет, никогда, тварь.

Полевка отпрянула и зашипела, зубы ее на мгновение сделались острыми, как иглы. Но самообладание почти сразу вернулось к ней, и нечисть рассмеялась звонко и радостно.

– Что же, нет так нет.

Нечисть провела обеими ладонями по груди Геора, по бедрам, по ногам, он дергался, пытаясь их стряхнуть, но не тут-то было. Потом она цепко обхватила лодыжки охотника, и показалось, что пальцы ее сделаны из гибких, но крепких прутьев. Поволокла за собой с недюжинной силой. Едва ступни Геора пересекли границу лежки, как земля расступилась, властно обволакивая его ноги, – полевка потащила новую жертву в свою нору. И вот уже Геор провалился по колено и опускался все ниже – почва будто превратилась в вязкое болото. Он рычал, исступленно пытаясь разорвать путы.

– Нет! – закричала за спиной Алена. – Нет, ты обещала помочь! Отпусти его!

– Я отпущу тебя. Избавлю от его власти. Уходи. Ты свободна.

Алена ничего не ответила. Вот так… А на что он, собственно, надеялся? Баньши – не человек… Уходи, маленькая тварюшка… Уходи и постарайся остаться в живых…

Когда пластиковый браслет, стягивающий запястья, лопнул, Геор не сразу понял, что произошло. И тут в руку ткнулась рукоять кинжала. Алена с искаженным от боли лицом упала рядом на колени: она схватилась за серебро и, конечно, обожглась, кожа на ладони покрылась язвами.

Кинжал! У него теперь есть кинжал, и руки свободны!

– Отойди! – рявкнул он на Алену.

Перерезать путы на лодыжках было делом одной секунды. Охотник поднялся во весь свой немаленький рост и сразу стал на голову выше полевки. Геор ожидал, что нечисть постарается спрятаться, нырнет в нору, тем более что она стояла в центре лежки, тогда он снова запрет ее, как и хотел сделать с самого начала. Но полевка повела себя иначе, видно решила, что терять ей нечего.

Она как-то изломалась, лицо посерело, теряя привлекательные черты, зубы заострились, а пальцы удлинились, стали когтями. Платье – синие цветы на желтом фоне – разлезлось, превращаясь в пятнистую шкуру, волосы повисли патлами. Метаморфоза произошла в мгновение ока, и полевка тут же кинулась на охотника, впиваясь в незащищенное тело когтями и зубами, брызги крови оросили зеленые побеги ржи.

Только в фантастических фильмах схватка между героем и чудовищем могла длиться долгие минуты. Каждый опытный охотник знает, что на самом деле все решают первые секунды. Натренированное тело действовало на рефлексах.

Она повисла на нем, вцепившись зубами в плечо, и била ногами, драла когтями, как разъяренная кошка, и так же выла. Не обращая внимания на боль, Геор схватил тварь за горло, отдирая от себя, отводя на расстояние вытянутой руки, бросил со всего маха о землю, стараясь выкинуть за пределы лежки.

Боковым зрением увидел Алену: она не сводила с него огромных серых глаз и медленно, шаг за шагом, отступала. Но это потом. Это подождет.

Геор прижал полевку своим весом, надавил острием кинжала на горло, а она распласталась под ним, вернув себе девичий облик. Прекрасное лицо исказилось от страха.

– Пощады… – прохрипела она. – Милосердия… Можно ли винить ураган, что он забирает жизни? Можно ли проклинать воду, что она жестока? Твоей власти нет над стихией… И я как стихия… Ветер, вода, земля… Без нас этот мир…

Геор не дал ей договорить.

Подождал, пока тело перестанет биться в конвульсиях, тяжело поднялся, оттер кинжал от следов черной крови пучком травы. Заметил баньши, которая смотрела на его руки, зажимая рот обеими ладонями.

– Алена?

Она помотала головой, точно пыталась стряхнуть наваждение.

– Аленушка?

Она развернулась и побежала по полю прочь. Геор догнал ее почти сразу, упал вместе с ней в мягкие всходы. Алена вырывалась, била по груди маленькими кулачками, попадая по свежим царапинам, заставляя Геора шипеть сквозь зубы от боли, а потом обмякла в его объятиях.

– Все хорошо, хорошо… Все… Уже все… Не бойся… Я убил нечисть…

– Я тоже… – всхлипнула Алена. – Ведь и я…

У Геора волосы зашевелились на голове: она права. Но все-таки это совсем другое.

– Ты не нечисть, – горячо прошептал он. – Нет, ты не нечисть. Ты живая. Алена. Аленушка…

Геор прижался горячими губами к ее прохладному гладкому лбу. Аленка затихла, только дрожала и тихонько вздыхала.

Глава 26

– Надо уходить, – сказал Геор, когда баньши немного успокоилась. – Сможешь перевязать мне плечо?

Царапины, оставленные когтями, тоже кровоточили, но это – ерунда, куда сильнее беспокоила рана на плече. Острые зубы полевки вырвали кусок плоти, кровь текла не переставая, и уже немного лихорадило. Одно хорошо: полевка не ядовита, а значит, антидот не понадобится. В любом случае мешочек с зельями остался в деревне, как и рюкзак с одеждой. Возвращаться нельзя: если жители изначально и были зачарованы нечистью, те времена давно прошли. Сейчас они действовали по доброй воле, поставив собственную выгоду выше человеческой жизни. Но это уже дело мастеров-аналитиков, пусть решают, как поступить с жителями деревни, какие заклятия к ним применять, а Геор свою работу выполнил.