Железный воин - Кагава Джули Страница 30

Я выругался.

– Так, пожалуй, я пойду. Кензи, найди что-нибудь, что можно бросить в зеркала. Может, взять несколько бейсбольных мячей в одной из будок?

– Эм, Итан? – позвала Кензи слегка приглушенным голосом. – Плохая идея.

Я обернулся и увидел, что по дороге ковыляет целая орава мягких игрушек и кукол, своими жуткими красными глазами напоминая рой муравьев. За ними, наступая со всех сторон, двигалась армия клоунов и цирковых уродцев, скрюченных, изуродованных и выглядевших чертовски злыми.

У меня кровь в жилах похолодела.

– Ладно, хорошо. – Я тяжело вздохнул и снова повернулся к карусели, пытаясь найти проход между рычащими, крутящимися существами. Увидев просвет между леопардом и кроликом, которому недавно отрезал ухо, я схватил Кензи за руку и выкрикнул: – Прыгай!

Мы заскочили на карусель. Кролик визжал и дрыгался на столбике, скрежеща длинными передними резцами, но, к счастью, не мог до нас дотянуться.

– Жди здесь, – сказал я Кензи, когда другие животные посмотрели на нас, оскалив клыки. Я поморщился. Остаться целым и невредимым будет непросто, но пусть лучше этот злобный единорог загрызет меня, чем Кензи.

Не дожидаясь ответа, я направился к центральной стойке. На меня бросился волк, и я уклонился. Тигр нацелился когтями мне в голову, но я развернулся так, чтобы удар пришелся по плечу, а не в лицо, хотя он все равно разодрал мне руку, и мои глаза заслезились от боли. Последние несколько футов до зеркал загораживали единорог и медведь, и я остановился, пытаясь найти подходящий момент для рывка.

Кензи вскрикнула. Я обернулся и увидел, как клоун – его нарисованный рот зиял, демонстрируя зазубренные клыки, – попытался схватиться за карусель, но промахнулся и отлетел в сторону. Но пока мы вращались, все больше зверей прыгали на двигающуюся платформу и цеплялись за столбы. Карусель ускорилась, и животные взревели от ярости.

– Черт! – Я повернулся, собрался с духом и нырнул в отверстие, поморщившись, когда рог единорога вонзился мне в спину. Выпрямившись, я бросился к панели, поднял меч и изо всех сил ударил рукоятью по зеркальной поверхности.

Стекло разбилось. Как и все вокруг. Мое отражение разлетелось на дюжину мелких кусков и обрушилось, как и карусель, карнавал и небо над головой. Осколки реальности посыпались на нас. Пошатываясь, я вернулся к Кензи, притянул ее к себе и, как мог, прикрыл ее тело своим. Я не знал, что происходит с клоунами, уродами и игрушками-убийцами; оставалось только надеяться, что осколки не разрежут нас на кусочки. Раздались крики и вопли, и воздух наполнился грохотом миллиона люстр, разбившихся одновременно. А затем – мертвая тишина.

Я опасливо поднял голову.

Парк аттракционов исчез. Палатки, клоуны и жуткие будки растворились. Мы с Кензи стояли на платформе старой ржавой карусели, потрескавшиеся и облупившиеся гипсовые лошадки который были явно не живыми. Вокруг нас простиралось темное, туманное и бесконечное Междумирье.

Я посмотрел на Кензи.

– Ты в порядке?

Она кивнула, и я с облегчением спустился на землю.

– Что ж, – начала она, когда Рэйзор жужжа опустился на голову лошади, а Тонкий Мужчина с раздраженным видом пробирался между животными. – Это было… страшно. По крайней мере, теперь можно вычеркнуть еще один пункт из списка, что я хочу сделать перед смертью.

– Выжить в клоунском апокалипсисе? – предположил я.

Она усмехнулась.

– Не-а. Присоединиться к цирковому шоу.

Я рассмеялся и покачал головой. Я чувствовал облегчение от того, что мы выбрались из этого безумного места. Меня радовало даже темнота и пустота Междумирья – вот насколько я был рад.

– Ты странная девушка, – сказал ей. – Гениальная, но странная.

Кензи просияла.

– Поэтому ты меня и любишь.

– Да, – прошептал я. Она всхлипнула, глядя мне в глаза, и я притянул ее в свои объятия. – Хотя, если ты когда-нибудь все-таки будешь работать в цирке, – пробормотал я, не сводя с нее взгляда, – обещай, что не станешь ассистенткой метателя ножей? Думаю, за сегодняшний вечер я пережил, по меньшей мере, три сердечных приступа.

– О, даже не знаю, – отозвалась Кензи с лукавой улыбкой на лице. – Вышло довольно увлекательно. Мы могли бы усовершенствовать представление и выступить с ним вдвоем. – Я с наигранным ужасом посмотрел на нее, и она улыбнулась, убрав мои волосы назад. – Я доверяю тебе, крутой парень, – пробормотала она. – Даже сегодня на арене, когда не была уверена, метнешь ли ты нож мне в голову или используешь его, чтобы зарезать инспектора манежа, я доверяла тебе. Я знаю, что ты никогда не причинишь мне вреда.

– Людишки. – Скучающий голос Грималкина нарушил тишину. Кот объявился на седле ближайшей лошади, и я, закатив глаза, отступил назад. – Я бы сказал, что мы напрасно тратим время, – заявил он, ударяя хвостом по облупившейся краске, – но до вас все никак не дойдет. Может, уже пойдем, пока в Междумирье не начали появляться сердечки, шарики и прочие тошнотворные штучки? – Кот поднялся, грациозно спрыгнул с лошади и, приземлившись, одарил нас возмущенным взглядом. – Меня бросает в дрожь при одной мысли о реальности, которая может зародиться вокруг вас двоих. Думаю, она будет еще пугающей, чем ярмарка.

Глава 11

Утраченная реальность

И снова блуждания по Междумирье. Ладно, возможно, «блуждание» – не совсем верное слово, ведь Тонкий Мужчина, казалось, знал, куда идет. Хотя складывалось впечатление, будто мы бесконечно бродим, ходим кругами среди жутких пейзажей, которые всегда были одинаковыми. Раны, нанесенные метательными ножами, когтями тигра и рогами единорога, чертовки болели. И я боялся наткнуться на еще одну реальность, еще один безумный мир, возникший в голове сумасшедшего фейри. Ярмарка и так была достаточно пугающей; и мне не хотелось вдруг оказаться в ловушке в заброшенной психушке, убегая от кошмарных существ в длинных белых халатах, которые желают «вылечить» меня.

– Прекрати, – сказал мне Тонкий Мужчина, когда из тумана выкатились носилки, их колеса скрипели в тишине. Они проехали мимо нас и исчезли в тумане, отчего я вздрогнул. – Ты снова это делаешь.

– Ага, уж прости, что напуган из-за той жуткой ярмарки, – прорычал я. – Думаю, я должен радоваться, что якорь нашли не русалка или шелка и что ярмарка не под водой. Ты мог бы и упомянуть, что нам придется столкнуться с чем-то подобным.

– Я сомневался, что мы наткнемся на такой якорь, – ответил Тонкий Мужчина. – Их очень мало, и они встречаются крайне редко. И не валяются где попало, чтобы любой желающий мог привязать к ним свой мир. Можно бродить по Междумирью целую жизнь, тысячелетиями, и так и не встретить ни одного. – Он искоса посмотрел на меня. – Я был так же неприятно шокирован, как и вы, когда мы встретили эту реальность, но я обнаружил, что у вас есть необыкновенная способность притягивать проблемы, Итан Чейз. Это почти талант.

– Да, – вздохнул я. – Добро пожаловать в мой мир.

Разумеется, в этот момент мы прошли через какой-то невидимый барьер в тумане и дымке… и мир изменился.

– Черт, только не это, – простонал я, задаваясь вопросом, в каком кошмаре мы очутились в этот раз. По крайней мере, не на очередной ярмарке. Или в жуткой заброшенной психушке. Мы стояли на краю поляны; огромная желтая луна на небе висела так близко, что можно было разглядеть ее покрытую кратерами поверхность. Кругом простирался темный и дремучий лес, а по опушке, между деревьями, вился узкий ручей. Хотя все выглядело совершенно спокойно и естественно, что-то во всей этой обстановке меня тревожило. Не в том смысле, что она выглядела как сцена из фильма ужасов. Просто наводила на мысли о чувстве беспокойства.

В самом центре рощи возвышался огромный особняк в викторианском стиле. Башни и турели взмывали в воздух, пронзая ночное небо своими шпилями. Окна и балконы располагались над нами, каменные стены опоясывали арки и колонны, а пара огромных львов охраняла конец дорожки.