Как приручить одинокого волка (СИ) - Лемешенко Зоряна Страница 29

Вначале я услышал шумное дыхание и лёгкое постанывание, я испугался в первую секунду, что Свете плохо. Но сразу отбросил эту мысль. Она плотно сжимала колени, прогибалась в спине и покусывала губы. И уже не спала.

— Ты как? — отрывисто спросил я.

— Как-то странно… Куда мы едем? — о, она хотя бы еще связно говорила. Я уже понимал, что с ней происходит. — Глеб, что-то мне нехорошо. Останови… Я понадеялся, что её стошнит и действие отравы, которая скорее всего попала в неё с едой, ослабнет. Но как только я затормозил на обочине, то понял, какую роковую ошибку совершил. Нет, её не тошнило, ей просто до одури хотелось секса. Поэтому, когда наманикюренные пальцы скользнули по моему бедру, я чуть не долбанулся об крышу машины, подпрыгивая вверх. — Детка, потерпи, милая. Нам ещё немножко, и будет всё как надо, а не в машине. Я держался как мог и уговаривал сам себя, чтоб не отстегнуть сейчас ремни и не послать всё к чёрту, не забывая благодарно вспоминать недоделанного насильника из сосисочной фабрики. Чего мне это стоило- сам бог не скажет, но я доехал до своего запасного убежища. Я купил этот домик когда-то давно, когда денег было ещё не много, а сейчас я всё же не хотел его менять на что-то более шикарное, благоустроенное, потому что у этого домика была душа. Я ощущал это своим звериным чутьем, когда жилище радовалось моим редким визитам, как по-особому потрескивали дрова в печке, как мелодично скрипели полы и пахло деревом, хотя дому было столько лет, что пахнуть должно было пылью, плесенью, чем угодно, но не уютом и счастьем… Я заглушил мотор, вылетая на ходу, потому что Свету уже накрыло не по-детски. Она пыталась залезть мне в штаны, себе под юбку, снять пиджак, извивалась и рычала. Сколько дури ей дал этот уродец? Понял, что добровольно со Светой ему не светит и перестраховался. А что мне теперь делать, я сам не особо понимал. Самое простое решение — поблагодарить судьбу и принять всё как есть, не я всё же виноват в её состоянии, но я мог бы его облегчить. Но что я скажу утром? Да, ты так была возбуждена, так горела, что я помог своим огнетушителем "пыщ-пыщ"? Мой статус говнюка только укрепится. Закрыть её в доме и уйти? Доорётся до егерей. Придётся лечить. А вот что с собой делать? Штаны вот-вот треснут, особенно после того, как моя красотка огладила свои бёдра, демонстрируя чулки… эта картина теперь стояла перед глазами и не хотела исчезать.

Затуманенный химией взгляд будто не видел меня, когда Света вслед за мной выбралась из машины и пошла куда? Естественно в мою сторону, на ходу сбрасывая всё-таки свой пиджачок, который ей так мешал. Благо, что платье было закрытое, хоть и в обтяг. — Идём, тигрица моя, — я едва попал ключом в замочную скважину, удерживая свою женщину и себя от разврата прямо на крыльце. Когда мы ввалились в дом, я даже не стал включать свет в комнате на первом этаже, потому что очень быстро взял Свету в оборот. Пока она вся пылала в пожаре страсти, я как можно быстрее снял с неё платье, повернув к себе спиной, чтоб расстегнуть длинную молнию на спине, и немного ошалел от открывшейся картины. Комплект значит кружевной и чулки надела и в ресторан с этим штопаным контрацептивом пошла? Ладно, крепись Глеб. Оказавшись в таком эффектном виде, Света поняла свою силу, и, прогнувшись, потерлась задницей о мою усилившуюся эрекцию. Я резко схватил её и забросил на плечо, стремительно шагая в глубину дома и стягивая с неё туфли. Вроде бы самое необходимое снял, за что она бы меня утром загрызла. Сам я остался в рубашке и брюках, лишь скинул туфли. Ну а теперь лечение. Не знаю, что стёрла из памяти моя амнезия, но вряд ли мне доводилось проявлять такие чудеса выдержки, как теперь. Я поставил Свету на ноги, пока она не совсем поняла, к чему идёт дело, и ошалело улыбалась, и крепко прижал к себе одной рукой, а второй крутанул вентиль душа, выпуская на нас ледяные струи воды. Ох как же она кричала, как она царапалась и материлась! В тот момент мне подумалось, как хорошо, что я не раздевался, иначе был бы весь исполосован её заточенными коготками. Когда Света затихла в моих руках и лишь крупно дрожала, я понял, что этой части терапии достаточно. Я взял её на руки и понёс в комнату. Такое купание лишь отчасти сбило мой организм с настроя на любовь и ласку: тяжело оставаться равнодушным, когда у тебя в руках влажная любимая женщина в шикарном белье, при чем влажная во всех смыслах! Аромат возбуждения так и не исчез окончательно. Я посадил её на диван и включил свет, направляясь к шкафу. Здесь у меня на всякий случай лежали несколько футболок и штанов. Я завернул её сначала в полотенце, промокнув волосы, а потом надел на неё футболку, которая оказалась ей почти как платье, а сам переоделся в одни лишь штаны, развесив мокрую одежду на стулья. — Ты как? — решился заговорить я, — Ты лифчик сними, всё же. Чтоб не простудила ничего. Она лишь отрывисто кивнула и за секунду выполнила ту процедуру, когда женщины снимают белье через кофты и свитера. Как по мне, так фокус какой-то. И сейчас этот фокус снова вывернул мне мозги набекрень и захотелось стукнуться головой в стену, когда уже немного намокшая футболка (моя футболка!) облепила замёрзшую грудь Светы. Она специально что ли это делала?!

Я наконец-то догадался, что моя пара ведь человек и мёрзнет сильнее меня. Я включил настенный обогреватель и взялся за растопку печки, надеясь хоть немного отвлечься делом от стройных ног, которые почему-то всё еще были в мокрых чулках! Их что ли я должен снимать вместе с мокрыми трусами?! Зависнув на этой мысли, я через секунду снова ломанулся принимать ледяной душ. Спустя 5 минут я вышел еще злее и бодрее, взял теплый плед и замотал в него Свету по макушку, чтоб не светила мне тут своими прелестями. Затем вспомнил, что хотел до того момента с лифчиком. Набрал стакан воды и нашёл в аптечке сорбент.

— Вот еще нужно это всё выпить. Тебя отравили, нужно организм почистить, — я присел напротив Светы на корточки. Она словно ушла в себя и до сих пор дрожала, но снова молча кивнула и приняла из моих рук воду и препарат.

Пока я растапливал печь и заодно включил электрочайник, мы так и молчали, но эта тишина между нами так и искрила разрядами. Я чувствовал напряжение и раздражение Светы, еще к своему удивлению учуял стыд и печаль. О чём же она грустила и чего стыдилась? Я заварил крепкий чай и принёс его в большой кружке.

— Нужно больше пить, — произнёс я, а у самого сердце стало не на месте. Её всё так же колотило, а она уже должна бы согреться. Я поставил кружку на пол и снова сел перед ней. — Свет, как ты?

— Можно телефон? Вадик у Лили и Паши… — ей с трудом давалась речь из-за стука челюстей. Неужели такой откат?

— Всё в порядке, я звонил. Как себя чувствуешь?

— Уже лучше. Спа-спасибо… — она плотнее завернулась в плед, который никак ей не помогал.

Я потянулся, чтоб потрогать её лоб — жара не было, напротив, она была будто заледеневшая. Чёрт! Люди такие хрупкие, её сосуды никак не хотели расширяться.

— Давай горячего чаю выпей, желательно быстро, и я сделаю еще.

— Угу. Спасибо, — она начала пить, стуча зубами по кружке.

Глава 35

Обжигающий терпкий напиток разлился теплом по моему окоченевшему телу. Душ, конечно, быстро вернул меня в сознание, но не смыл воспоминания. Боже, как же было стыдно, я вела себя как бешеная кошка во время течки, буквально лезла в штаны к Глебу. А еще было досадно и обидно, что отклика я не получила, он был холоден и даже отрешен — хлопотал по дому, стараясь ко мне не подходить лишний раз. Да ещё к моему окоченению плюсовалось состояние неудовлетворенности, которое уже не туманило мозг, но звенело натянутой струной.

Бедный мой Вадик, мама не явилась к ночи. Хотя ему, скорее всего, даже в радость заночевать у обожаемых друзей. Но мне не хватало голоса моего малыша, и чувство вины точило мои внутренности.

А еще мысли о том, что подумают Лиля и Паша… Ушла в загул мамаша. Но что поделать, меня отравили, если верить Глебу… Неужели Олег? По всему выходило, что он, ведь у него на лице были написаны далеко идущие планы относительно меня, а я — дура — собиралась впечатлять его интеллектом и сводить разговор в деловое русло. Страшно подумать, что было бы, если бы не столкнулись в том ресторане с Глебом? Сейчас бы Олег делал со мной всякие отвратительные вещи, а я была бы только рада. Меня снова тряхнуло так, что я чуть не разлила чай. Я задумалась над своими ощущениями и решилась на эксперимент. Попробовала представить себя под Олегом и меня ощутимо затошнило, я запила отвратительное чувство терпким напитком. Затем я подумала о Глебе, который закончил возиться с печкой, но всё так же жался от меня по дальним углам комнаты. А что, если бы он сейчас подошёл ко мне, отобрал кружку и уложил прям на этом диване, наваливаясь своим тяжёлым мускулистым телом? Ох, помню как я массажировала это произведение искусства… Я услышала как закашлялся герой моих фантазий, который в этот момент как раз тоже пил чай. Забавно совпало, будто он заглянул в мои бесстыжие мысли и оторопел настолько, что подавился, а теперь пулей вылетел кашлять на крыльцо. Этот шум оторвал меня от моих наблюдений, но я вскоре вспомнила о них снова. Тело опять налилось тягучим желанием, и это наталкивало на мысль, что, возможно, на Олега такой реакции и не было бы.