Лазурь и Пурпур. Месть или Любовь? - Энни Вилкс Страница 3

и только его спокойный и тяжелый взгляд выдавал немалый возраст — шепчущие почти не старели, это было всем известно, и все же девушку поразило, что грозный великий лекарь так красив. Он был высок, легок в кости, светловолос и темноглаз и носил не обычный камзол, а что-то вроде удлиненной накидки поверх рубашки и брюк из плотной шелковой ткани. Голос Дэмина был мелодичным, он говорил негромко и неспешно, будто привык, что все вокруг чтут за счастье молчать и слушать его короткие и хлесткие фразы.

И даже когда лекарь чуть склонил голову перед разряженным в пух и прах герцогом Ивом Стелером — качнулся высокий хвост белых как луна тяжелых волос — он не потерял этого странного величия. Они выглядели карикатурно: высокая стройная фигура Дэмина Лоани в однотонном и простом одеянии цвета сосновой хвои — и низенький, полный Ив Стелер, сияющий алмазами и сапфирами бархатного камзола. Герцог Синих земель засуетился, предлагая гостю пройти дальше, но Дэмин остался стоять, а вместе с ним и остальные гости. Лекарь вежливо коснулся губами руки Даники, супруги Ива, затем окинул равнодушным взором собравшихся людей. Проницательный и холодный взгляд его бесстрастно мазнул по Кьяре, по ее охране, по маркизам и их женам и детям, по суетящемуся барону и по прислуге, не остановившись ни на ком.

— Ведет себя как император, не меньше, — шепнула Кьяра Арвану, своему другу и телохранителю.

— Он и есть император, — отозвался Арван. — Вспомни, как называл его твой отец. Чревовещателем.

— Помню, — ответила Кьяра с дрожью. — Что безумный император просто делает все, что великий лекарь говорит ему сделать. И что сам император — только перчатка на жесткой руке, так отец его называл. Я думала, лекарь старше. Ладно, это ничего не меняет.

Арван хмыкнул и покачал головой.

— Да не слышит он нас, — добавила Кьяра нервно. — Он захвачен собственным величием.

— Будь аккуратнее в словах, сильные шепчущие могут использовать заговоры, чтобы слышать за лигу. Не ссорься с ним заранее, — тихо отозвался Арван, тихонько толкая ее в спину. — И помни, он еще и лекарь. Хочешь, выпивая стакан воды, каждый раз гадать, не эликсир ли это? И Кьяра, вдумайся, что значит чревовещатель при императоре! Перед тобой один из самых опасных людей мира. Будь почтительна и осторожна.

Кьяра чуть пошатнулась от этого мягкого толчка, переступила ногами. Тут же темные глаза Дэмина Лоани выцепили ее фигуру из общей массы и чуть сузились, изучая лицо. Кьяре мигом стало не по себе. Конечно, наставница Гэрэла рассказывала много сказок о сильных целителях, равняя их чуть ли не с богами, но вряд ли великий лекарь Дэмин мог читать мысли, вряд ли он мог убить взглядом или заставить человека зачахнуть, лишь посмотрев на него. И все же что-то опасное в темно-синей глубине сдуло с Кьяры остатки веселья, и она потупилась, думая лишь об одном: нет, человек с такими глазами ее не пожалеет, какую бы красивую драму перед ним она не разыграла. Нужно было срочно придумывать запасной план или же вообще искать другую возможность покинуть замок.

— У нас сейчас гостит Кьяра Теренер, дочь и, после недавних трагических событий, наследница герцога Красных земель, — прокаркал герцог Ив Стелер, промакивая потный от волнения лоб батистовым платком. — Она прибыла сюда на той неделе, чтобы выйти замуж за моего брата.

Лекарь ничего не сказал, но и взгляда не отвел. Теперь Кьяре еще больше хотелось скрыться в толпе. Она улыбнулась и присела в реверансе, как учила Гэрэла:

— Приветствую великого лекаря.

Ответным приветствием Дэмин ее не удостоил. Вместо этого он повернулся к Иву Стелеру:

— Последняя дочь Сфатиона скоро станет вашей невесткой. Поздравляю.

— Спасибо, — поправил ворот расшитого драгоценностями тяжелого камзола Ив. — По благословению императора свадьба состоится меньше чем через месяц при... определенных условиях. Могу я попросить вас об одолжении?

Тут синий герцог понизил голос, и Кьяра, как и остальные, перестала его слышать. Но ей и не нужно было, чтобы знать, о чем просит Стелер: чтобы лекарь посмотрел ее, Кьяры, больное сердце. Совершенно предсказуемо: в конце концов, Кьяра работала над этим с самого приезда, то и дело падая в обморок на глазах прислуги и патетично хватаясь за грудь. Провести не обладавших талантом к магии людей было чрезвычайно просто, а немногочисленные шепчущие, служившие Стелерам охраной, не тренировались распознавать болезни. Собственный целитель синих герцогов был слаб, и так боялся гнева похожего на белого медведя Тана Стелера, будущего мужа Кьяры, что не мог и помыслить о том, чтобы высказать предположение о несуществующей болезни, даже если подозревал девушку в притворстве.

Тут репутация, конечно, работала на Кьяру. Все знали ее как сильную девушку, вслед за отцом презиравшую слабость, так что подобное поведение пугало уверенных в ее ненависти к болезням синеземельцев только больше. Ив Стелер, почти занесший руку над обширными Красными степями, до икоты переживал, когда представлял, что невеста может умереть до свадьбы, и великая династическая сделка не состоится. Кьяру ужасно забавляла жадность этого мелкого, неприятного человека, и она пользовалась ей по полной, охая. причитая и играя приступы все лучше.

— Он вылечит тебя, — раздался у плеча режущий голос жениха. — Не бойся.

Хоть слова и были мягкими, то, каким тоном Тан Стелер промолвил их, разозлило Кьяру. В его исполнении «не бойся» звучало как «и ты будешь моей, никуда не денешься», и хотя Тан попытался смягчить хотя бы формулировку, сути за ней он прятать не стал. Его широкая мускулистая ладонь легла Кьяре на талию, и Тан похлопал ее по спине, как мог бы похлопать хорошую лошадь.

Внутри поднялась волна отвращения. Кьяра до боли сжала зубы, представляя, как достает из корсажа нож и протыкает эти мерзкие пальцы один за другим, но позволила себе лишь сделать шаг вперед, плотнее кутаясь в подбитый мехом шерстяной плащ. Вспомнилось лицо наставницы Гэрэлы и ее полные слез глаза: «Если ты опозоришься, герцог Теренер решит, что я плохо воспитала тебя! Он меня казнит! Пожалуйста, девочка моя, не будь такой импульсивной, как обычно, прошу тебя!»

— Тан, я не заметила, как вы подошли,