Я (не) ваша Лия! (СИ) - Васина Илана Страница 29

Приземляемся прямо перед входом, поднимая при этом пыльную тучу с дороги. Людей здесь уже нет. Попрятались все до единого. Закрыли дверь на внутренний засов. Приходится, все еще восседая на драконе, что было сил стучать кулаком по ажурным доскам. Кричу:

— Откройте! Мы прилетели с миром. Надо поговорить!

Когда широкая дверь медленно, осторожно распахивается, за ней стоит множество людей разных возрастов, сословий, комплекций. Всех их объединяет выражение в глазах — очумелое и благоговейное.

— Это ты! — кричат они взахлеб. — Лия Клерр — великая всадница, оседлавшая дракона! Та, о которой говорилось в преданиях… Та, которую мы так долго ждали! Ты жила среди нас, ты одна из нас… Мы победили… Война выиграна, не начавшись!

Стоп! О чем это они? Какая всадница? Какие предания? Какая выигранная война?

— У этих аборигенов есть легенда, — раздается шепот в моем сознании. — Всадник, оседлавший дракона, будет править их миром честно, справедлииво и положит начало эпохе всеобщего процветания.

С упреком смотрю на повернувшегося ко мне впол лукавого глаза Карниллиуса. Ты это знал и позволил мне стать частью их фольклорных фантазий?

— Мне нужны яйца, госпожа, — невозмутимо парирует тот. — А тебе нужно то, что они у тебя забрали. Прилететь с тобой — лучший способ договориться с ними мирным путем.

— Не называй меня госпожой! — снова прошу исполина, на котором сижу. — Это звучит по меньшей мере странно!

Так вот зачем магу понадобились яйца! Приручить драконов, чтобы потом их седлать и править всем миром? Однако! От удивления тихонько присвистываю.

— Я буду разговаривать с верховным магом, — заявляю как можно громче и важнее. Голос слегка дрожит, как у испуганной самозванки, кем я по сути являюсь, но люди этого нисколечко не замечают. Взирают на меня с таким же почтением. А, может, просто считают, что у драконьей всадницы и должен дрожать голос — вибрация важности и мощи, так сказать.

— Конечно…

— За ним уже послали…

— О, сира, как мы тебе рады…

Преданные глаза, глядящие снизу вверх, заискивающие улыбки на перепачканных чем-то лицах. Рано вы радуетесь, рано. Я не та всемогущая всадница, которую вам нужна! Я вообще-то случайно на спине у Карниллиуса оказалась. Всего лишь глупое, нелепое совпадение.

В этот момент к нам выходит верховный маг. К моему удивлению, он слегка устал и потрепан. Разобраться бы еще, как боевые маги используют энергиус, и почему сей процесс так энергозатратен! Кожа верховного посерела, добавив ему с десяток лет — он теперь выглядит на все сорок. Волосы из шелковой платины превратились в выцветшую седину. Одежда местами помята и запачкана. Похоже, даже те не слишком впечатляющие голубые вспышки потребовали от мага немалых усилий. И все же он держится с достоинством. Прямая спина, чуть нахмуренные брови, настороженный взгляд, ровный, властный голос.

— Я рад твоему возвращению. Ты хотела со мной говорить, Всадница?

— Сир, прошу тебя вернуть забранное у меня и у дракона.

— Если ты о своем кольце, я снял его, чтобы в бессознательном состоянии тесемка не придушила тебе шею, — он невозмутимо протягивает мне кольцо на знакомой, тонкой веревочке и нагло добавляет, — За предусмотрительность можешь не благодарить.

Дракон склоняется так низко, что я, чуть ли не скольжу с него вниз, как с горки. Левой рукой успеваю покрепче схватиться за шип, а правой забираю кольцо из пальцев магистра. Только сейчас, прикоснувшись к кусочку серебра, зажимая его в кулаке, я вспоминаю Ардо, своего жениха, о котором ни разу не подумала за сегодняшний день. Становится совестно за свою легкомысленную забывчивость.

— Легкомыслие тут не причеем, госпожа. Это магия забвения, — утешает шепот Карниллуса.

Возможно, поэтому маг и выглядит настолько уставшим. Украсть мои воспоминания, а потом сразу же, без передышки сражаться с драконом. Затем, не успев зарядиться энергиусом — сразу сюда, на переговоры со Всадницей. Такое любого утомит… Остальные маги, кажется, тоже своих сил не рассчитали. Сначала перенапряглись, воруя чужие яйца, а потом разгребали последствия.

— Принесите теперь яйца.

— Разумеется, — поспешно кивнув, отзывается магистр. — Их уже несут. Они нам больше без надобности, Всадница. Ведь у нас есть ты.

Его слова царапают уши. Я им не принадлежу. Меня у них нет. Я — странница, бредущая по своему пути, не зная, куда тот выведет. И уж тем более, здесь нет никакой мифической Всадницы. Еще одна невозможная иллюзия, выдумка, нечаянно принятая за правду.

Вскоре к нам выходят три одетых в черное мага, у каждого в руках по огромному яйцу, размером с два баскетбольных мяча. Складывают бережно свою ношу перед лапами дракона и быстро пятятся назад, под защиту храмовых стен. Яйца страшненькие, грязные, пестро-коричневые — ничего особенного. Глядя на них, никогда бы не подумала, что оттуда вылупляются столь прекрасные, мощные создания.

— Глядя на лысых, синюшных младенцев, никто бы и не подумал, что из них вырастают столь прекрасные девы, как ты, — ворчит дракон, похоже, слегка задетый моими размышлениями.

— Теперь, когда ты получила желаемое, попрошу разделить с нами кров, Всадница, — предлагает маг по-светски любезно. — Нам многое необходимо обсудить.

Я уже почти также любезно собираюсь согласиться и аккуратненько спешиться, как вдруг мой рассеянный взгляд натыкается на черные ручки лопат и граблей, приставленных к стенам Храма и забытых там в суете. Непорядок. Им там не место. Черное-белое… Белое-черное… и мое подсознание вновь берет верх над холодным разумом. Люди, мотыги, дракон вмиг исчезают. Перед глазами скачут галопом черные всадники. Их лидер, едущий во главе кавалькады, держит свиток в руке, написанный по мою душу. Предназначенный для изъятия гнусной иномирянки из Белого Храма и заключения ее под стражу. Вот так дела! Резко выныриваю из видения в реальность и слышу взволнованный шепот в голове:

— Нам пора уходить, госпожа.

Куда уходить? Задумчиво озираюсь по сторонам. Глаза, чуть прищурившись, скользят по непривычной бирюзовой траве, по розовато-сиреневому небу, по морщинистым стволам садовых деревьев. У меня нет крова. Ни семьи, ни друзей — никого, к кому можно обратиться. Цветок, с корнями выдранный из родной почвы. Щепка, уносимая вдаль капризной, своенравной волной.

— У тебя есть я, — дракон косится на меня змеиным глазом и продолжает нашептывать. — Однажды ты подарила мне, слабому, умирающему, свой кров и заботу. Позволь отплатить тебе тем же, госпожа. Поверь, я сумею позаботиться о тебе не хуже, чем ты обо мне!

Звучит это странно. Иронично. Дракон, готовый заботиться о человеке. Ну, и кто теперь чей питомец?

— Ты мне не питомец. Ты часть моей души. Соглашайся, прошуу, — шепчет он, и я поддаюсь его уговорам. Слишком давно мы не виделись. Слишком много вопросов к нему накопилось. К тому же, хочу выдохнуть, продышаться спокойно вдали от черных стражей и коварных магов, отнимающих драгоценные крупинки моей памяти и опутывающих паутиной своей магии. Решено! Отправляюсь в гости к дракону!

Вежливо обращаюсь у магу:

— Благодарю, сир. К сожалению, чрезмерное внимание черных стражей к моей особе вынуждает меня отказаться от твоего приглашения.

Прежде, чем он успевает гарантировать защиту самой яркой звезде Белого Храма, дракон подхватывает лапами яйца, отрывается от земли, и мы снова куда-то летим, врезаясь в пространство мощными взмахами его крыльев.

Глава 16

Сначала мне кажется, мы ворвались в сказку. Парим высоко над землей. Белые кончики гор смешиваются с розовыми облаками, стремительно пролетая мимо нас с прохладными потоками ветра. От дракона пышет жаром, будто к хорошо натопленной батарее прижимаюсь, воздух же охлаждает кожу морозной прохладой. На стыке двух стихий, холода и огня, чувствую себя проживающей две жизни одновременно.

Иногда жмурю глаза, робко прислушиваясь к своим нереальным ощущениям. Кажется, все вокруг — мираж. Вот открою глаза — и окажусь на земле, в серых буднях, на паре по психогенетике. Справа — Римка, слева — Жанка дергает меня, нашептывает: «Проснись, соня!», а передо мной конспект с непонятными каракулями, начерканными в полудреме. Но, разлепив ресницы, вижу все ту же, дух захватывающую красоту.