Академия Пяти Домов - Ирина Дмитриевна Субач Страница 29

И если вчерашняя замуж за меня не рвалась и всеми способами срывала помолвку, то по поводу этой у меня рождались сомнения. Зачем-то же она пришла.

– Так как насчет моего предложения руки и сердца? – уже совершенно в открытую вопрошал я.

Глаза под вуалью расширились.

– Это как-то слишком неожиданно, – отозвалась вампирша. – Мне нужно поговорить с отцом.

– Он в курсе, – продолжал напирать я, не скрывая при этом ухмылки. Рье должна была понимать, что я явно ее в чем-то заподозрил, иначе бы себя так не вел.

– Нет, – понизила голос Виктория. – Отец против! Мы отказываемся.

– Лжете! – припечатал я, останавливая взгляд на ее груди. Ничего эротичного, просто захотелось сорвать проклятый артефакт с шеи, казалось, медом несло именно от него, а значит, и способности опять не работали. Это выводило из себя. – Едва вы вошли в зал, я понял, что вы самозванка. Где настоящая Виктория Гемахолд? И я говорю сейчас шепотом только ради того, чтобы не поднимать лишнего скандала, ведь вокруг люди. Вашему дому явно не нужна дурная слава.

Виктория нервно обернулась по сторонам.

– Я настоящая Виктория Гемахолд! – Ее голос казался уверенным. – Но…

– Что но… – намекнул на продолжение я. – Вы вчера переели булочек и располнели на три размера? Не держите меня за идиота. Вчера на чаепитии я видел другую.

– Так вы там были… – ошарашенно выдохнула рье.

– Был, – согласился я. – И весьма оценил пассаж о собственной неликвидности на рынке ценных активов. Так кому же он принадлежал? Настоящей Виктории или вам?

– Я настоящая Виктория, – не унималась вампирша. – Ладно, поймали. Давайте начистоту. Я не хочу за вас замуж. Ни при каких обстоятельствах и никаким образом. Поэтому, когда ваша мать договорилась с моим отцом, я решила сорвать помолвку. И послала… – мимолетная пауза. – Служанку.

– Зачем? Самой сорвать решительности не хватило?

Голова вампирши как-то неловко дернулась и опустилась. Но она тут же подняла ее вновь.

– Ее не жалко, – огрызнулась она. – И мой расчет оказался верен. Я догадывалась, что ваша матушка подольет что-то девушкам, и оказалась права.

Я мысленно прикинул варианты. Да, моя мать та еще стерва, но она не стала бы поить своих гостей чем-то поистине опасным. Даже зелье правды, если так рассудить, было запрещенным, но, кроме потери памяти, ничего ужасного не несло.

Стоило об этом подумать, как меня осенила другая догадка.

– Встаньте, – потребовал я, в упор глядя на Викторию. – Немедленно.

– Зачем? – Ее голос прозвучал тихо и, кажется, впервые испуганно. Даже тот факт, что я раскрыл обман с подменой, ее изначально не так пугал.

– Встаньте, – приказал я. – Сделайте вид, что поправляете шарфик или перчатки, шляпку, туфлю. Неважно. Потом сядете обратно.

– Это нелепо, – пробормотала она, но все же подчинилась.

Стоило ей выпрямиться в полный рост, как я все понял.

Излишне расслабленный корсет, чересчур полные груди, юбки шире, чем положено модой.

Виктория села на стул, и я очень тихо, но озвучил вслух:

– Вы боялись, что моя мама подольет декокт девственности, проверяя, так ли чисты кандидатки… Побочное действие – вытравление плода, – мой голос уже звучал над пологом тишины, который девушка, испугавшись, натянула вокруг стола. – Вы беременны, рье Гемахолд. И как долго вы планировали это скрывать? И зачем тогда, рурк возьми, приперлись в ресторан? Сомневаюсь, что хотели сами во всем чистосердечно признаться.

Она помотала головой.

– Кровь, – хрипло ответила рье. – Ребенку нужна кровь. Никто не выпишет мне лицензию на убийство, раньше проблему с питанием решал Артемиус. Я бы договорилась с ним на пару лишних литров в месяц, он мне благоволил, пока не умер. А Мефиста отказала.

– Мефиста раскусит твои уловки за десять секунд, – припечатал я. – Стандартный разрешенный паек члену дома Гемахолд в месяц чуть больше этого бокала, остальное можно восполнить обычной пищей и сырым мясом.

– Не при беременности, – отозвалась девушка. – Мне нужно больше. Потому и пошла. Знала, что фамилия Рэкшор открывает многие привилегии, была уверена, что в этом заведении найдется угощение для такой, как я.

Я скривился.

Приплыли…

И вновь вспомнил вчерашнюю девушку. Мать ведь предлагала ей кровь, и та от нее отказалась, более того, даже не захватила, убегая из дома. Значит, служанка не знала о тайне хозяйки, иначе бы всеми силами добыла для вампирши ценный ресурс. Да и откуда в академии вообще служанки взялись, умеющие по запаху различать зелья правды в чае?

– Кто вчера был вместо тебя на чаепитии? Рассказывай, и тогда, быть может, я помогу тебе с твоей проблемой. Услуга за услугу.

– Разве правда – это услуга? – не поверила вампирша.

– Это всего лишь пропуск к ней, – не меняя тона, ответил я. – Так кто?

– Соседка по комнате. Крыса, Габриэль Вокс.

Имя ненавистной крысы больно ударило по слуху. Оно даже сейчас звучало будто мое проклятие. Куда ни пойдешь, всюду она.

Идеальная…

Как у меня только язык вчера повернулся ее так назвать.

– Я заплатила ей… – продолжала чеканить вампирша. – Это правда. Так что нужно сделать, чтобы получить кровь?

– Оживить ректора Артемиуса, буквально на пять-десять секунд. Мне хватит этого времени, чтобы считать его последние мысли. Нужно понять, кто убийца.

Руки Виктории затряслись, и она замотала головой.

– Невозможно. Человека нельзя вернуть.

– Я не прошу его возвращать, да и прошло уже больше недели с его смерти. Тело пострадало при падении, вдобавок следы разложения. Но голова цела. Этого будет достаточно, чтобы считать последние образы, которые запомнил его мозг. Так что скажете? Поможем друг другу?

– Нет, – Виктория точно говорила искренне и испуганно. – Такое напряжение убьет ребенка. Я не пойду на такое.

– А без крови вы и так его не выносите, – достаточно спокойно ответил я. – Я бы мог вызвать вашего отца для этого, но что-то теперь подсказывает: он не в курсе вашего положения и, когда захочет вас повидать, будет весьма удивлен округлившемуся животу. Так что ректора я попытаюсь оживить в любом варианте, вопрос только в том, кто мне в этом поможет… Вы, ваш отец или еще кто-то из более слабых Гемахолдов.

– Никто не справится, – девушка ответила уверенно. – Моя мать бы смогла, но она мертва. А отец уже не так силен в силу возраста.

– Пять секунд, – продолжал я. – Больше не требуется.

– Тогда хочу лицензию на убийство, – Виктория быстро перешла от отпора к торгу.

Но я отрицательно качнул головой.

– В столице нет приговоренных к смерти, а