Ходящий в сны - Ольга Дмитриева Страница 3

– Меня зовут Хели. А тебя?

– Хайен, - с облегчением ответил юноша, радуясь, что ему, по крайней мере, удалось завязать знакомство.

Первое и последнее в этом замке, судя по взглядам остальных. И здесь ему расскажут об отце? Верилось в это с каждой минутой все меньше. Прежде чем Хайен успел задать Хели следующий вопрос, послышалось шипение, и у длинного стола взметнулся синий дым. Девушка тут же повернулась в ту сторону, нервно сцепила перед собой руки и беспомощно пробормотала:

– Отец…

За длинным столом появились учителя. Возглавлял их высокий русоволосый мужчина. На висках его серебрилась седина, выглядел он лет на пятьдесят. Темные раскосые глаза выдавали наличие но-хинской крови. Наверное, ректор. Как там его зовут, Хаято Райс? По осанке и тому, как он себя держал, Хайен подумал, что этому человеку уже больше пятидесяти. Здоровье магов позволяло почти всем доживать до ста лет, после чего магическая сила резко угасала. Это юноша знал от матери. А потом он перевел взгляд на того, кого Хели назвала отцом, и на некоторое время оторопел.

По правую руку от директора стоял высокий эльф. Истинный эльф. Длинные молочно-белые волосы спускались ниже талии, часть из них была собрана в пучок на макушке. Черный с серебром костюм сидел идеально, из-за пояса торчала рукоять серебристого меча. Правый глаз его закрывала черная повязка, а левый оказался аметистовым, точно такого же оттенка, что и глаза Хели. А еще от эльфа веяло силой.

Хайен сразу понял, кто перед ним. Серебряная Смерть, один из величайших магов Союза Трех Королевств, Великий герцог Линдереллио Манкьери. Легенда. Говорили, будто ему больше семисот лет, и он участвовал в закрытии двери вместе с королем Райтоном пятьдесят лет назад. Он что, учитель?!

Хайен, наконец, подобрал челюсть и начал судорожно вспоминать все, что мать ему рассказывала о магических академиях до этого. Половину речи директора он благополучно пропустил мимо ушей. Из потока пафосных фраз юноша вынес только две вещи, которые были для него важны. Первое — поступят лишь те, у кого хватит магии, чтобы освоить весь курс. Определять это будет артефакт с непроизносимым названием, который напоминал здоровенный булыжник. Второе — да, Серебряная Смерть тоже сегодня получит учеников. И больше всего на свете Хайен сейчас желал стать одним из них.

Он покосился на Хели и обнаружил, что у нее дрожат руки. Девушка не отрывала взгляда от артефакта, к которому один за другим подходили другие поступающие. Что с ней? Волнуется? Дочь самого великого мага королевства? Что-то здесь было не так, и Хайен очень хотел знать, что.

Наконец, среди кучи ничего не говорящих ему имен прозвучало:

– Манкьери Хелирайлиэль.

Полуэльфийка судорожно вздохнула и двинулась в сторону стола. Она шла очень медленно. Тонкие пальцы сжимали подол бордового платья. Но больше всего Хайена удивили взгляды. На нее смотрели все. И в этих взглядах не было ни капли восхищения, которые обычно доставались полуэльфийкам. Жалость и снисхождение, вот что в них было. На Хели смотрели как на убогую. Хайен провожал свою новую знакомую взглядом, и в его голове билась одна мысль: “Что же с ней не так?”

Стоило девушке подойти к артефакту, как навстречу ей поднялся со своего места отец. Несколько мгновений он молча смотрел ей в глаза, а затем устало произнес:

– Обратного пути не будет.

Хели поджала губы и отвернулась. После этого она решительно положила руку на камень. Вспышка была очень слабой. Еле заметной. А камень на браслете стал очень светлого оранжевого цвета. Хайен вспомнил, как ярко сияли камни других адептов. Что это могло значить? У нее что, нет магии?!

Отец и дочь продолжали сверлить друг друга взглядами. Ректор Райс выразительно кашлянул и мягко произнес:

– Хаассолирен принял её, Линдереллио. Обратного пути нет, ты сам сказал.

Эльф нехотя сел, а Хели отправилась обратно к Хайену. На ее лице юноша увидел непередаваемое облегчение. Но прежде чем он успел задать ей хоть один вопрос, слуга возвестил:

– Ар-Раллеори Хайен.

Юноша тут же подобрался и решительно вышел к столу. В спину ему снова летели шепотки, и учителя, все как один смотрели только на него. Поверхность булыжника оказалась теплой и приятно шершавой. В первый миг ничего не произошло, и он испугался, что магии у него все-таки нет. Но в следующий миг один из камней сначала почернел, а затем стал ярко-зеленым. Учителя переглянулись, и Хайен понял, что смена цвета от них не укрылась. Хели права? Он — темный маг?

Но отвечать на его вопросы пока никто не собирался. Поэтому юноша вернулся в ряды своих новых сокурсников и встал возле Хели. Девушка приблизилась и прошептала:

– У тебя целительская магия?

Он покосился на зеленый камушек и неуверенно кивнул. Если зеленый — это целительство, то это все объясняет. Хайен просто не мог почувствовать свою магию, потому что защищаться и атаковать ей намного сложнее. Впрочем, это его не огорчило. Больше всего его беспокоил следующий этап, на результат которого он тоже совершенно не мог повлиять. Оставалось молиться богам и верить в удачу, которая ни разу не подводила его и вывела из всех передряг на улицах Эренсвиля.

Наконец, поток адептов иссяк, и настало время учителям прикоснуться к камню. Первым поднялся Серебряная Смерть. Хайен был напряжен, как струна. Во взгляде Хели была обреченность. Похоже, она уверена, что попадет к отцу, но вовсе не рада этому. А юноша был бы совсем не прочь поменяться с ней местами.

Но решать будет странный артефакт. Наконец, тонкая рука легла на поверхность камня, и браслет с алым треугольником на запястье эльфа вспыхнул. Следом за ним тут же засветился браслет Хели. Она вздохнула и нехотя вышла вперед. За ней последовали те двое, которых Хайен уже замечал — юноша и девушка. А потом вспыхнул браслет на его руке.

Радоваться было некогда — нужно было шевелиться, и Хайен торопливо занял место рядом с Хели. Слуга еще раз произнес имена учеников:

– Манкьери Хелирайлиэль, Райс Эндивир, Тан Рийса, Ар-Раллеори Хайен.

Эндивир и Рийса обменялись ненавидящими взглядами. “Они, что не в ладах друг с другом?” — подумал Хайен. И только после этого вспомнил одну важную деталь. Таны — тоже темные.

Теперь он с куда большим интересом смотрел на