Невеста Мрачнейшего - Лилия Лисовская Страница 3

Чайник сообщил о своей готовности тоненьким свистом, и я вздрогнула, выныривая из собственных мыслей. "Может, я схожу с ума?" - размышляла я, разливая чай по чашкам. Или стоит дедушке рассказать?

Но по прошествии некоторого времени между событиями, их странность выцвела, и теперь мой страх казался простым ребячеством, как и идея пожаловаться дедушке. Старик бы повертел пальцем у виска, посоветовав не маяться дурью, а приняться за уборку. Пыль с товаров надо было протирать ежедневно, а иначе было недолго и нагоняй схлопотать.

-Лизочка, чай! - поторопил дедушка из-за ширмы, словно ощутив через разделяющую нас преграду мои сомнения.

-Иду, дедушка!

Нет, определенно точно не стану ему рассказывать. Я обогнула ширму, осторожно двигаясь вперед и удерживая в руках жестяной поднос с чашками и сахарницей. Наверное, только дедушка бы и смог понять меня. Сколько себя помню, он вечно рассказывал истории о странных богах, пугающих героях и сердился на меня, когда я называла все это сказками. Но одно дело - сказочки из древней, рассыпающейся на пыль и страницы книжки, а совсем другое - пугающие видения и незнакомцы.

Серебряные ложечки тихонько звякнули, когда я не слишком аккуратно поставила поднос на столик. Дедушка еще раз кольнул меня строгим взглядом и снова повернулся к посетителю.

Сегодня к нам заглянул постоянный клиент. Рядом с дедушкой, невысоким элегантным мужчиной, господин Шмайер казался настоящим великаном. Было смешно смотреть, как он неловко мнется, посреди магазина (ну вылитый медведь в дорогом, сшитом на заказ пальто!), стараясь втянуть плечи и богатырскую грудь в себя, чтобы не задеть ни одну из тех бесчисленных штучек, толпящихся на полках магазина. И сегодня дедушка Лео демонстрировал покупателю что-то действительно особенное: маленькую золотую птичку. Старик держал фигурку на ладони, как живую, чтобы представить ее Шмайеру в самом выгодном свете.

Я осторожно пробралась на свое место - маленький диванчик в углу магазина, у самого окна. На подоконнике валялся старый блокнот: множество исписанных разноцветных страниц на растянутой пружинке. Пока я бездумно листала его, до моего слуха доносились обрывки разговора. Шмайер, басовито гудя, уточнял стоимость и редкость безделушки. И тут я вспомнила, что сказал мне дедушка, когда я впервые встретила господина Шмайера.

-Лизочка, - произнес тогда дедушка, опуская большую теплую ладонь на мою макушку, - такие люди, как он, покупают бесценные произведения искусства, спускают кучу денег на картины и скульптуры, которые не вызывают у них ни единой эмоции, а все ради одной цели. Они стремятся заполнить пустоту в своих душах.

Я непонимающе насупилась, поэтому дедушка потрепал меня по волосам и пояснил:

-Это бесполезно. Ведь какими бы красивыми эти вещи не были, сколько бы они не стоили, в них нет ни души, ни тепла.

Тогда я еще мало что понимала, но дедушкины слова врезались в память насмерть.

Господин Шмайер заглядывал к дедушке пару раз в месяц. У него было совершенно непроизносимое имя-отчество и очень виноватые глаза. Себя он привык величать "коллекционером", но у его коллекции не было ни упорядоченности, ни цели. Он просто скупал все, на что падал взгляд. Дедушка недовольно пофыркивал в пушистые усы и называл подобное отношение "варварством".

Но все равно, я была радовалась его визиту. Пока он здесь, дедушка не станет меня отчитывать, а потом, глядишь, и вовсе остынет.

Задумавшись, я водила ручкой по линованной бумаге, пытаясь воссоздать по памяти образ, преследовавший меня в луже и стекле. Но художником я всегда была неважным. Вместо величественности и ужаса получалась только сущая ерунда. Почему-то я разозлилась.

-А что это? - великан выпрямился, задев головой люстру в викторианском стиле. Та отозвалась мелодичным звоном, а я на секунду отвлеклась от своего нелепого рисунка.

Ладонь господина Шмаейра потянулась к хрустальном яблоку, установленному на мягкой подушечке в самом центре зала. Когда погода была ясная, солнечные лучи проникали в хрусталь под таким углом, что оно казалось живым, налившимся золотистым соком. Но сейчас яблоко было обычным изделием из стекла, но, тем не менее, оно привлекло к себе взгляд покупателя.

Дедуля Лео поспешил закрыть фигурку собой.

-Это не продается.

Великан надулся, становясь похожим на двухметрового обиженного ребенка, глаза его зажглись неподдельным азартом. Гонка началась!

Я с некоторым любопытством наблюдала их словесную баталию. Шмайер, привыкший покупать все, что ему нравится, предлагал бешенные деньги за кусок хрусталя, но дедушка был непоколебим.

-Оно не продается, - старик качал головой, как китайский болванчик, глядя снизу вверх на раззадоренного коллекционера.

Их схватка продолжалась, по меньшей мере, час, но Шмайер ушел ни с чем. Раздосадованный, он крепко хлопнул дверью напоследок, но  был виноват сам. Из всего, что мог предложить наш магазин, бизнесмен выбрал именно то, чем дедушка дорожил больше всего.

Проводив гостя взглядом, дед без сил опустился в свое кресло, обмахиваясь газетой. На его лбу выступила испарина. Прикрыв глаза, он пробормотал:

-Вот тебе пример невежи, Лиззет. Более того, самый опасный его подвид: невежа настойчивый. Тебе нужно быть твердой, если такой индивид встретится на твоем пути.

Я нахмурилась. Терпеть не могу, когда меня называли по полному имени. Лучше уж по-простому, Лизочкой. И я ну никак не понимала, почему дедушка носится с этим яблоком как курица с яйцом. Ничего ценного в куске хрусталя не было, оно даже не являлось сколько-нибудь старым или редким. Но дед все равно берег его как зеницу ока. Я кинула на безделушку раздраженный взгляд.

Злополучное яблоко все так же восседало на своем месте, глядя на все прочие экспонаты немного надменно, как кронпринц обозревает собственную свиту. Не знаю почему, но на мгновение мне показалось, что в глубине хрусталя сверкнуло что-то, наполняя фигурку темно-синим туманом. Но стоило моргнуть и приглядеться, как видение исчезло.

Раздраженно фыркнув, я снова уткнулась в блокнот.

Тогда я еще не знала, что сегодняшний день - лишь начало.

Часть первая. Глава 2. Незнакомец в синем и театр теней

Не доверяй собственной тени.Никто не знает, что она замышляет (с)

Переведя дух, дедушка вернулся к делам. Листал собственные записи, обзвонил пару клиентов, сообщая, что их заказ поступил в магазин. Читал письма (бумажные, дедуля не переносил плодов технического прогресса). А ближе к вечеру накинул на плечи