Крыло Королевы (ЛП) - Торн Джессика Страница 31

Кон оборачивается, скорее удивлённый, чем раздражённый. Не знаю, услышал он меня или как-то почувствовал приближение. Я не издавала ни звука. Ему словно кто-то нашептал на ухо, предупреждая, что я здесь. Некто невидимый. Несколько секунд он пристально смотрит на меня своими яркими зелёными глазами.

— Принцесса Беленгария, рад встрече.

— Взаимно, ваше величество.

Наступает неловкая пауза, пока я отчаянно пытаюсь придумать, что ещё можно сказать, но ничего не приходит на ум. Подозреваю, что у Кона та же самая проблема, но легче от этого не становится. Мы смотрим друг на друга, я чувствую, как мои щёки краснеют, а пол начинает уходить из под ног. Всего через несколько дней этот человек станет моим мужем. Мне ведь придётся с ним разговаривать? О чём угодно. Хоть о чём-нибудь.

Я перевожу взгляд за его спину на портрет антеймы Матильды. Она была высокой, статной женщиной, и художник изобразил её здесь очень красивой. Длинные, густые светлые волосы. Поразительные голубые глаза, которые подчёркивает золотистый оттенок кожи — похоже, это типично антейская черта. Мне вспоминалась женщина из Рондета с сапфировыми глазами. И хотя Матильда была старше Кона, по портрету этого не скажешь. Может, художник её приукрасил или портрет был написан в её юности. Едва ли это имеет значение. Судя по цветам и свечам, это своего рода место поминок. У меня нет никаких сомнений, как всё ещё сильно любима предыдущая антейма.

Своим мужем, своим народом. Всеми.

— Матильда, — тихо произносит Кон. — Она выглядела не так, не совсем. Никогда не была такой серьёзной. И ненавидела официоз.

Я ощущаю внезапный прилив симпатии к ней. Мне знакомо это чувство, я её понимаю. И в то же время мне этого не хочется. Не хочется понимать Матильду.

— Вы были знакомы до того, как вы… ну…

— Поженились? — он мотает головой. — Не совсем. Я был мальчишкой, а у неё всегда были дела. Я и представить не мог, как много этих дел, пока она не умерла и мне не пришлось стать из консорта антеймом. Она была доброй, хоть и отчуждённой. Относилась ко всем с уважением. И очень заботилась о наших людях.

— Как и ты, — слова вырываются до того, как я успеваю их остановить. Ну, он же заботится, разве нет? И он тоже добрый и… о, предки… Мне вообще нельзя открывать рот.

Я краснею ещё сильнее. Но и Кон тоже.

Где-то за спиной я слышу приглушённые шепотки. Комментарии внезапно появившихся придворных. Тех, кого мы встретили по пути. Кон и я никогда не сможем просто поговорить, да? Нормальные люди могут, а мы нет. Я собираюсь замуж за человека, с которым у меня никогда не будет разговоров наедине.

Кон вздёргивает подбородок. Он выглядит немного гордым, немного смущённым.

— Я пытаюсь следовать её примеру.

И как назло, в самый неподходящий момент, в дальнем конце галереи возникает Джондар.

— А, вот ты где, Кон. Ваше высочество, — отрывисто кланяется он мне. Я отвечаю тем же, про себя отмечая, что он никогда не зовёт меня по имени в присутствии Кона. Я для него титул, а не человек. И я более чем уверена, что он недоволен мной, моими отношениями с Коном (не то чтобы они были), моим будущим… всем сразу. Виню ли я его за это? Не особо, но лучше бы он не выплёскивал своё недовольство на меня. — Нас ждут в зале Совета, Кон, а принцессе пора на примерку на свадебного платья.

Кон. Он запросто использует сокращённое имя вместо титула. Антейм он для всех остальных, но для Джондара он всегда будет Коном. И только для него. Хотя Кон и меня просил называть его так. Не уверена, что мне хватит смелости. Пока нет. Не на глазах у всех. Не представляю, как отреагировал бы Джондар, если бы я стала обращаться к Кону по имени. Устроил бы скандал, наверное. Он так опекает антейма, присматривает за ним каждую секунду. Иногда мне кажется, что он намеренно держит нас порознь, но не могу взять в толк почему.

Жизнь двора вертится вокруг меня, вовлекая в свой водоворот, желая увидеть меня своей частью. А Джондар — главный проводник этого поезда, управляющий отлаженным механизмом. Время от времени, справедливо или нет, но я ненавижу его за это. Я задаюсь вопросом, жалеет ли он, что привёз меня сюда? Я не та, кого все ждали. Я недостаточно хороша. Я никогда не стану Матильдой. Снова поднимаю глаза на портрет, и лучше бы я этого не делала.

— Разумеется, — отвечает Кон. — Сейчас собрание Военного совета, а потом у меня встреча с посланником из Фрисейнской системы, верно? Время ещё есть, Джондар.

— К встрече нужно подготовиться. Нам ещё предстоит обсудить…

— У вас есть военный совет? — спрашиваю я. Хотелось бы мне на него попасть. Это гораздо лучше, чем быть ходячей вешалкой для одежды.

— Нам пора, ваше высочество, — Элара проскальзывает мимо Джондара с надменным выражением. Я не видела, как она подошла, но очевидно, что она следовала за мной с того самого момента, как я попыталась от неё сбежать. Я вздыхаю и разворачиваюсь, но Кон ловит меня за руку, останавливая. Я вздрагиваю от его прикосновения. По коже бегут мурашки.

— Я… я с нетерпением жду нашей совместной жизни, Бел. Правда. Мы многое можем сделать для Антееса, вдвоём.

И с этими словами он уходит, оставляя меня смотреть ему вслед с раскрытым ртом, как совсем не подобает принцессе. Что он хотел этим сказать? Это прозвучало будто бы на публику.

У меня даже нет времени осмыслить, что только что произошло, как Элара утаскивает меня на очередную бессмысленную примерку.

— Я не знала, что у него есть военный совет, — шепчу Тому и Петре по пути. — А вы?

— Конечно, есть, — отвечает Том. Я не акцентирую на том, что это не совсем ответ на мой вопрос. Он явно пытается избежать обсуждения. К сожалению, никто другой не заводит разговор, и ему приходится продолжить. — Капитан будет посещать собрания с этого дня. Как раз сегодня планируют утвердить его.

— Шая? — я стараюсь не звучать ошеломлённой, но моя попытка проваливается с треском. Он не сказал мне. Ну, конечно же Шай должен быть там. Он опытный солдат, ветеран многих войн, талантливый офицер, блестящий стратег, которого с самого детства готовили к военной карьере, рождённый, чтобы пойти по стопам своего отца. Им повезло с ним.

Я, может, и дочь великих воинов, но что я сделала в этой жизни? Кроме сбитой «Осы» и чудесного спасения. И то благодаря Шаю.

Но меня всё равно могли бы позвать на военный совет, разве нет? Ну, то есть, хотя бы из вежливости. Я же вейрианка. Принцесса Вейриана. А Шай… он даже не сказал мне.

Я продолжаю идти вперёд, скрипя зубами, и замечаю, что мои стражники понемногу от меня отстраняются.

— Ох, ну супер просто, — бормочет Петра Тому. — Теперь всем стало намного лучше.

Корсет затягивается ещё сильнее, и у меня перед глазами начинают мелькать цветные пятна. Если они продолжат, то я заподозрю, что меня передали в распоряжение какого-то тайного клуба любителей пыток. Я моргаю, расплывающаяся картинка вновь приобретает чёткость, и я вижу перед собой малый зал приёмов. Подумать только, особое помещение просто для того, чтобы встречать там людей. Не говоря уже о том, что этот зал «малый», типа менее важный. Это не часть моих покоев, а общественное пространство где-то у южных ворот цитадели. Честно говоря, у меня нет ни малейшего представления, как мы сюда попали и как вернуться обратно. Арочные окна по обе стороны зала просто огромные, и комната заливается этим насыщенно золотистым антейским светом. По ту сторону окон открывается вид на сады. Если я побегу, то наверняка смогу перелезть и побежать по газону до того, как меня успеют остановить. Возможно, у меня даже получится найти выход. Но я не могу даже пошевелиться. Кроме того, за пределами цитадели слишком много народу. Достаточно, чтобы сорвать мой побег. Так что я остаюсь на месте. Жду. На меня накидывают сияющий серебряный материал, чтобы я его надела через голову, и я с трудом натягиваю корсаж на себя. Когда мне удаётся втиснуться в него, выбранный дизайнер наматывает круги вокруг меня, цокая, как старший сержант при осмотре новобранцев.