Суженый для горной ведьмы (СИ) - Либрем Альма Страница 31

— Геор, полагаю, места себе не находит.

— Ну, это вряд ли. Я сказала, что проделывала такое сотни раз, — отмахнулась Дара. — И он, как любой представитель наивной — мужской, то есть, — половины нашего общества, поверил. Лисандра же полагает, что я должна была выползти из этой тюрьмы на четвереньках и покричать в ночные небеса, узнав про бал. А Геору наверняка успели бы подсунуть какую-нибудь хорошенькую дворянку. И подпоить дозой зелья. Что ж… Мудро, мудро.

Очень. Но, во-первых, Дараэлла была полна сил, а на улице стоял день, а во-вторых, ни один торжественный бал такого уровня не мог обойтись без особых гостей.

А Лисандра все-таки ее сильно недооценила.

Глава двенадцатая

— Это была не лучшая твоя идея, — прошипел Геор, когда наконец-то гости, которым ему пришлось улыбаться, закончились, и Лисандра позволила сыну оттащить себя вглубь зала.

Плечо ужасно ныло. Геор считал рану не стоящей его пристального внимания, но, как любой мужчина, потерявший хоть немного крови и куда больше сил в странном, противоестественном для него бою, мечтал улечься пораньше в постель, возможно, даже в одиночестве, и хорошенько отоспаться. Вчера Геор не сомкнул глаз, переживая, как там Дараэлла, и сумел задремать только под утро, когда ему передали записку, нацарапанную чьим-то корявым почерком, что все прошло удачно.

Дара обещала отдохнуть и тут же прибыть к мужу.

А вместо нее — прибыла матушка, заявила о том, что у него вечером торжественный бал в честь пятнадцатилетнего юбилея какого-то там важного события, и сказала, что ему нужно немедленно наряжаться и готовиться встречать гостей.

Геор предпочел бы встречать жену, а гостей не пустить даже на порог дома, но когда в списке приглашенных присутствует королевская дочь и первый советник, как-то не особенно культурно указывать им на дверь и говорить, что он не в настроении. Общество все-таки диктовало свои ограничения, и Геор, в соответствии с ними, должен был вечером улыбаться всем явившимся, целовать руки дамам, поклоняться господам и притворяться, что он ужасно счастлив видеть каждого из них.

Что ж, улыбаться, чувствуя только досаду и злость, Геор умел. Его мать умудрилась назначить бал прямо в день смерти отца — папенька слег очень внезапно, — и тогда гостям никто не сказал, что граф Каннингем так плох. Немного захворал, не может выйти к гостям! Все произошло так неожиданно!

А потом так же неожиданно следующим утром огласили о его смерти. Все случилось в ночи, когда гости уже разошлись — сердечный приступ, какая досада!

Геор, впрочем, терпеть не мог отца — в первую очередь за то, что о него самого папенька с удивительной регулярностью и старательностью вытирал ноги. Но улыбаться, услышав новость о том, что у него есть брат, да еще и увидев, как умер граф, было довольно трудно.

Тогда у Геора получилось очень плохо. Сейчас — куда лучше, тем более, больная рука и отсутствие жены казались не настолько серьезными проблемами…

— Но ведь я не знала, что все получится именно так, — с мягкой улыбкой на губах ответила Лисандра. — Что ты будешь ранен… К тому же, я видела, порез не настолько серьезен. Возможно, тебе просто надо выпить немного вина?

Вина? Нет, Геор никогда не питал страсти к алкоголю. Он не слишком сильно пьянел, потому не имел привычки избавляться от дурных мыслей, выпивая бокал за бокалом, а превращаться в дурака, пляшущего на столе, совершенно не желал. Вкус же спиртных напитков прельщал его мало, Геор просто не понимал, в чем прелесть. Изредка он мог выпить вина или чего-нибудь покрепче, если приходилось садиться за стол с простыми моряками, но делать это, чтобы заглушить боль?

Ну нет, увольте!

— Мне бы хотелось присутствовать на этом балу со своей женой, мама. Это была бы отличная возможность представить ее обществу, — холодно проронил Геор. — И странно, что ее до сих пор нет, если все прошло успешно.

Он осмотрел огромный зал. Гостей было настолько много, что и не сосчитать. Геор никогда не понимал, зачем их семейству настолько большое поместье, но каждый раз, когда матушка закатывала пышные балы, начинал осознавать, к чему все это было отстроено. Поразительно, на какие траты готовы женщины, чтобы прослыть гостеприимной хозяйкой и истинной леди!

К тому же, судя по всему, мама ею не была. Не насладилась танцами в молодости? Дара говорила, что ведьмы достаточно плясали у костров, чтобы возненавидеть это времяпрепровождение… Но ведь это совершенно другие танцы, не так ли?

Все вокруг так и сверкало роскошью. Осматривая в очередной раз эту россыпь золота, серебра и драгоценных камней, Геор задался вопросом, во сколько обошелся бал, обустроенный даже без его ведома. Несомненно, он был очень богат, и король никогда не скупился на вознаграждения, но надо же иметь меру!

— И как бы ты смотрел в глаза своим гостям, когда они спросили б тебя, почему не было пышной свадьбы?

— Сказал бы, что нас повенчало море, и это была любовь с первого взгляда.

— И все узнали бы, что она простолюдинка!

— А повенчать морем с какой-нибудь заморской принцессой меня не могло? — раздраженно переспросил Геор. — Прекрати, мама. Я все равно представлю Дараэллу обществу, хочешь ты того или нет. К тому же, с минуты на минуту она должна появиться, я в этом уверен.

Лисандра опустила глаза с таким видом, что Геору вдруг стало не по себе.

— Мама?

— Мне жаль…

Геор вдруг подумал, что почерк Дараэллы вряд ли выглядел так, как на той записке. Это совершенно не соответствовало ее характеру.

— Ты мне солгала? Что с нею случилось?

Но мать не ответила. Вместо этого она вдруг расцвела в радостной улыбке и бросилась к спешившей к ним девице.

— Жанетт, моя дорогая! Как мы с Геором рады тебя видеть!

Геора едва не перекосило — от радости, от чего же еще! Леди Жанетт Остерз была обыкновенной городской барышней среднего сословия, аристократка, но без титула, из не слишком богатой семьи. В целом, как казалось Каннингему, вполне милая, но не лишенная хитрости девица, желающая поправить свое положение за счет выгодного брака.

Так кто ж против! Но матушка, нашедшая с Жанетт общий язык, почему-то считала, что положение поправлять Остерз будет именно за счет брака с Геором.

Сейчас единственным желанием Каннингема было схватить мать за руку, оттащить ее в сторону и потребовать от нее ответ, что же произошло с Дараэллой. Но, к сожалению, такой возможности у Геора не было. Устроить такой скандал на публике означало лишиться остатков репутации, а Геор не мог себе этого позволить. Ладно он, но гнев общества может пасть и на весь флот, а жертвовать своими людьми Каннингем не собирался.

Жанетт уже остановилась рядом, накручивая блондинистую прядь на палец, и едва не обнялась с его матушкой, Лисандра, кажется, с трудом удерживала необходимую дистанцию. Они обе о чем-то очень мило ворковали, но Геор не прислушивался к словам и пропустил минимум три вопроса. Прежде бледнокожая, светловолосая Жанетт, всегда наряжавшаяся в бледно-розовые платья и чересчур затягивающая шнуровку, не вызывала у него никаких эмоций, но сегодня она ужасно раздражала, особенно постоянными случайными прикосновениями. Геор почему-то даже представить сейчас не мог, что испытывает желание по отношению к кому-либо другому, кроме собственной жены. Да она была прекрасней всех этих барышень вместе взятых!

— Прошу приветствовать, — прогрохотал голос церемониймейстера, — Его Светлость, лорд Себастьян Брайнер! Ее Высочество, леди Айрис Брайнер!

Геор вскинул голову, наблюдая за тем, что происходило на балконе. Первого советника он узнал легко — им с Себастьяном приходилось довольно часто решать вопросы касательно флота, — а вот леди Айрис помнил очень плохо. Принцесса редко появлялась в обществе, как, собственно, и ее супруг, и терпеть не могла балы. Скорее всего, матушка прислала им приглашение чисто для проформы, потому что проигнорировать королевскую дочь — а все государство судачило о том, что Его Величество не просто так включил леди Айрис в род и заставил своим именем заменить имя ее отца, для чужих детей такого не делают, — по меньшей мере опасно.