Верь мне, Есения (СИ) - Лис Алеся Страница 30

В воздухе буквально чувствуется витающее напряжение и ощущение грядущей беды. И хоть никто из учителей ничего не сказал о Маке, среди студентов информация, которую перед парами нам озвучил Тал, и так распространяется довольно-таки быстро. Шила в мешке не утаишь, даже если очень сильно хочется.

Вторник проходит в такой же гнетущей атмосфере, а в среду появляются они. Мне не нужно даже знать в лицо прибывших, чтобы понять — вот она, та самая комиссия, которая последние несколько дней не дает покоя ни администрации, ни учащимся.

Я как раз бегу через холл на лекцию, понимая, что безбожно опаздываю. У Лали сегодня со второй пары учеба начинается, и я за компанию с ней бессовестно проспала, а когда до меня дошла вся степень моей ошибки, было поздно. Впрочем, я и гордиться собой имею полное право. Собраться за десять минут и за пять добежать до корпусов — это воистину достойно уважения.

Я настолько увлекаюсь мыслями о том, как бы поскорее добраться до аудитории, что едва не наталкиваюсь на группу странных людей в длинных черных мантиях. В последний момент мне удается затормозить и юркнуть назад в боковой коридор, который ведет к алхимическим лабораториям и виварию.

Процессия пришельцев выглядит слегка пугающе. В первый момент они мне даже кажутся похожими на назгулов из “Властелина колец”. И только потом я пристальнее рассмотрев их, понимаю, что это обычные люди, маги, просто с низко надвинутыми на глаза капюшонами мантий. Не удивительно, что я их приняла за фантастических существ.

В академии, как и во всем Авердине не принято ходить в таких нарядах, разве, что наш ректор щеголял в подобной мантии, и то небрежно накинув ее на плечи. А эти министерские укутались в нее, как гусеницы в лист подорожника.

Но, даже поняв в чем дело, страх все равно не отпускает меня. Что-то неправильное, страшное исходит от этих магов, холодное, как сама смерть и столь же опасное.

В какой-то момент приходит ощущение, что не только я одна увлеченно рассматриваю пришельцев, но и меня весьма скрупулезно изучают. Отрываю взгляд от последнего в компании сгорбившегося, как столетний старик, “назгула” и обвожу глазами остальных. Так и есть!

Один из первых шагающих в процессии буравит меня заинтересованным взглядом. Тень от капюшона, падающая на глаза, не позволяет мне увидеть полностью черты его лица, но смутное узнавание не дает мне покоя. Как и то, что он меня тоже явно где-то видел. Да, собственно, мужчина и не скрывает этого, поднимая ладонь к виску, словно желая дотронуться в приветственном жесте до полей несуществующей шляпы.

Отступаю вглубь коридора, стараясь скрыться от любопытного взгляда, а затем и вовсе разворачиваюсь и бегу в противоположном направлении. Пока эти министерские уберутся с моего пути, полпары может пройти. Зайду-ка я с другой стороны в аудиторию. К превеликому счастью, в нужное мне помещение я вполне могу попасть еще одной дорогой.

Впрочем, к концу пар знакомый “назгул” напрочь вылетает из головы, поскольку меня ошарашивают другой новостью.

Несмотря на то, что все подозревали, чем закончится комиссия, в глубине души все же надеялись, что такого не случится, или, по крайней мере, не так быстро. Но Ванора, вернувшаяся с деканата, куда ходила, дабы утвердить списки едущих на экскурсию в ботанический сад, безжалостно убивает все наши чаяния.

— Профессора Квинтина отстранили от должности заместителя, — мрачно заявляет она, хлопнув по парте кожаной папкой с документами. — На его месте теперь человек из министерства — мастер Таурус Риз.

Глава 43

Новость ошарашивает. Выкинуть ее из головы и сосредоточиться на чем-то другом не получается от слова “совсем”. Такое чувство, будто я была милым веселым ярким воздушным шариком, а теперь из меня выпустили весь воздух, и я болтаюсь бесформенной тряпочкой, трепеща при каждом порыве ветра.

Нововведения, которые уже успел привнести в учебный процесс новый заместитель ректора с молчаливого согласия министерства образования, довольно-таки прозрачно намекают, что таким, как я не место в цивилизованном обществе. А, между прочим, кроме группы опоздашек, есть еще группа простофилей — тех, кто не получил среднее магическое образование и по причине различных обстоятельств посещал обычную школу. Такие тоже поступали в академию, но учились по своей, особенной, программе, осваивая азы магии с нуля, как и часть моей группы, да и я, собственно, в том числе.

Наши дополнительные занятия и факультативы отменили, пока оправдывая это тем, что выделяют время для подготовки к сессии, и это всего лишь временная мера, а после каникул будет все как прежде. Да только все прекрасно понимают, что как прежде уже не будет. К тому же, кто-то шибко умный уже пустил по академии слух о том, что профессор Эзофилус умер, и убили его спецслужбы Алигийского королевства. Надо ли говорить, в каком сейчас возбужденном состоянии находятся учащиеся, учитывая то, что в ААМе около тридцати процентов алигийцы?

В таком мрачном настроении я после пар кое-как добираюсь до своей комнаты и застаю там не менее мрачную Лали.

— Пришли результаты анализа пепла, — сходу заявляет она. — Это была дарка подчинения. Тебя явно хотели заставить что-то сделать.

Непонимающе моргаю, переваривая новость. Заставить? Как-то это очень странно выглядит со стороны. Ладно там, министра какого-то, директора, в крайнем случае, стражника или дружинника, но меня-то зачем? Что я должна была сделать?

— Ты подумай, — продолжает дальше подружка. — Где могли ее подсунуть, и не подходили ли к тебе со странными просьбами.

— Да… нет, — пожимаю плечами. — Толкнули меня на выходе из рынка, видимо, тогда и подкинули артефакт, а потом мне мужчина помог и предложил проводить. Вот и все.

Ноги гудят от усталости, и я присаживаюсь на край своей кровати, с наслаждением вытягивая их вперед. Несмотря на отмену факультативов, я все равно после пар по привычке отправилась на стадион, а теперь вот приходится терпеть неприятные ощущения в мышцах. В порыве злости я слегка переоценила свои возможности, и обычный комплекс упражнений выполнила дважды.

— А ты? — подозрительно щурится Юлалия.

— А я отказалась, естественно, — фыркаю в ответ.

Лали настолько выразительно смотрит на меня, что становится неловко. Я и сама уже давно догадалась, что тот богато одетый любезный мужчина не спроста решил помочь обычной замарашке, вроде меня, но теперь и сама соседка невольно подтверждает мои мысли.

— Признавайся, Есения! — внезапно с нажимом произносит она. — Что уничтожило дарку?

Отвожу глаза и принимаюсь в волнении разглаживать на коленях подол юбки. Врать мне всегда удавалось с трудом.

— О чем ты? — нервно сжимаю пальцы. — Мы же, вроде, решили, что это академия на него так подействовала…

— Ну да, конечно, — хмыкает Юлалия. — Только это было до того, как ты призналась мне об обходительном мужчине, столь настойчиво желающем тебе помочь.

— А что не так? — вскидываю в изумлении брови.

— А то, милая моя, — подходит ко мне подруга и садится рядом. — Если это он тебе подкинул подарочек, а я в этом не сомневаюсь, то ты должна была с ним беспрекословно пойти. Так что, кончай юлить. Ты явно попала в какой-то переплет — за тобой охотятся, подбрасывают запрещенные артефакты, натравливают нежить… Я ничего не забыла? Ты, случайно, не принцесса?

Минуту я смотрю на подругу, изумленно округлив глаза, а затем из губ срывается смешок. За ним еще один… И еще… Миг — и я уже весело хохочу, повалившись спиной на кровать и держась руками за живот. А рядом со мной Лали, подергивая от смеха ногой.

— А если честно? — спустя минуту, спрашивает она, вытирая ладонью выступившие слезы и принимая вертикальное положение.

— А если честно, Лали, то это большая тайна, которую никому нельзя знать, — в момент посерьезнев, говорю я, тоже садясь на кровати. — Ни-ко-му!

Слова сами просятся наружу, и я едва сдерживаюсь, чтоб в туже секунду не вывалить всю правду-матку, как она есть. Мне отчаянно хочется поделиться хоть с кем-нибудь своим секретом, просто до дрожи, так надоело все держать в себе, переживая в одиночестве страшные события, по пятам преследующие меня. Ведь я всего-навсего обычный человек, девушка-студентка, а не железная леди, которая стойко выдерживает все тяготы судьбы.