Колумбина или... Возвращение голубков (СИ) - Татьяна Ренсинк Страница 3

Уже сидя в карете вместе с родителями Ионы, Пётр заметил пристальный и жалостливый взгляд супруги, сидевшей напротив него. Он понимал, что её печалит, и тихо сказал:

— Милая, не смотри так.

— Ты был строг. Они испугались, — пояснила Иона.

— Так и надо иногда. Они опоздали к завтраку и шумно говорили. Но на самом деле я за Машеньку переживал. Ей нужен особый уход.

— Верно, — поддержал тесть. — Машенька у нас ангелочек. Пусть старшие братья учатся заботиться о ней. Ничего не случится. Они уже достаточно взрослые.

— Это да, — вздохнула Иона от поддержки родных, и матушка похлопала её по руке:

— Расслабимся. Мы ненадолго. Несколько танцев, и домой.

— Куда? — удивился отец. — Надо успеть поесть! Не спеша. Иначе вредно для здоровья!

— Если только закуски, не вредно, — удивилась в ответ его супруга.

— Как же не выпить? — не соглашался он и взглянул на Петра. — Пётр Петрович?!

— Разумеется, выпьем, — улыбнулся тот и, встретив удивлённый взгляд Ионы, добавил. — Лёгкого чего. Чаю.

Переглянувшиеся мать и дочь обменялись улыбками. Они знали, что мужья имеют в виду, но проследят, чтобы всё было в меру, как всегда. Точно так же переглянулись и зять с тестем, но улыбок на их лицах не было. Они поддерживали друг друга в желании расслабиться, чувствовали всё без слов и просто вздохнули.

Когда карета остановилась, все вышли на просторную площадь, заполненную различными экипажами, откуда такие же нарядные гости направлялись к роскошному перед ними дворцу. Он находился недалеко от центра Стокгольма, был построен в стиле барокко, но был ещё молод…

— Здесь Врангель собрался открыть какой-то музей, — сообщил отец Ионы, и Пётр удивился:

— И он туда же?! Что за мания в последнее время?

— Баловство высшего света, — махнул рукой тесть и поторапливал идти ко дворцу. — Давайте уже окунёмся в танцы и закуски!

Как только двери дворца открывались вежливыми и строго одетыми дворецкими, наружу лилась нежная мелодия, доносившаяся откуда-то из глубины, из зала, где бал уже начался, а гости кружились в танцах и приятных беседах.

Восхищаясь с каждым шагом то незнакомыми, но невероятно искусно сделанными статуями, арками, то висевшими на стенах картинами, созданными руками явно великих мастеров, Иона следовала с Петром под руку и ей казалось, попала в сказочное место. Здесь увлекательно, глаза разбегаются, хочется всё разглядеть и уже не так хочется танцевать, как увидеть всю эту выставку…

* — «Венецианские страсти», Татьяна Ренсинк

Глава 3 (картина…. интересное предложение…)

После нескольких танцев Иона вышла с Петром в соседний зал, где на длинном столе было разложено бессчётное количество закусок и блюд. Слуги разносили напитки, приглашали к небольшим столикам, чтобы отдохнуть там и поесть. Казалось, находишься на великом приёме, где можно бесконечно проводить время в наслаждении и едой, и музыкой, и красотами обстановки.

Сидя за одним из таких столиков, подальше от остальных, Иона продолжала любоваться расставленными вокруг статуями, удивительными старинными вещицами на постаментах и картинами. Взгляд остановился на одной из картин, и Иона застыла в приятном удивлении.

— Что же там увидела моя голубка? — с умилением над нею спросил Пётр.

Он постоянно наблюдал за нею, за её искренней реакцией на всё вокруг, словно оказалась на балу в первый раз. Взглянув на объект её приятного удивления, Пётр удивился не меньше. На картине была изображена светловолосая девушка, чем-то даже внешне и аурой похожая на саму Иону. Она была одета в лёгкое белое платье, а вокруг летали такие же белоснежные голуби. Вся картина передавала чувства нежности и чего-то светлого и доброго.

— Голубка, — улыбнулся он и встретил восхищённый взгляд любимой:

— Это невероятно красивая картина! Будто знак какой. Я посмотрю поближе.

Иона поднялась из-за стола и отошла к стене, где та висела. Она ещё некоторое время любовалась девушкой и голубями, как рядом раздался нежный женский голос:

— Добрый вечер.

Иона сразу узнала хозяйку бала. Это была супруга Врангеля. Она с мужем встречала гостей у входа в бальный зал, где и представились друг другу. Русские корни, чистая русская речь… Только барон Врангель предпочитает, чтоб супруга и с русскоговорящими общалась на шведском или французском языках…

— Графиня Габриэла Врангель, — тепло улыбнулась Иона и кивнула в приветствие на русском. — Добрый вечер! Должна сразу признаться, у вас невероятно красиво!

— Благодарю, — робко улыбнулась в ответ та.

Это была женщина примерно одного возраста с Ионой. Внешне ещё молода, прекрасна, с идеальными чертами лица, тёмными, густыми волосами, убранными в красивую причёску, а в глазах — мудрость уже прожитых лет.

Пока ехали сюда, Пётр рассказывал всё, что он знал о семействе Врангелей. Это графская семья. Свету они уже подарили трёх сыновей. У них имеется свой замок недалеко от Стокгольма, а в самой столице — этот дворец, где дают балы или проводят клубные вечера на разные темы…

— Кто создал это великолепие? — поинтересовалась Иона, снова взглянув на картину девушки с голубями.

— Вы знаете, я очень люблю этих птиц. А когда была в России, увидела у некоторых таких питомцев в оранжереях. Голуби все разные, столько видов, такие красивые, я не могла отвести глаз. Когда вернулась сюда, в Швецию, сразу завела и у себя несколько видов птиц, — признавалась графиня. — Голубей.

— О, как бы и я хотела завести хотя бы парочку, — восхитилась Иона.

— Могу дать вам несколько. Только вывелись! — сразу предложила счастливая найти подругу по духу графиня.

— Правда?! — Иона была полна восторга, но больше сказать не успела.

Подошедший к ним и сам граф Врангель обратил внимание на себя. Высокий, полноватый, с круглым лицом и гладко зачёсанными назад короткими волосами… Он смотрел свысока, убрав руки за спину, и с удивлением взглянул на супругу:

— Всё же приказали повесить эту картину здесь?

Он не стал дожидаться ответа спокойной на вид графини. Он откланялся и отошёл к наблюдавшему за ними Петру. Тот так и сидел в стороне за столом и не спеша попивал вино.

— Весьма занимательная картина, — кивнул с улыбкой Пётр, когда Врангель подошёл, и поднялся перед ним.

Оба пожали друг другу руки, и Врангель вздохнул:

— Разрешите, граф, пригласить вас к себе в кабинет? У меня важный разговор.

— Вот как? — отставив бокал на стол, Пётр был внешне удивлён.

Он догадывался, что приглашение сюда что-то в себе скрывало. Никогда не был знаком с Врангелем лично, редко выезжал на балы, чтобы показываться в высшем