Экзорцист. Утроба Ведьмы (СИ) - Тард Джулия Страница 3

В груди сжимало от настолько едкой, немыслимой боли, словно через неё прошло пушечное ядро.

Как же хотелось плакать!

Рыдать!

Кричать!

Выть от отчаяния и боли!

Но она не могла. Не могла, как бы сильно не старалась!

«Ну почему?… Почему я не могу с достоинством пережить эту потерю? Как же сильно меня к нему тянет… Даже и не думала что разлука с фамильяром так сильно на нас влияет, но этого и следовало ожидать. Им на руку сажать своих контракторов на такую короткую цепь. Чем дольше мы в разлуке, тем сильней станет моё желание снова сблизиться с ним. Да… Михаэль наверняка бы улыбнулся, если бы узнал, что я по нему так ужасающе тоскую».

Беспомощно упав лицом в подушку, Мария чувствовала, как какая-то невидимая сила вдавливает её в твёрдую кровать, будто вот-вот способна раздавить…

Сама не понимая, как уснула, Мария с трудом открыла опухшие от слёз глаза, смотря на стоящего около её кровати мужчину. На мгновение, в темноте комнаты, измученное сознание решило, что невысокий силуэт принадлежит Михаэлю, но её надежды не оправдались…

— Прости, что разбудил, — полушепотом проговорил Филипп, растирая руки. — Уже три часа прошло. И тебе бы не мешало поесть.

— Хорошо… — вяло пробормотала Мария, совершенно не чувствуя голода. — Сейчас спущусь.

Дождавшись, когда Филипп выйдет, она неспешно присела, смотря на лежащую около неё шкатулку. Как Михаэль и написал, внутри лежал перстень, два флакона с его кровью, каждый размером с грецкий орех, кошелек с деньгами и пара конвертов.

Сделав глубокий вдох, убирая с лица волосы, Мария наконец-то почувствовала, как у неё в голове наступает просветление. Наконец-то она точно знала, что именно должна сделать.

Знала ради чего жить. Куда двигаться.

Стало намного легче, свободней, захотелось размяться и, конечно же, искупаться. Спрятав шкатулку в свою сумку и, расправив скомканную рубашку, Мария оставила комнату, неспешно направляясь в обеденную.

С головой уйдя в свои мысли, потупив взгляд на стоящей на столе свече, Филипп далеко не сразу заметил появившуюся в дверях девушку, едва ли не до мяса сгрызая свои и без того короткие ногти.

— Чёрт! — испугано дёрнулся, едва ли не выскакивая из-за стола, будто дикий кот.

— Извини, — растерянно отступила Мария, поднимая пустые руки — Не хотела тебя напугать.

— Нет. Ты тут не при чём, — обессилено выдохнул кюре. — Сложно оставаться в себе после того, что мне пришлось пережить…

— Понимаю. Не переживай. Пусть и не скоро, но это всё равно пройдёт, — соврала Мария, пытаясь успокоить юношу.

Уж кому-кому, а ей ли не знать, что после ТАКОГО мало кто не то, не то, что остаётся в рассудке, и вовсе продолжает жить…

— Уверен, рано или поздно, Господь, подарит мне успокоение, — нервно улыбнулся Филипп, пытаясь успокоиться. — Присаживайся. Ешь, пока не остыло.

— Не вовремя конечно, но не могла бы я себе нагреть воды? — села напротив нехотя зачерпнув пшенную кашу.

Не успела Мария продолжить, как кюре тут же выглянул в коридор, отдавая все необходимые распоряжения.

Дождавшись, когда Филипп вернётся на своё место, она не могла не заметить, что он выглядит как-то обеспокоенней, чем обычно:

— Что-то случилось, пока тебя не было?

— Не могу быть абсолютно уверен но, похоже, что Югетт пропала. Это та женщина, которая присматривала за тобой вовремя… болезни…?

— И вы думаете, что это мог быть Михаэль? — сухо поинтересовалась Мария, не выказывая эмоций. — По-вашему он специально избавился от неё как от единственного человека знающего о том, что я полностью поправилась после того как должна была умереть?

— Прости Мария, — неуверенно покачал головой. — Но он слишком сильно тебя опекал, что бы позволить кому-либо обо всё рассказать. Думаю, ты это и сама понимаешь…

С трудом проглотив четвёртую ложку каши, чувствуя, что ещё немного и её вырвет, Мария неспешно облизнула губы, смотря на Филиппа:

— Для него было бы проще заставить её обо всём забыть, чем так сильно за собой следить. Так что пропажа вашей помощницы навряд ли связана именно с ним, — ненадолго замолчала, не зная, как лучше будет сказать, что собирается его покинуть. — Знаю, что сейчас это не совсем уместно, но я не собираюсь задерживаться в Берне. Думаю, завтра-послезавтра уже отбуду.

— Почему? — растерянно посмотрел на неё Филипп.

От одной только мысли, что Мария его оставит, становилось не по себе. После всего того что он узнал и, уж тем более увидел, у него даже представить не получалось как он сможет теперь остаться без защиты!

— Письмо получила. Есть одна девушка, о которой я должна позаботиться и одна женщина, которая может позаботиться обо мне.

— Но почему так быстро?!

— Не вижу смысла оставаться тут на дольше, — безразлично ответила Мария, бесцельно ковыряя ложкой серую жижу. — Так что помогите мне волосы обрезать.

— Что? — не сразу понял Филипп, о чём именно она его просит.

— Вы мне волосы обрежете? — иронично улыбнулась. — Сейчас будет очень тяжело странствовать без Михаэля, так что я должна как можно больше походить на парня. А для этого не помешала бы короткая стрижка. Ну, так что?

— Э…э… — ни как не мог подобрать правильных или вообще хоть каких-нибудь слов на подобное заявление. — Я конечно не очень хороший цирюльник. Но… думаю попробовать можно. Если для тебя неважно, как именно выйдет.

— Совершенно. Сейчас сможете?

— Д-да. Только за ножницами схожу. А ты иди в купальню.

Как и в прошлый раз, комната для купания оказалась сырой и тёмной. Разожженный огонь ещё не смог как следует её прогреть, но от него появлялось ощущение уюта.

Рыжие блики блуждали по каменным стенам, деревянной бадье и стулу. И его приятный треск успокаивал Марию, напоминая о том, как они с Михаэлем вели долгие интересные беседы.

Связь между ними была разорвана, но потребность друг в друге продолжала изнурять её разум и тело. Она начала напоминать самой себе наркомана, неспособного жить без потребления.

Ведь именно так чувствует себя контрактор на долгое время лишенный близости со своим фамильяром. И именно так чувствует себя демон, лишенный близости со своим контрактором.

— Извини что долго, — зашел Филипп, — но я решил, что тебе в любом случае понадобится полотенце.

— Спасибо, я сейчас просто сама не своя. То и дело всё из головы вылетает.

— Ничего страшного. А теперь говори, как ты хочешь, чтобы я тебя подстриг?

— Обрежьте вот так, — присев на стул, она собрала волосы на затылке. — Прямо под кулаком.

— Так коротко?

— В самый раз.

Из-под тяжелых ножниц, послышался приятный шелест, после которого её длинные волосы ошмётками начали падать на пол. Ничего не говоря, полностью сосредоточившись на неудобных ножницах, Филипп старался сделать всё как можно аккуратней.

— Извини если не так, — потёр вспотевший лоб. — Свет слишком тусклый.

Поднявшись, взлохматив короткие волосы, Мария тряхнула головой, поворачиваясь Филиппу:

— Ничего страшного. Это всего лишь волосы и они отрастут. Лучше скажи как я тебе?

С такой взъерошенной стрижкой она выглядела иначе. Одежда и лицо остались теми же, но теперь её облик стал для него каким-то чужим, непривычным и по-ребячески дерзким.

— Будто мальчишка.

— Спасибо за помощь, Филипп, — улыбнулась Мария. — Если бы не ты, кто знает, чтобы со мной сейчас было.

— Не стоит так чистосердечно благодарить, — хмыкнул кюре, смотря на массивные ножницы. — В том, как я поступаю, есть свои причины.

— Мне стоит начинать беспокоиться?

— Вполне, — выдержал Филипп напряженную паузу, прежде чем наконец-то поднять взгляд: — Возьмёшь меня с собой.

— С ума сошел?! — не сдержалась Мария, меньше всего на свете ожидая от него чего-то подобного. — Филипп, я не могу этого сделать. Мир, в котором я живу — не игра. Неужели тебе было мало увиденного? На этот раз ты остался жив, но неизвестно как сложатся обстоятельства в следующий раз. К тому же теперь я не могу гарантировать твоей сохранности. И не могу возложить на себя ответственности за твою жизнь.