Минни (СИ) - Соловьева Екатерина Страница 3

Кроме того, следовало определиться, что теперь делать с Драко. Целый год он провёл в рейдах и обучении у Лорда, полгода назад вернулся, и ситуация усложнилась. Люциус не мог не признать, что сын стал смелее, самостоятельнее и в то же время наглее, безжалостнее. Методы Лорда, разумеется, оказывали влияние на характер, а ещё и рейды… Понятно, что Драко приговаривал к смерти или пытал предателей, укрывавших Сопротивление, но как далеко он мог зайти — вот в чём вопрос…

Люциус всё время прокручивал в памяти вчерашний случай.

Он зашёл в библиотеку, чтобы отыскать четвёртый том «Сочинений Салазара Слизерина», когда услышал возню за стеллажами.

— Пустите, мистер Малфой… За что вы так?.. Я ведь всё сделала… Заправила постели, убралась в комнатах…

— Тихо, грязнокровка… — Люциус ещё никогда не слышал такого голоса у сына — низкого, дрожащего. — Ты не убралась в моей комнате. Почему ты перестала заходить туда?

Люциус заглянул за угол.

Драко всем телом прижимал грязнокровку к стене. Она пыталась вырваться, но он крепко сжимал её запястья.

— Если ты думаешь, что сможешь спрятаться от меня в моём же доме, ты глупее, чем кажешься…

Он раздвинул её ноги коленом, и девушка тихо вскрикнула. Драко склонился к её губам, но она отвернулась.

— Вы не можете… Не имеете права…

Парень провёл носом по её шее, зарывшись в густые волосы и жадно вдыхая.

— Я сейчас покажу тебе, что имею…

Он отпустил её руку и задрал подол, пытаясь стащить трусики.

— Пустите!.. пожалуйста… — она отчаянно задергалась и встретилась взглядом с Люциусом.

— Ну, не омерзительно ли, — Люциус сложил руки на груди, — потомок старинного рода обжимается с грязнокровкой! Отпусти её немедленно, Драко!

Драко замер и обернулся с вызовом во взгляде. Минни, красная от стыда, бросилась прочь со всех ног.

— Мне девятнадцать, отец. Не указывай, что мне делать. Всё это — и моё тоже. Я твой наследник, помнишь?

Люциус процедил:

— Вот и веди себя, как наследник! Почему твоя будущая невеста не бывает у нас? Ты ни разу не пригласил Асторию на ужин.

— Ты и сам прекрасно знаешь, почему, отец, — усмехнулся Драко. — Она мне чужая, и я знать её не желаю.

— Быть может, ты желаешь самостоятельно выбрать себе невесту? — ядовито осведомился Люциус.

— Знаешь, отец, пожалуй, я так и сделаю! Спасибо за совет!

Драко развернулся и хлопнул дверью библиотеки.

«Нужно всё обдумать. Может, закрыть грязнокровку в Восточном крыле, пока сын не остепенится?»

Люциус вздохнул и принялся за ужин.

Закончив, он выкурил трубку, разоблачился, набросил шлафрок и направился через маленький коридор в ванную. После прогулки под проливным дождем хотелось погреться в тёплой воде. Импервус, разумеется, защищал от холодных струй, но не от ощущения промозглой сырости. К тому же, нужно было отдохнуть, отвлечься.

Под потолком и вдоль стен, отделанных волшебным лабрадором, плавали огоньки света, и, что самое странное, кто-то негромко пел.

— У маленькой Мэри Большая потеря: Пропал ее правый башмак. В одном она скачет И жалобно плачет, — Нельзя без другого никак!

Люциус по привычке хотел вернуться за палочкой, но, узнав голос, передумал. Обойдя круглый бассейн, он подошёл к шкафу с бельём, открытая дверца которого скрывала певицу.

— Но, милая Мэри, Не плачь о потере. Ботинок для правой ноги Сошьем тебе новый Иль купим готовый, Но только смотри — береги!

Люциус медленно заглянул за створку.

"Девчонка превратилась в красивую девушку, это стоило признать", — с досадой подумал он, вспоминая вчерашний поступок сына.

В ванной было жарко, и грязнокровка забрала густые волосы в высокий хвост, на шею спускались игривые завитки. Раскладывая по полкам полотенца, она раскраснелась, приятный румянец цвёл на щеках, контрастируя с коричневым платьем. Лёгкие нотки кисловатого, будто с привкусом яблока, пота, смешивались с запахом юного тела. Люциус невольно втянул носом будоражащий аромат. Взгляд задержался на тонкой талии девушки, упругих ягодицах, которые вздрагивали, когда Минни пританцовывала. Люциус с досадой понял, что горничная действовала так опьяняюще не только на Драко, но и на него. Тонкий халат не позволял скрывать нахлынувшего возбуждения. Маг хлопнул ладонью по шкафу.

— Ой!

Горничная подпрыгнула и обернулась. В больших карих глазах плескался ужас.

Люциус принял свой обычный надменный вид.

— Что ты здесь делаешь, грязнокровка?

— Я… — пролепетала она, — я всего лишь раскладываю чистые полотенца. Простите, если я помешала… Сэр, я сейчас же уйду!

Она опрометью бросилась к двери.

— Стоять! — холодно скомандовал он. — За то, что ты посмела задержаться, зная, что хозяин будет принимать ванну, будешь наказана.

— Но я не…

— Молчать! — отрезал Люциус. — Вымоешь мне волосы. Наполни-ка ванну.

Минни чуть не заплакала.

«Хорошо ещё мести полы или чистить подсвечники, но мыть их, хозяев?! За что мне такое? Он ведь прекрасно понимает, что это унизит меня не только как человека, но и как женщину. Это несправедливо! Я ведь не знала, когда он сюда заявится!»

Девушка наполнила бассейн тёплой водой и отошла к полке с шампунем. Она старалась не смотреть, как мужчина царственно распахнул шлафрок, сбросил его на пол и медленно шагнул в воду. Минни поспешно подобрала халат, ещё пахнущий мистером Малфоем, его табаком и одеколоном, и повесила в шкаф. Она нашла на полке шиповниковый шампунь и поставила бутылку на край бассейна. Девушка знала, что это — запах именно мистера Люциуса Малфоя, потому что сам он был таким — красивым, но опасно-колючим.

— Что это? — недовольно спросил Люциус.

— Вы… Вы сказали вымыть вам голову… — растерялась Минни.

— Для начала взбей пену.

«Час от часу не легче!»

Горничная капнула в воду жидкую пену и принялась взбивать. Она старалась сделать это поскорее, чтобы белые хлопья скрыли обнажённое мужское тело, чтобы не видеть то, о чём она стеснялась даже подумать. Длинные рукава от брызг намокли, и их пришлось закатать. Минни густо краснела всякий раз, когда пальцами случайно касалась колена Люциуса. Но тот молчал, откинувшись на гладкий бортик и наблюдая за ней из-под полуопущенных ресниц.

— Приступай.

Мужчина положил руки на бортик, и правая, будто нечаянно, соскользнула, когда Минни проходила мимо. Девушка вздрогнула, ощутив, как пальцы коснулись щиколотки, и встала за спиной хозяина.

Она полила его белые волосы из кувшина и принялась осторожно намыливать. По ванной комнате поплыл горьковато-сладкий аромат шиповника. Аккуратно перебирая пальцами длинные пряди, горничная старалась не касаться кожи мужчины, но от страха всё время задевала то ухо, то шею.

Минни откуда-то помнила, что массировать нужно именно здесь, под затылком, тогда человек максимально расслабляется.

Люциус закрыл глаза и только что не постанывал от удовольствия. Грязнокровка творила чудеса: все мысли о Лорде выветрились, голова стала лёгкой, как пушинка, и хотелось, чтобы девчонка не останавливалась ни на миг, такими целительными были её касания.

Неосознанно желая большего, он взял её руки и переместил себе на шею.

— Продолжай.

Минни едва дышала. Она никогда не посмела бы настолько приблизиться к своему хозяину, не то чтобы коснуться: от одной мысли об этом она получила бы Круцио. А теперь он сам приказывает ей сделать массаж. Девушка принялась разминать его затёкшую шею, переходя на плечи и ключицы. С изумлением она поняла, что первый раз в жизни видит улыбку хозяина. Улыбку неподдельного блаженства на тонких губах.

Спустя какое-то время Люциус открыл глаза и задумчиво посмотрел в никуда, словно совсем забыв о ней. И когда заговорил, голос звучал низко и хрипло:

— Минни…

— Да, сэр?

Мужчина обернулся и окинул горничную таким взглядом, будто увидел впервые: румяные щёчки, тёмные глаза, на лоб спадает локон, а руки по локоть в мыльной пене.