Неглавная героиня (СИ) - Ских Рина Страница 30

— Что у тебя на голове?!

— Скафандр. Маскировка. Ты не отвлекайся, ты посмотри лучше, что с Козя… с ребенком! Кажется, он себе попу обжег. Сейчас принесу мазь.

Как-то вообще не задумывалась раньше, зачем тигродраконам чешуя на заднице, учитывая, что на лапах, морде и частично туловище у них все же мех. В мирное время мягкий, в опасное же шерстинки плотно прилегали к телу одна к одной, образуя крепкий панцирь. Но у малышей, похоже, все ограничивается лишь пушком, похожим на кошачий. И на заднице он тоже был, судя по тому, как нестерпимо завоняло паленой шерстью и с какой тоской Козявкин пытался осмотреть свой облысевший зад. Именно ожогов так сразу и не видно, но кожа все же ощутимо покраснела, помазать будет нелишним.

Сан Линь, прикрывший ладонями самое дорогое при первых признаках опасности, перевел на эту самую огнезадую опасность ошалелый взгляд.

— Больше ты со мной не спишь, понял? Еще не хватало вот так во сне превратиться в головешку оттого, что у тебя начнутся газики, колики или что там еще, — строго сказал он малышу, но вопреки своим словам подхватил его на руки и осторожно поставил рядом с собой на постель, осматривая пострадавший филей и успокаивающе поглаживая между ушей.

— У тебя тоже ожог? — нахмурилась я, только сейчас рассмотрев вздувающиеся волдыри на плече парня.

— Плечо не так страшно, как… — Его взгляд перетек на «самое дорогое», которое он до этого прикрывал. Фыркнув, лис взглянул уже на меня. — Спрашивать, в какой местности используют такое маскировочное заклинание, думаю, тоже не стоит, да? Или очередное твое «гениальное» изобретение?

Причем постарался голосом указать, что думает по поводу моих разработок, возвращаясь к своей привычной язвительной манере.

— Все памперс мне простить не можешь? — отреагировала я в тон, копаясь на полке, куда, точно помню, положила ранозаживляющий бальзам. Несмотря на ситуацию и пострадавшего малыша, на губах невольно расплылась улыбка.

После памятного разговора о мести наши отношения стали не то чтобы натянутыми, скорее, перешли в разряд нейтральных, когда реплики лишь по делу, ответы односложные и никаких попыток пошутить, спросить о чем-то отвлеченном или каким другим способом разрядить обстановку. Я не собиралась забирать свои слова обратно, как и делать вид, что ничего не говорила, и уж тем более в мои планы не входило вновь ковырять раз потревоженную рану. Что хотела — сказала, заставить изменить решение все равно не вправе, к тому же завтра-послезавтра надо будет его уже выводить за пределы академии. А какие у меня собственные мысли по поводу того, что я могу сделать с его местью, пока лучше умолчу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Кстати, что по поводу одежды? Я так и буду светить голым задом? Конечно, первое место по бесстыдству — это лестно, но,

как выяснилось, травмоопасно.

— Раньше тебя ничего не смущало, — фыркнула я и принялась первым делом обрабатывать сердито сопящего тигродраконыша. При ближайшем рассмотрении убедилась, что пострадала только гордость, шерсть как раз и защитила от ожогов. Так что, мазнув полысевшую попу пару раз на всякий случай, принялась смазывать рану лиса.

— Раньше возле моего самого дорогого огнедышащие младенцы с когтями не прыгали, — резонно заметил Сан Линь. — И вообще, ты скупой муж, должен тебя пристыдить. Даже наложниц обычно одевают, пусть не в шелка, а у тебя, можно сказать, жена с ребенком и до сих пор голая.

— Вообще, одежду еще заслужить надо, — съязвила я и даже скорчила рожицу, жаль, он ее не увидел. Но на самом деле о шмотках для одного наглеца я уже думала. И сегодня, возвращаясь с занятий, как раз удачно увидела висевшую на веревке постиранную одежду моего одногруппника. Пока никто не заметил, схватила несколько ближайших предметов, не разбирая где что, и притащила домой. Потом возмещу мужику украденное исподнее. Положу на порожек несколько монет, думаю, он обрадуется, заплачу за полотно как за шелк. Я бы не стала заморачиваться, поделилась бы своим, но даже на худую лисью задницу мои нижние штанишки не налезут — половой диморфизм, понимаешь. Проще говоря, женщины тут мелкие.

— О, жестокий господин! — трагически взвыл паршивый комедиант, снова чуть было не напугав ребенка. Тот выпустил коготки и мяукнул с огоньком, так что его «мамочка» тут же сбавил тон до не менее трагического шепота: — Я родил тебе ребенка и занимаюсь его воспитанием, этого уже мало?!

— Не, ну это совсем наглость! Ребенка, вообще-то, принесла я! — не выдержав, выдала, уперев руки в боки. Ну серьезно, зря я там жизнью рисковала, последние нервы тратила, седые волоски зарабатывала?!

— Откуда, кстати, принесла? — тут же навострил уши лис. Ну конечно, кто бы сомневался, что упустит возможность добавить в копилку сведений обо мне еще одно.

— Откуда бы ни принесла, там больше нет, — моментально отмазалась я. — Корми дитя, мамочка, сейчас штаны обеспечу.

Глава 33

— Ты издеваешься?! — я уже шла к лестнице, когда за моей спиной задушенно как-то прохрипел лис. — Это что?!

Обернувшись, я недоуменно моргнула. Сан Линь сидел на кровати и держал перед собой на вытянутых руках то, что жители Поднебесной носят вместо трусов, — кальсоны ниже колен из тонкого полотна с запа́хом на завязках вместо ширинки.

— Эм? Что тебе не нравится? — Очень хотелось пойти к своим записям и как следует поразмыслить над одной придумкой, уже давненько крутившейся в голове, но заботы о «семье» не давали времени.

— Что?! Вот это! — Лис гневно потряс исподним и посмотрел на меня как на врага народа.

Я подошла поближе и прищурилась. Что ему не нравится? Нормальные трусы с рукавом, чистые, расшитые по местному обычаю иероглифами-оберегами… А! Ы-ы-ы-ы!

— Ну и чего ты ржешь? — почти через минуту уязвленно спросил Сан Линь, бросая в меня подштанниками. Я к этому моменту сидела на полу и икала от смеха.

— Ы-ы-ы-хы-хы-ы… Прости, я не знала, что парень, которого я обкрадываю, фетишист-извращенец! — едва удалось выдавить между приступами дикого хохота.

Поржать было над чем. Я обманулась размером бельишка — оно было вполне на мужскую задницу, то есть существенно побольше моего собственного. Меня даже тонкое кружево по нижнему краю штанин не смутило — китайцы те еще эстеты, причем мужики тоже.

Но вот иероглифы-обереги…

Дело в том, что мужчинам вышивают один совершенно определенный набор — от импотенции там, от простатита, от пинка в самое дорогое и все в таком роде. А женщинам…

— Зато у тебя никогда ничего в этих штанах не протечет! — икая от смеха, попыталась утешить я лиса. — Девственность не пострадает раньше времени, беременность будет проходить нормально, а роды выйдут легкими. Ты вообще жена или где? Сам напросился!

— Так ты нарочно?! — Ой, как смешно кое-кто дуется, губы сковородником. Ы-ы-ы-хы-хы-хы! — Да прекрати ты ржать! Баосы, кусь ее!

— Нет, я не нарочно. — Тигренка пришлось отпихивать, потому что он по команде «мамочки» послушно напрыгнул на меня и принялся с энтузиазмом облизывать мне лицо. — Фу, перестань! Я не нарочно, сказала же. Просто, кажется, обокраденный мною мужик любит тайком переодеваться женщиной. Ну, бывает… мало ли у кого какие сексуальные фантазии. Надеюсь, он не очень огорчится, что я его фетиш поперла. Закажет вышивальщицам новое исподнее на те деньги, что я взамен оставила.

— И всему-то тебя учить: если ты оставила деньги взамен вещей, это не кража, — фыркнул лис. Дуться он почти перестал, кажется, его самого уже тянуло поржать, но он держался. — Тоже мне… Совсем к жизни не приспособлена. Баосы, иди сюда. Не лижи ее, заразишься плохими манерами.

— Кто бы говорил. Насчет кражи — поверю тебе на слово, в этом ты специалист. Кстати… — Я вдруг спохватилась. — Как ты ребенка назвал?! Ничего себе имечко!

Да уж. Баосы в переводе с поднебесного на человеческий — скорая насильственная смерть. Отличное имя машины для убийства, но вот как-то коробит немного на фоне милого котика, лижущего тебе лицо шершавым языком и громко мурлыкающего.