Подарок для Темного - Лея Кейн Страница 30

— А я не думал, — произнес он, глядя мне прямо в глаза.

— Но почему?!

— Не знаю. Может, я в тебя влюблен.

Я растерялась от его признания. Оно прозвучало как риторический вопрос, на который ответ мог мне далеко не понравиться.

Смущенно отведя взгляд, я опустила лицо и улыбнулась. Давно я так не краснела. Разволновалась, как девчонка, не находя ответа. А ведь он даже еще не поцеловал.

— Или чувство долга толкнуло тебя в пропасть, — брякнула я, давя на притянутую за уши непринужденность.

Почувствовала, как его неподвижный взгляд метнул в меня стрелы возмущения. По всей вероятности, Эгорту даже такое признание далось нелегко. Не приучили его любить. Пользоваться благами этого мира — да. А любить, ухаживать, заботиться… Он наверняка и сам был в шоке от того, как пекся обо мне.

Я ждала его реакции — возражения, досады, раздражения. Но не получила ничего, кроме молчания. Тягучего и долгого. Стало ясно, флиртовать и соблазнять этот парень не умеет. «Он деревянный, грубый, необщительный. Но исполнительный и надежный», — вспомнились мне строчки из прощального письма-инструкции Алкарии. Чем ближе я узнавала Эгорта, тем больше соглашалась с ней. Из него улыбку не выдавить, а о шутках и речи быть не могло! Запрограммированный робот, вдруг запавший на девушку и незнающий, что с этим делать. Вот только всем бы по такому роботу, бросающемуся со скалы, будучи вооруженным лишь отчаянной храбростью, от которой мурашки по коже.

— Ты согрелась? — сменил он тему разговора, как будто так должно обрываться заигрывание.

Я подняла лицо. Теперь кровь к щекам прилила от злости. Неужели он серьезно? Сказал девушке, что любит, и тут же готов вернуть ее на отбор невест для другого?

— Согреешься с тобой, — проворчала я, поднимаясь и отряхивая платье. — Давай распускай свои крылышки, обратно полетим.

Эгорт встал, выпрямляясь передо мной огромной махиной. Вызывающе поднял подбородок и, заколдовывая меня темнеющими до королевского синего глазами, произнес:

— В твоем голосе прячется ирония.

— Прячется? — ахнула я. — Да нет, она размахивает руками. Я из кожи вон вылезала, чтобы не думать о тебе, не забивать голову розовыми мечтами, каждую минуту напоминая себе, что у тебя есть Эри. Я на других мужчин смотреть не могла…

— Даже на Максуда? — вдруг перебил он меня, склонив голову на бок. Сколько же искрящегося бешенства прозвучало в его тоне!

Я усмехнулась. Он не просто смотрел на нас тем вечером, а наблюдал. Пытался разгадать, не тянет ли меня к его другу.

— Ты что, ревнуешь?

— К Максуду? — Уголок его рта едва заметно дернулся. — Я привык делиться с ним.

— Девушками? — скрипнула я ошеломленно.

— Девушками не пробовал. Думаешь, сто́ит? — Он подался вперед, издевательски понизив голос.

Мои глаза округлились до жгучей боли. Мы с Максом разное пробовали, но о групповом сексе я никогда не думала всерьез. Бывало, когда он, пару минут подергавшись на мне, заваливался на подушку и моментально засыпал, я мечтала о накачанных самцах, способных довести меня до сумасшедшего оргазма. Но это были обычные пошлые фантазии, не более того.

— Так! — Я выставила перед собой руку и уперлась ладонью в горячую, свитую из тугих мышц грудь. — Ты спасаешь меня, признаешься в любви, ревнуешь и тут же намекаешь на… на…

— На что?

Я задергала ногой, нервно размышляя, как правильно выразиться.

Мужская ладонь плавно опустилась на мое запястье, обвила его сильными пальцами, и Эгорт одним шагом приблизился ко мне вплотную.

— Я не силен в уроках соблазнения, — сказал предельно честно. — Ты часто застаешь меня врасплох. Взять к примеру ту ночь в отеле лакмэнского городка. Когда ты попросила застегнуть твое платье. Эти мелкие жемчужные пуговицы. Блеск которых мерк на твоем фоне… Алкарии было пятнадцать, когда я появился на ферме ее отца. За все эти годы я ни разу не рассматривал ее, как женщину. Да, под невзрачными серыми платьями и старыми потрепанными шляпами пряталась красавица, но она… не была тобой.

Я замерла, таращась в его глаза и думая, ничего себе, не силен в уроках соблазнения. Свадебная клятва Макса и то не была столь проникновенной.

— Я не ради денег согласился стать твоим сопровождающим. Теперь ты знаешь, я в них не нуждаюсь. Не из-за договора спрыгнул с поезда, который мог намного быстрее доставить меня в Ликроун — к «Дикому Акониту». Мной двигала другая сила. Ты что-то расковыряла во мне, едва попав в наш мир. Что-то глубокое. И я просто хотел быть с тобой. Защищать.

— Ты говоришь, как маньяк. Я уже подумываю, что защищаться надо от тебя, — улыбнулась я.

— Я могу не говорить. Это у меня получается лучше всего.

Я засмеялась. Эгорт Лигэллоу шутил! Это ли не чудо?

Его пальцы стали затягиваться на моей руке тугим браслетом. Вторая ладонь мягко легла на мою талию и скользнула за спину, ища пуговицы. Мелкие. Жемчужные. Которые так бестактно нарушили его холостяцкий покой, но которых на этом платье вообще не было.

Гадать о его намерениях не приходилось. Достаточно было того, что он медленно тянулся за поцелуем, приковав свой взгляд к моим губам и треща желанием громче костра.

Мне показалось, ткань платья задергалась о того, с каким неистовством забилось мое сердце — от сладости этого момента, пока мы парусили на вершине водопада обрушившейся на нас страсти.

Я вдыхала его запах, любовалась искрами в его глазах, с внутренним ликованием дегустировала предвкушение поцелуя. Медленно закрывала глаза, расслабляясь в его объятиях и осторожно губами прикасаясь к его губам.

Горячие и мягкие, они разомкнулись, ловя мой отрывистый вздох, и наконец потопили меня в океане дикой эйфории.

Это был не поцелуй, а лошадиная доза наркотика. Мозг отключился моментально. Тело сдалось. Я повисла в мужских руках, с томным вздохом обняв его за шею. Наслаждалась тем, с каким аппетитом он ласкал мои губы — одну, другую. Нежно, не спеша. Набирал темп давления постепенно, тоже пробуя на вкус каждую секунду этого прекрасного момента, растягивая удовольствие.

Я фактически потерялась во времени. Растворилась в теплой энергии пульсирующего желания. Выбросила из головы любую мысль, способную нам помешать, остановить нас.

Проведя ладонью по моей спине, Эгорт понял, что пуговиц нет, и с улыбкой выдохнул.

— Здесь молния, — шепнула я ему в