Ядовитый Чертополох - Мария Морозова Страница 3

Марр, как же не повезло бедняге. Зимой нежить или впадает в спячку в своих норах, или перебирается поближе к людям, где можно урвать свежего мяса. И пусть горные дороги становятся не такими опасными, как летом, все местные знают: если едешь куда в одиночку, лучше не делать этого без оружия или хотя бы слабенького защитного амулета. На упыря такого амулета как раз должно было хватить. Как Лойс оказался здесь и почему был настолько неосторожен? Словно сам искал неприятности, честное слово.

– Гельма, – принес ветер тихий окрик напарника.

Я покачала головой и свернула поисковик. Пора возвращаться.

К тому моменту, как мы добрались до крепости, снег валил почти сплошной стеной. Нас сначала даже не заметили. И только после громкого стука Криста в ворота пустили, глядя огромными глазами на плывущий за нами по воздуху сверток. Икнув, молоденький пограничник помчался за комендантом. А я повела напарника с его ношей в конюшни. Там хотя бы крыша над головой будет.

Аспен Грандис – комендант – примчался к нам с необычной для его габаритов скоростью. Чуть не споткнувшись о плащ покойника, он замер над ним столбом, тяжело дыша.

– И правда, Лойс, – вздохнул он, утирая лысину. – Какой ужас. Загрызла нежить, кто бы мог подумать…

– У него есть родственники? – спросила я негромко.

– Нет, – так же негромко ответили мне. За грузной фигурой Грандиса прятался невысокий Огуст Лимбери, его помощник, мрачно взирающий на покойника. – Насколько я знаю, бедняга Лойс был одинок.

– Надо бы тогда похороны организовать, что ли, – предложил Крист. – Похоронить по-человечески.

– По-человечески – надо, – как-то неуверенно согласился с ним Грандис и глянул на помощника.

– Не нам, – заявил его помощник. – Я отправил сообщение Альту Сибергу. – Он пояснил на мой вопросительный взгляд. – Начальник Артанской стражи. Пусть он и занимается всеми формальностями.

– Верно мыслишь. – На губах коменданта расцвела облегченная улыбка. – Когда явится Сиберг?

– Не знаю, – поморщился Лимбери. – Он пока ничего не ответил, да и этот снегопад еще…

– На конюшне держать бедолагу как-то… – подал голос Крист, почесав в затылке.

– Да, – кивнул Лимбери. – Перенесем его в старую казарму. Там холодно и как раз есть свободные комнаты.

– Только бы он не поднялся и не пошел жрать остальных, – хмыкнул Грандис, но тут же смешался под моим хмурым взглядом.

– Я прослежу, – сообщила коротко.

В казарме, что сейчас не использовалась и стояла без дела, и правда нашлось место. Одна из комнат была занята старой мебелью, а посередине удачно стоял длинный стол, на который и уложили покойника. Крист и Грандис сбежали, бросая меня, Лимбери растворился в коридорах еще раньше, и мы с несчастным Лойсом остались наедине.

– Ну вот, – вздохнула тихо. – Теперь мы можем спокойно пообщаться.

В каждый патруль я брала с собой сумку с личными артефактами и инструментами. Я не собиралась проводить полноценное вскрытие, но осмотреть тело была обязана. Потому что только некромант может заключить, что умер он именно от клыков нежити. И чего его вообще понесло туда? Почти два часа пути от города по разбитой и засыпанной снегом дороге, которая упирается в башню и расходится к крепости и Черному Логу. Если бы Лойсу нужно было к нам, поехал бы по нормальному тракту. А в Черном Логе – глубокой узкой долине, зажатой между склонами, тем более делать нечего. Ладно, не буду пока ломать над этим голову. Сейчас мое дело – труп.

Итак, мужчина. Среднего возраста, среднего роста, немного рыхлой комплекции, что заметно даже несмотря на зимнюю одежду. На темени солидная лысина, способная поспорить с такой же у нашего коменданта. Кожа на лице обветрилась, как у человека, которому приходится подолгу бывать на холодном зимнем воздухе. Пальцы рук – грубые и не слишком чистые, с грязью под ногтями. Одет в плотные штаны, свитер, длинную куртку со свалявшимся мехом на воротнике и ботинки. В карманах – связка ключей, кошель с горстью мелких монет и пустой кисет, остро пахнущий дешевым табаком. Ничего необычного.

Закончив с одеждой, я расслабила ворот куртки и обратила свое внимание на рваную рану на горле. Да, упырь постарался качественно. Повредил гортань, пищевод, едва не добравшись до позвоночника. У бедняги не было шансов. И умер он буквально перед нашим появлением. Ох, если бы мы только ехали быстрее...

Я тряхнула головой, чтобы избавиться от ненужных сожалений. Ощупала конечности покойника, убеждаясь, что нет переломов. Проверила предплечья на предмет синяков. И перешла к голове. А там, под волосами, отчетливо ощущалась рана.

Магические путы помогли перевернуть тело на бок. Я создала еще один светляк, пониже, и присмотрелась к голове мужчины, осторожно раздвинув остатки волос. Действительно, рана. С рваными краями и почти свернувшейся кровью. Приложился затылком, когда падал? Или...

Нахмурившись, я послала туда пару диагностических импульсов. А получив результат, помрачнела еще больше. Там не просто рана, там еще и перелом черепа. И судя по направлению повреждений, удар наносился не снизу, а сверху. Конечно, на склоне хватало разных камней, о которые жертва могла удариться. И даже под таким странным углом. Но мне это все больше и больше не нравилось.

Уложила тело на спину и еще раз присмотрелась к ране на шее. Нет, это точно следы упыря. Некрасивые рваные раны. Много брызг и сгустков крови, плоть вперемешку с клочьями шарфа. И… А это что такое?

Я отогнула воротник и достала оттуда обрывок кожаного шнура. Качественно свитый, но уже очень старый и местами здорово протершийся. На таких обычно носят амулеты, в том числе и против нежити. Вот только никакого амулета тут не видно. А забыть мы его не могли. Перед уходом я тщательно осмотрела снег, уничтожив следы крови, чтобы на нее не выполз кто-нибудь еще.

Кстати, чужих следов там видно не было. Только сапоги Лойса и взрытый конскими копытами снег. Лошадь, на которой бедняга приехал, явно запаниковала, почуяв упыря, и сбежала. Но это еще ничего не значило. Если там был кто-то еще, он мог уничтожить свои следы или заранее позаботиться о том, чтобы их не оставить.

И ведь душу в тело для допроса не призвать. То есть, призвать можно, но сказать он мне все равно ничего не сможет