Пять причин убить тебя - Тони Марс Страница 3

Болезни Арамар страшились все расы, способные к обороту. Зараза угнетала разум носителя и превращала его в дикого зверя, заставляла терять рассудок, круша и уничтожая все на своем пути.

И опаснее всех были зараженные драконы.

От этой напасти не изобрели лекарства, столько бы столетий лучшие умы империи не бились над решением проблемы.

Поэтому существовали они — Чистильщики, охотники на зараженных, убивающие потерявших разум. И хотя плата была высока, не многие решались рисковать жизнью ради золота. В империи насчитывалось не более двухсот Чистильщиков, и только тринадцать из них могли совладать с драконом.

— Родненький! — дорожная женщина истошно закричала, увидев мёртвое тело зараженного дракона, — Убийцы окаянные! На чужом горе разживаетесь! Как вы могли моего Зарваха! Отняли отца у детей! Кормилица нашего! Твари алчные, на всё ради денег пойдете! — озлобленно провыла овдовевшая драконица, падая на колени рядом с телом мужа.

Гривель равнодушно сплюнул кровь и угрожающе оскалился. Ингвильд же опустила глаза.

Эльф, заметив это, вздохнул, помог ей подобрать остатки брони и сказал:

— Не слушай никого. Наша работа всегда была грязной, ты Чистильщик и должна этим гордиться. Ты защищаешь их мирную жизнь, даже если они кричат обратное.

— Я знаю, отец. — подавленно ответила она.

Где-то там горько рыдала женщина и Ингвильд почему-то чувствовала вину за чужое горе, словно в смерти того дракона и правда была только её вина. Мелко накрапывал дождь, смывая ее слезы.

Ингвильд убрала копье в пространственное хранилище, подняв лицо к небу. Холодная вода неприятно стекала по шее за воротник, смывая кровь. На душе было муторно, но она старалась не забывать главного.

Чистильщики не плачут, они стоят под дождем.

Глава 2

Ингвильд почесала зудящий рубец. Рана на руке затянулась, но все ещё доставляла неудобства. Как бы не подхватить Арамар после утреннего боя.

Закончила втирать зелье в кожу и перебинтовала след от раны.

Это ж надо было так глупо попасться! Опоздай отец хоть на минуту, зараженный откусил бы ей руку.

Девушка вообще не могла вспомнить, в какой момент оказалась в пасти у дракона. Лишь рука и осталась торчать — поэтому Гривель и заметил её почти сразу.

Только вот из-за её невнимательности и отец в этот раз получил тяжелые ранения. Ингвильд вздохнула, на ней все заживало буквально за пару часов, а темному эльфу со скоростью регенерации не так повезло.

Она тихо подкралась к комнате отца, поскреблась, как провинившийся котенок.

Эльф недовольно заворчал, уже луна взошла, кто там рискнул к Чистильщику в каюту в такое время прийти?

— Гривель, это я. — сказала Ингвильд, открывая дверь. Прошмыгнула в комнату и неловко остановилась в семи шагах от отца. Кажется он сегодня не в настроении. Да уж, неудачно зашла.

Эльф прищурился, отложил кусок ткани и вызывающе посмотрел на дочь.

— Кто я? Ещё раз повтори? Ну? Чего корчишься? — требовательно спросил мужчина. Ингвильд перекосило ещё сильнее.

— Отец. — выдавила она неохотно. Вот чего прицепился-то? Какая разница, как она к нему обращается?

— Батька я. Папка твой. Столько лет знакомы, а ты всё никак не запомнишь! — сетовал эльф, чуть ли не ударяя себя в грудь, — Рану обработала? — сказал он уже спокойнее и окинул дочь беглым взглядом.

— Обработала, не переживай. Там же просто царапина. — торопливо отмахнулась Ингвильд. В этот раз рана и правда заживала дольше обычного, но сообщать об этом отцу она не стала, сейчас-то всё в порядке.

Какой она вообще Чистильщик, если будет волноваться о таких мелочах?

— Видел я твою царапину, и кость сквозь неё тоже. Только попробуй заразу подхватить, убью! — пригрозил Гривель, а дочь закивала, мол, да, она ж тогда зараженным драконом будет, а таких только убивать.

— Разумеется, мы же Чистильщики. Это наш долг — защищать мир от заразы. А сам-то как?

Гривель сжал губы в тонкую нить, его злило то, что Ингвильд столь небрежно относилась к собственной жизни лишь потому, что была драконом.

Лучше б о себе беспокоилась, а не о нем, глупая.

Эльф плеснул обезболивающее зелье из бутыля на тряпку и промокнул края раны.

— Нормально, вот это зашью и вообще прекрасно будет. — Гривель кивнул на рёбра.

Ингвильд поморщилась — и это он о ней волновался. У неё-то драконья регенерация и от раны уже почти ничего не осталось, а он просто тёмный эльф.

И пока Ингвильд думала о неоправданно самонадеянном отце, Гривель мрачно пришел к мысли, что его воспитание и работа Чистильщиком все же наложили след на мировоззрение дочери.

Она относилась с должным уважением к другим драконам, но не к себе. Эльф готов был поклясться, что эта зеленая дурочка небось ещё и виноватой себя чувствует зато, к какой расе относится.

— Иди давай к себе, я закончу и спать лягу. И ты ложись. — проговорил Гривель, снова взявшись за иглу. Ингвильд натура нежная, ей лучше не видеть, как его перекашивает от боли, — Нам два дня до Саркты плыть, надо хорошо отдохнуть за это время, там уже будет не до сна.

Девушка кивнула и неуверенно вышла из каюты, пожелав отцу мирных снов.

Вечер следующего дня наступил быстро. Эльф проспал почти до обеда, а его дочь и вовсе проснулась лишь к закату. Впрочем, они всегда долго спали после боев — магических сил на сражения уходило немерено.

Мужчина откупорил бутылку и придирчиво принюхался. Ещё неделя, и настойка совсем испортиться. Надо б зельевара найти, а то как они с Ингвильд-то работать будут. Два калеки, а не Чистильщики: дракон и заштопанный эльф.

Только вот на Саркте, где им торчать с месяц, зельеваров нет. А заказать из столицы — слишком дорого.

Дверь с грохотом открылась, ударившись о стену. Гривель мгновенно переместил левую руку на кинжал.

Резко перевел взгляд на грубого гостя и расслабился. Отбой, это его дочь.

Впрочем, кто ещё на корабле мог оказаться настолько бесстрашным, чтоб рискнуть бесцеремонно открывать дверь в комнату боевого мага?

— Отец, скажи, я приёмная, да? — пролепетала Ингвильд, едва стоя на ногах.

Гривель шумно поставил стакан на стол. Вот паршивка — мало того, что опять ввалилась в его каюту без стука, так ещё и вылакала не то зелье. И как ему её, такую дурную, содержать? Убьётся раньше, чем он внуков увидит.

— Откуда у тебя такие мысли? — спросил он с самым озадаченным видом, с трудом убрав язвительную улыбку.

— Вот ты отец,