Дневник из преисподней - Ирина Гордеева Страница 30

— Алекс! Я рад видеть тебя снова!

Алекс улыбнулся в ответ, искренне и широко, глаза его засмеялись, излучая неподдельную радость, и он устремился к Дэниэлю. Они обнялись и посмотрели на меня…

Когда я закрываю глаза, вспоминая тот миг, я вижу яркое солнце, чьи лучи, падая на друзей из раскрытого окна, создают ослепительный ореол света вокруг их голов. Радость на их лицах усиливает этот свет и он становится нестерпимым для моих глаз. Я чувствую их счастье всем своим телом и оно непомерно для моих эмоций. Боже мой! Как я завидую им, как я хочу почувствовать то же самое, ощутить пьянящую радость от встречи со своим другом!

Алекс принес с собою какую-то легкость и свежесть, словно в комнату вместе с ним проник летний дождик. И он улыбнулся мне такой же искренней улыбкой и поклонился, на секунду задержав взгляд на подаренном принцем Дэниэлем кинжале.

Затем он представился и произнес:

— Я рад познакомиться с вами. Позволено ли мне предложить вам свою дружбу и свою защиту?

От его голоса и слов по телу побежали приятные мурашки, и я поразилась тому, как быстро обретаю чувства симпатии и доверия к Алексу. Это смутило меня и даже испугало — слишком много времени я не испытывала столь ярких и сильных эмоций. Мое сердце несколько лет не вспоминало о том, что можно радоваться и смеяться, купаться в солнечном свете, наслаждаться неиссякаемой энергией жизни, знакомясь с новыми людьми, и приобретая новых друзей.

Открывшийся мир ошеломил меня, перевернув устоявшийся и привычный образ жизни, где никто и никогда не предлагал мне защиту или дружбу. Мир Алекса и Дэниэля поглотил меня слишком быстро, не давая опомниться, остановиться, просто задуматься или поразмыслить. Эмоции не просто переполняли, они перехлестывали через край, заставляя меня сдерживать их, ибо такой объем не могли переварить ни мой разум, ни мое сердце. Охватившее меня смущение было следствием моей неуверенности в собственных чувствах, но Алекс посчитал себя причиной моего смущения.

Я не нашла слов, чтобы ответить ему, только кивнула и улыбка Алекса неожиданно изменилась, выразив некое сожаление и даже сочувствие. А затем он подошел ко мне и вместе со сменой его настроения неуловимо изменилась и атмосфера в кабинете, словно нечто, исходящее от Алекса, заполнило окружающее нас пространство, изменяя наше восприятие внешнего мира.

Алекс принес с собою письмо от своего короля. Оно было адресовано мне лично и я вскрыла пакет. В своем послании Король Орлов обращался ко мне так, словно знал меня очень давно:

"Рэ Амми! Позволь называть тебя этим именем. Мой народ называет так наших детей, еще не расправивших крылья.

Мне кажется, я прожил целую вечность. Жизнь орла — это бессмертие по сравнению с человеческой жизнью.

Я видел войны, о которых не помнят люди, и они не пугали меня. Но только не Магистр и не его война. Она не должна повториться. И я готов поверить в пророчество, если моя вера важна для тебя.

Но ни одно пророчество не способно изменить мир без необходимых усилий. Перемены возможны, а к будущему ведут разные дороги.

Я хочу увидеть тебя прежде, чем сегодняшний закат уступит место холодной ночи, потому что я умираю, как этот закат. И смерть, как и ночь, скоро вступит в свои владения.

Ты связана с этим миром, Рэ Амми! Твое появление изменит его, а людям и орлам нужны перемены.

Моя смерть ляжет черными камнями на крылья Алекса, и я не смогу летать в том мире, куда ухожу. Невозможно отправиться к звездам, сожалея о незаконченных делах.

Я хочу завершить их и ты нужна мне!».

Письмо ничего не объясняло — оно лишь просило о встрече, но по какой-то причине я почувствовала, что теряю близкого мне человека. Послание Короля Орлов разбудило во мне нечто, что было сокрыто от меня и таинственно пряталось где-то в самой глубине души. И теперь, словно ключ повернулся в замке, открывая мне дверь. Я шагнула в нее и отчетливо поняла, что снова увижу лишь смерть и боль. Но я не могла отказать королю в столь ничтожной просьбе.

Я показала письмо Дэниэлю и он прочитал его.

— Ты знал об этом и ничего мне не сказал? — В его словах, обращенных к Алексу, послышался явный упрек.

— Он запретил мне. Прости… — Алекс протянул руку, взял письмо и возвратил его мне, обращаясь одновременно к принцу. — Мой отец хотел встретиться с тобою лично. Он будет ждать тебя у Салэнского водопада завтра на рассвете. А я должен проводить Лиину.

— Почему он умирает? — Я бесцеремонно вмешалась в их беседу, инстинктивно ощущая, что Алекс чего-то не договаривает и избегает ответов на самые главные вопросы.

Но вызвать его на откровенность не удалось. Он лишь сказал мне, что у нас мало времени, и мы спешно покинули замок в сопровождении личной охраны принца Дэниэля.

Всю дорогу мне казалось, что мы опаздываем или уже опоздали. Даже расставшись с Дэниэлем, чей путь лежал дальше Элен Гаарских гор, я не переставала беспокоиться. Только к вечеру мы добрались до подножия Элен Гаара и еще пару часов карабкались по узкой тропинке, ведущей к ущелью Снов. В этих местах росли дикие цветы айды, из лепестков которых готовили сонный напиток. Отсюда и название места встречи. Мы добрались до небольшого ровного участка земли среди каменных скал, который облюбовали эти нежные серо-голубые цветы, и я увидела Короля Орлов.

Он показался мне неожиданно молодым. Много моложе, чем я представляла себе. Даже в его приветствии было что-то юное и мальчишеское. Но его глаза были слишком мудры и в них не было радости — только скрытая боль и безмерное понимание. Точно такие же глаза были у старого Учителя. И только они выдавали настоящий возраст Короля Орлов.

— Мой король… — Преклонив колено, Алекс склонил голову, и я повторила его слова и движения, чуть замешкавшись.

Проглотив подкатившийся к горлу комок, я посмотрела прямо в лицо короля, а затем мы встали, повинусь его жесту.

— Ты пришла… — Он улыбнулся мне, но глаза оставались печальными. Казалось, они жили собственной жизнью на его лице. И я окончательно поняла, что Король Орлов умирает.

Он почти ушел из этого мира, и его душа поселилась в глазах, готовая вот-вот вырваться наружу. Но король не отпускал ее, и она смотрела на меня — такая сильная, властная, мудрая, все понимающая и смертельно уставшая.

— Ты очень молода, Рэ Амми!