Ольга Гусейнова - Второй шанс для Елены! Страница 29

— Дура! Дура! Ну какая же я дура! Ну кто меня просил?!

— Я! Эленаль, я прошу тебя прикасаться ко мне и разрешить мне прикасаться к тебе. Прошу разрешить мне официально ухаживать за тобой. Хочу, чтобы ты навсегда стала моей!

Я испуганно обернулась и с замиранием сердца, и трепетом слушала его слова, и наблюдала, как Кэлэбриан, словно ночной хищник приближается ко мне из нерастаявших сумерек, все еще властвующих в лесу. Подойдя ко мне, опустился на колени и, перехватив мои запястья, мягко дернул на себя, заставив мое тело распластаться по нему. Запрокинув голову, с опаской посмотрела на него и хриплым от переживаний голосом спросила, внимательно вглядываясь в его глаза.

— Зачем? Зачем я тебе нужна, Кэл?

— Ты заставила меня услышать стук своего сердца и почувствовать его. Я так сильно чувствую его, Эленаль, что мне больно и страшно, что ты не услышишь его и покинешь меня, когда придет время.

Сглотнув, чтобы убрать першение в горле, возразила, желая все-таки выяснить перспективы развития наших отношений, я слишком мало знаю об этом мире и хотела определенности в отношениях, как всякая женщина в моем бывшем мире.

— Ты же сам пообещал, что поможешь добраться до оборотней, а потом я пойду своей дорогой, а ты своей. Его глаза потемнели, а руки, обвивающие мое тело, напряглись от чего даже дыхание сперло.

— Нет, девочка моя! Я пообещал доставить тебя туда, где тебе НУЖНО быть, а не куда ты хотела. Как только встретил тебя уже в третий раз возле пруда, сразу почувствовал, где твое место. И поверь, оно рядом со мной. И тебе НУЖНО быть только в моем доме, так что забудь об оборотнях. Тебе там вообще делать нечего, ради такой самки они поубивают друг друга! Неужели, Эленаль, ты так жестока, что позволишь погибнуть целому народу? — если первую часть он произнес жестко и напористо, то вот последнюю с легкой кривоватой усмешкой на тонких, но таких красивых губах. Особенно когда заметил, как на моем лице расползается понимание, а потом меняется на злость и упрямство. — Сладкая моя девочка, позволь показать тебе, что лучше меня тебе никого не найти. Я докажу, что достоин тебя. И в любом случае, я не позволю тебе уйти от меня, Эленаль!

Я гневно сверкнула глазами на его замечание, с отчаяньем понимая, что почти две недели видела только его фасадную сторону, а на самом деле не видела и не знаю даже половины того, на что он способен. Единственное, что сейчас немного успокаивало, это его слова о том, что его сердце меня слышит и чувствует, а больше всего беспокоило свое сердце, похоже, оно тоже и чувствует его, и слышит. Вот же серая зараза, тишком пробрался в сердце и чувствует себя там вполне вольготно. Видимо он что-то заметил в моих глазах, потому что жадно приник к моим губам. Я так никогда не целовалась, и самое странное, даже поцелуй с Бэором был скорее просто познавательным и любопытным, а здесь и сейчас я горела. Рассудок упал в обморок от моего поведения, а стыд и скромность ушли на заслуженную пенсию. Мои ладони сами по себе зарылись в его волосы, поглаживая затылок и стремясь сблизить нас еще крепче. Я урчала словно голодная кошка, а мой язык неистово сплетался с его, чувствуя при этом маленький вкусовой взрыв… Такой вкусный и такой необходимый для меня.

Воздуха катастрофически не хватало, а тело все сильнее выгибалось дугой стремясь слиться в единое целое. Краем уха услышала дикое рычание и через секунду я лежала на траве, подмятая его телом. Сильный рывок, и его руки разорвали мои верхнюю и нижнюю рубашки, открыв доступ к груди, к которой он тут же приник, вызвав у меня гортанный вскрик удовольствия. Его руки и губы сделали меня неразумной безвольной куклой, способной только прижимать к себе его голову, держась за уже порядком растрепанные волосы. Но как только он отстранился и начал развязывать штаны, мои мозги, слегка охлажденные легким ветерком, скользнувшим между нашими разгоряченными телами, решили, наконец, что лес — это не то место, где должно расставаться с невинностью. И вообще, сначала ЗАГС, а стулья потом, а то свалился мне тут на голову еще один великий Бендер.

Я ужом выскользнула из-под него, все еще не отрываясь глядя на широкую мускулистую грудь и живот, от которого все кубики в восторге, и его руку, недвусмысленно лежащую на почти развязанном шнурке штанов, висящих на очень внушительном честном слове, заставляющем меня то краснеть от смущения, то бледнеть от сожаления, что мозги не вовремя проснулись. Не могли подождать еще чуть-чуть, а вдруг бы нам всем понравилось! А потом мой взгляд, с трудом оторвавшись от такого сокровища, смог достигнуть его лица и заметить жадный голодный взгляд, с которым он заглядывал на оголенную грудь в разорванный ворот рубашки. Я неловко сжала ее концы в кулаке, скрывая наготу, и затравленным взглядом посмотрела на него. Именно сейчас я смогу гораздо глубже заглянуть в его сущность.

Заметив мой испуг, он тяжело присел на пятки, все еще упираясь коленями в землю и полуприкрыл веки, с трудом отведя взгляд и смотря сквозь деревья. Сиплым чужим голосом прохрипел, прижимая кулаки к напряженным бедрам.

— Прости, единственная моя! Я поторопился и испугал тебя. — он замолчал, словно собираясь с силами, а потом продолжил, пододвинувшись чуть ближе. — Я знаю, что тебе пришлось пережить, родная, и моя вина становится еще весомей. Я прошу прощения и… Прошу дать мне второй шанс! Я не буду торопиться, маленькая, я подожду еще! Я умею ждать, поверь мне, Эленаль!

С последним словом подобрался вплотную и осторожно привлек к себе мое трясущееся от большого выплеска адреналина тело, крепко обнял, склонив голову и зарываясь лицом в мои растрепанные и спутанные с веточками и травой пылающие волосы. Я не стала терзать ни его, ни себя. Ласково обвив его руками, с наслаждением уткнулась ему в шею и глубоко удовлетворенно вздохнула. Только слегка напряглась, когда он снова тихо спросил, обдавая мое ухо теплом своего дыхания и вызывая у меня массовое мигрирование мурашек.

— Сердце мое, ты простила меня? — я только согласно кивнула головой, смущенная всей этой ситуацией. — Ты согласна стать моей? Навсегда?

Чуть помолчав, я все же спросила, уточняя его вопрос.

— Перед вашим богом? Перед Черным Тринимаком?

— Да, единственная моя! Для меня это очень важно! Важно чтобы ты на законных основаниях принадлежала мне, и чтобы ни одно живое существо в этом мире не смогло забрать тебя у меня. Наш брачный союз должен быть освящен богами, моя светлейшая эла!

Горящими счастьем и восторгом глазами, я посмотрела на него и задала свой главный вопрос.

— Значит ли все это, что ты меня любишь, Кэлэбриан?