Аптека снежного барса (СИ) - Водянова Катя Страница 30

Сейчас помощник лениво дошел до калитки, открыл ее каким-то крючком и широко открыл, впуская внутрь Ирвина.

— На скользкую дорожку вступаем, надеюсь, дружок твой прикроет. Ну или скажем, что человеку стало плохо, просто хотели помочь.

— Какому такому человеку?

— Тебе, — невозмутимо пожал плечами Бринс. — Такой болезный, все поверят. Почувствовал, как в глазах темнеет, а замогильные голоса зовут в непознанные дали, побрел, не разбирая дороги, случайно попал сюда. Я пришел спасти.

— Что бы я без тебя делал.

— А я о чем говорю, — едва слышно прошептал Бринс и быстро побрел к дому, мастерски прячась в тени деревьев.

Завидуя такой ловкости, Ирвин последовал за ним, после вышел вперед, следуя за магическим флером.

— Нам туда, — он указал на заднюю дверь.

Цель переместилась и как будто опустилась ниже уровня земли. Ирвин потряс головой, возвращаясь к реальности, но ничего не изменилось. След тянулся вниз и с каждой минутой слабел, значит, стражник удалялся.

— В подвале скрылись, — предположил он.

— У-у-у, ничего хорошего внизу не прячут, тем более ценного. Уверен, что в случае чего отобьемся?

— Более чем, — кивнул ему Ирвин и первым пошел к задней двери.

Парочка особых флаконов приятно лежала в ладони. Такими можно небольшой отряд остановить, не то что троих стражников. Ирвин как-то уже проверял эти смеси в деле. А во внутренних карманах прятались другие, еще не опробованные, оттого втройне интересные.

— И все равно не понимаю, как ты за ними следишь.

— Это все магия.

— Я серьезно, — нахмурился Бринс.

— Я тоже. Несколько особых знаков на этикетке пузырька, парочка трав в составе нашего укрепляющего сиропа — и готов слабенький магический маячок, который тянется к создателю. Не для всякой магии нужен зверь.

На этом аптекарь замолчал и обшарил заднюю дверь. Я крутилась рядом и ждала дальнейших разъяснений насчет магии, но безрезультатно. Что за привычка такая: вечно все утаивать? То ли дело я — открытая душа, говорю о себе всю правду.

Кроме того, как на самом деле выгляжу и зачем приклеилась к аптекарю, но это вынужденная мера. Да и вообще, я уже почти открылась, просто в тот момент Ирвин куда сильнее нуждался в Бринсе, чем в Габриэлле. Не уверена, что аптекарь готов к знакомству с девушкой, лазающей по деревьям и вскрывающей замки, не говоря уже о других деталях моей биографии.

Дверь не поддавалась, нужно было искать другой вход. Чем мы и занимались, разглядывая ближайшие стены.

— Заперто изнутри на засов, и форточка слишком узкая, не пролезть, — проговорил Ирвин и указал на окно несколькими метрами левее.

Я тоже его заметила и уже мысленно прикидывала размеры к моим настоящим. Должна бы пройти, даже как Бринс, проблема в другом. Такие крохотные окна обычно ведут в кладовку или кухню, не похоже на коридорное.

— А я кот, — вздохнула я и полезла по стене. — Не о такой работе думал, устраиваясь к аптекарю, ох не о такой.

— У нас опасное ремесло. Ты еще не пробовал закрыться раньше времени в сезон простуд.

— Ай, чего закрываться? Работай и работай, деньги же не лишние. Вот слушай меня, еще накопим на вторую аптеку или даже лечебницу.

Кладка оказалась старой и выщербленной, настоящая находка для вора. Да и окно было не так высоко над землей, всего-то пару раз переставила ноги и уже на месте. Дальше я взобралась на подоконник, после чего пролезла внутрь через форточку и приземлилась уже внутри комнаты. Не так изящно, как хотелось бы, зато быстро и без лишнего шума. Драммонд не зря заставлял тренироваться и нашел для нас учителя из бывших цирковых акробатов.

Внутри я сильно зажмурилась, чтобы глаза привыкли к темноте, затем осторожно пошла к двери. На улице хотя бы фонари светили, здесь же приходится действовать почти наощупь, тщательно рассчитывая, куда поставить ногу или как повернуться, чтобы ничего не опрокинуть. Пахло лавандой и нафталином, точно меня занесло в гардероб какой-нибудь пожилой госпожи. Да и пространство занимали полки и вешалки, еле нашла за ними дверь.

Когда открыла ее, полоса света из коридора выхватила сапожки на нижней полке. Невысокий каблук, красивые узоры на голенище и отвратительный лиловый цвет, точно как у моего плаща. Я осторожно выглянула, удостоверилась, что никого нет, вытащила один сапог на свет и ненадолго сняла артефакт с личиной.

Так и есть, сапоги и плащ делал явно один мастер, даже узор по краю совпадает. Я вернула находку на место, снова превратилась в Бринса, заперла за собой гардероб, после чего отправилась впускать Ирвина. Упоминать о странном совпадении не стала, вот разузнаю побольше — тогда.

Ребекка мало рассказывала о семье и не слишком рвалась в отчий дом. Может быть дело в том, как прошла ее брачная ночь? Хотя странно, что с Рейгалем она помирилась, а с родителями нет. Плохо представляю причину, из-за которой я перестала бы общаться с Матушкой Соф. И найдись такая, Матушка бы лично нашла меня и втолковала, как неправильно не любить ту, которая тебя вырастила.

Но если так вспомнить, то и старшенькая Марвейн, Гвен, тоже о родителях не вспоминала и не особенно горевала из-за разлуки. Друг другом сестры дорожили, еще тепло отзывались о своей бабке. Ух и славная была воровка! Хотела бы я быть похожей на нее, только бы умереть от старости, а не арбалетного болта.

Задняя дверь открывалась легко и без скрипа, за состоянием петель здесь следили и наверняка часто впускали поздних гостей. На все про все у меня ушло минуты три-четыре, но аптекарь глядел хмуро и явно нервничал.

— Вор бы из тебя не вышел, — тут же припечатал он вполголоса, — правильно сменил профессию.

— Эй! — возмутилась я. Влезла в окно, впустила его и задержалась всего на минуту, разглядывая проклятые сапоги. — Драммонд меня отмечал и обещал большое будущее.

— Значит, такой у него педагогический метод. Поверь, по эту сторону закона тебе лучше.

— По какую — эту? Мы с тобой влезли в чужой дом. Просто напоминаю.

— Так человеку было плохо, — с самым честным лицом ответил он, обошел меня и уверенно поспешил дальше по коридору.

Опасный все же человек. Злой, непредсказуемый, рисковый. Хороший внук для Дунка, тот тоже был непростым.

Я плелась за аптекарем и прислушивалась к происходящему. Но слуг либо распустили, либо дали четкое указание не бродить по этой части дома. Нас никто не заметил и не побеспокоил. Да и жилых комнат в этой части особняка не было. Убирали здесь нечасто, отчего воздух пропах пылью и той самой лавандой. Я чуть не чихнула, но вовремя зажала нос.

Ирвин тем временем отошел далеко вперед и остановился напротив большого портрета, с которого на всех глядели две маленькие девочки. Чуть постарше — жутко серьезная, так сжала шею лоскутного зайца, будто собралась ему голову оторвать. Вторая же заразительно улыбалась и держала на руке голубя.

Вот с детства у нее страсть к пернатым, так и не смогла ее изжить. Теперь я уже не сомневалась, что попала в особняк Марвейнов. Ребекка и Гвен, конечно, выросли и здорово изменились, но и не узнать их было сложно.

— Знакомые? — осторожно спросил Ирвин.

— Да так, пересекались несколько раз. Вот эта, — я мстительно указала пальцем на крошку Гвен, — зло во плоти. Просто ходячее подтверждение твоей теории насчет женщин. Держала в страхе весь город и самого Драммонда, главу воровской гильдии. Хотя чего уж там, убийцы ее тоже старались обходить стороной. Настоящая стерва!

— И где она сейчас?

— Оправдалась за свои проступки, замуж вышла, держит трактир, — шепнула я.

— Опасная женщина, нет бы воровать.

Портрет его не заинтересовал, скорее то, что пряталось за ним. Ирвин повертел раму, заглянул под картину, подергал подсвечник.

— Воровкой была их бабка. Лучшая в гильдии. Лунная кошка с даром невидимости, за прошедшие годы ее так никто и не смог превзойти.

— Так себе достижение, — скривился Ирвин и начал тихо простукивать тростью стену.