Пропавшая невеста - Маргарита Дюжева Страница 29

– Хочешь в город? – спросил Брейр, глядя на нее в упор. Ника обреченно кивнула. – Просто попроси.

Кхассер терпеливо ждал, наблюдая, как меняются эмоции на ее лице. Недовольство, упрямство, любопытство и, наконец, смирение.

– Пожалуйста, отпусти меня. Я хочу посмотреть на ярмарку.

– Без проблем, – просто согласился он, – десять минут, и пойдем.

– Пойдем?

– Да, Ника. Пойдем. Вместе.

Такого поворота она не ожидала. Поэтому растерялась, чем вызвала у кхассера очередную усмешку.

Забавная она все-таки.

– Жди внизу, – сказал и закрыл дверь, а она растерянно поплелась прочь.

Он нагнал ее уже возле ворот. Ника прохаживалась из стороны в сторону, от волнения заламывая руки и пытаясь собрать себя в единое целое. Не выходило. Эта совместная прогулка – совсем не то, о чем она мечтала. Как ходить по лавочкам, если кхассер будет рядом? Как выбирать, искать штучки, необходимые для освобождения? Вдруг Брейр догадается, что она задумала?

И, самое главное, как не провалиться сквозь землю от смущения, когда он вот так подходит, по-хозяйски подхватывает за талию, и все это на глазах у толпы любопытных людей?

Она попыталась отстраниться, но крепкая рука едва заметно напряглась, удерживая ее рядом. У Брейра проблем со смущение не было. А вот Доминике казалось, что еще немного и ее щеки начнут полыхать по-настоящему.

– Можно так не хватать?! – прошипела сквозь зубы, когда они уже вышли за ворота и по крепкой дороге направились к поселению.

– Нет, – Брейр коротко мотнул головой, но руку убрал, – привыкай.

– У меня такое чувство, будто ты кобылу пытаешься объездить.

– Хорошее сравнение, – молодой кхассер не смог сдержать улыбку.

Эта девчонка казалась ему все более забавной. Она так краснела и смущалась, что остановиться просто не было сил. Ее эмоции для него как на ладони. Они слишком густые и тягучие, чтобы их не заметить. И они завораживали. Цепляли что-то внутри, заставляя постоянно искать ее взглядом. Странное ощущение, непонятное. Будто давило где-то под лопатками, но он никак не мог понять, что именно.

– Здесь съестное, – произнес Брейр, когда они вышли на мощеную площадь, и указал на ряд с провизией. Свежее молоко, колбасы, сыры, вкусные душистые булочки и домашнее пряное вино. – В той стороне кожевенники и кузнецы, в той – одежда, а вон там всякие красивые мелочи.

Он указал на лотки с безделушками, но Ника даже головы не повернула. Ее больше интересовал ряд, где на тонких шестах висели пучки с травой, а прилавки были завалены склянками и всевозможными медными ложечками.

– Зачем тебе это? – удивился кхассер.

– Ты забыл? Я травница и целитель, – обронила Ника, подходя к первому продавцу.

На широком деревянном прилавке ровными рядами стояли ритуальные чаши. Простые, медные, из черного оникса, латунные, с выбитой по дну и бортам гравировкой. Маленькие позолоченные емкости для домашних благовоний и большие, словно подносы, чаши с выпуклым дном для больших ритуалов.

Доминика присмотрела серебро. Простое, немного тронутое чернью по краям и с маленькой жаровней на ножке в центре. Ника провела пальцем по бортику, рассеянно считая выщерблины. То, что надо. Металл был холодным, спокойным и, самое главное, – нетронутым.

– Золотые красивее, – Брейр взял в руки кубок, покрутил его, заглянул внутрь и, пожав плечами, поставил обратно.

– Нет.

В золоте хорошо варить зелья, придающие силу и дарующие здоровье. Но оно слишком жесткое и неподатливое для того, что задумала Доминика. Только серебро. А вот венчик должен быть живой, деревянный. Лучше всего из нижних веток кедра, но можно и из лиственницы.

Кхассер гадал, попросит она или нет, чтобы купил ей то, что хочется, но Доминика лишь еще раз окинула взглядом содержимое прилавка и пошла дальше.

Она не задержалась надолго ни у россыпи магических кристаллов, ни у вязанки четок и амулетов на все случаи жизни. Хочешь – от сглаза, хочешь – от любовного приворота. Но зато надолго зависла рядом с ритуальными ножами. У каждого из них свое назначение: узкий, длинный и изогнутый, похожий на серп – для сбора трав; короткий, с толстым лезвием – для кровопускания; складной – для рутинных работ во время зельеварения. Ника подержала в руках один, второй, третий. Покачала на открытой ладони, пытаясь понять, как нож будет слушаться, когда придет время.

Брейр наблюдал. Подмечал, когда у нее просыпался неподдельный интерес, запоминал. А еще постоянно ловил себя на мысли, что надо утащить ее обратно в замок и спрятать от любопытных взглядов. Ладно, женщины – те еще сплетницы. А вот мужчины! Такой неприкрытый интерес у каждого второго, что зубы ломило. Правда, стоило ему только оказаться рядом, как все интересующиеся мигом находили себе занятие и поспешно отходили от кхассера, так сурово сверкавшего янтарными глазами.

Последней в ряду была ведьминская лавка.

О том, что эта молодая, но совершенно седая женщина была самой настоящей ведьмой, Доминика догадалась сразу по тому, как затрепетало в груди, как зашевелились волосы на затылке. Целители всегда чувствовали ведьм. Особенно таких сильных.

На ней был надет какой-то несуразный пестрый наряд – разноцветные пышные юбки с целой вереницей маленьких мешочков, притороченных к поясу, рубаха с широкими рукавами и шнуровкой на непростительно глубоком вырезе. Губы у нее были яркие, накрашенные алым, глаза оттеняла угольно-черная подводка, а на голову водружен причудливый тюрбан.

Взгляды ведьмы и Ники тут же схлестнулись. Обе оценивали, прощупывали друг друга. Ведьмы не любили целителей за то, что тем по силам и порчу снять, и найти тайную хворь, насланную коварной соперницей.

– Мой кхассер, – она почтительно склонила голову перед Брейром, но при этом продолжала следить взглядом за Никой, – чего желаете? У меня найдется все. Для доброго и не очень.

– Осторожнее, Джайла, – взгляд кхассера потемнел, – узнаю, что торгуешь запрещенным – и в долине ты больше не появишься.

– Я помню, – она склонилась еще ниже.

Ника тем временем зашла под темный навес и осмотрелась. Благовония, которыми была завешана вся стена, ее не привлекали, а вот костяные обереги заинтересовали. Они были пустыми, но при желании их можно наполнить магией. Любой. Возможно, потом это пригодится.

Как жаль, что она здесь не одна! Если бы не Брейр, который сегодня молчаливой тенью сопровождал ее в город, Ника бы задала этой Джайле несколько вопросов… О том, что не выставлено на прилавки.

У ведьм всегда есть в запасе особые штучки, которые не выкладывают на всеобщее обозрение и показывают только тому, кто знает.

Ника знала. Но Брейр стоял рядом, поэтому она просто прошла вдоль прилавка и, не прощаясь, ушла.

А ведьма лишь загадочно улыбнулась. Потому что