Время собирать кости (СИ) - Белая Тигра Страница 31

42. Чехия. Кутна-Гора. Настоящее время

Отправив сообщение в чат, что собирается пересечь охранную линию, Эква побрызгала лежащее на земле тело Кощея водой. Рана на шее затянулась прямо на глазах, не оставив шрама. Только засохшие пятна крови. Конечно же, Эква успела набрать себе пару пробирок, мало ли для чего может пригодиться кровь высшего заклинателя костей.

— Эй! Мы так не договаривались! — возмущенный Кощей вскочил на ноги, но замолчал, когда Эква сунула ему в руки пол-литровую бутылку воды. Заклинатель жадно пил, опустошив емкость за несколько глотков. Его внешность опять претерпевала изменения. Тело наливалось силой, спутанные волосы выпрямились и легли черной шелковистой волной по плечам. Он облизнулся длинным гибким языком и посмотрел на демоницу с откровенным укором. Мол, хоть бы предупредила.

— Пойдем смотреть место ритуала, — Эква взяла заклинателя за руку. Охранная система, установленная демонами, могла пропустить постороннего только если тот находился в контакте с одним из них.

— Может, сперва вытащишь мне что-нибудь из одежды? — напомнил Кощей о том, что его наряд уже давно истлел, и он до сих пор щеголяет а-ля натюрель.

— Стесняешься? — Эква окинула заклинателя заинтересованным взглядом, отмечая, что вода тому пошла явно на пользу. Гибкое тело больше не выглядело изможденным с торчащими наружу ребрами. Демоница повела рукой, доставая одежду, предназначенную как раз для подобных случаев. Штаны, свободная футболка, мокасины.

— Когда какая-то гадость выскочит из-за угла и соберется кусать наши задницы, путь она сперва повстречается хотя бы с тканью, — Кощей поставил рекорд по скоростному облачению, закончив одеваться пока произносил фразу.

— Какой ты оптимистичный.

— Я даже отсюда это чую. Твой братец какую-то откровенную пакость создал.

По мере продвижения вглубь крипты лицо Кощея становилось все серьезнее. Заклинатель весь подобрался, его ноздри раздувались, будто он ощущал незаметный для Эквы запах. Около маленькой дверцы он остановился, не позволяя демонице шагнуть внутрь.

— Что? — спросила Эква. Кощей не ответил, накрыл ее рот ладонью, будто их голоса могли потревожить то, что затаилось в маленькой комнатке.

— Приготовь нож, — еле слышно прошептал заклинатель на ухо демонице и распахнул дверцу.

Зеленое пламя, тлеющее на костях и по линиям пентаграммы, вспыхнуло, как будто кто-то ливанул на него бензина. Огонь распространился, охватывая каменные стены и полы крипты. Миг — и уже не было ни одного клочка, где бы не плясали жадные огоньки. Пламя взметнулось около парочки, охватывая их ноги по колено.

— Быстрее, принцесса, оторви мне голову. — Кощей сам дернул руку Эквы на себя, погружая зажатый в ней нож в шею. Дальше демоница молниеносным движением отделила голову от тела. Не мешкая, она подхватила расчлененого заклинателя и исчезла. Пламя в крипте, обиженно взвыв, начало оседать, опять собираясь в маленькой комнатке на костях.

43. Чехия. Прага. Настоящее время

Секундус не спал уже который день. Внутри все горело, переворачивалось, требовало куда-то бежать и что-то срочно делать. Но он и так сделал на данный момент все возможное, оставалось самое сложное — думать, прикидывать варианты развития событий и анализировать. Он догадывался, вернее допустил вероятность, когда увидел аномалию Тринадцатой силы. Химера, а после и Ратиус подтвердили его подозрения. Та Ракель, которую он встретил пятьсот лет назад, оказалась его Ракель, провалившейся в прошлое. Они не были просто похожи. Одна и та же женщина, которую он опять потерял.

Как же несправедливо. В этом времени, в настоящем, им оказалось отведено так мало. Всего две недели, семь дней из которых он как дурак провел в сомнениях, приглядываясь и пытаясь понять, что его так манит. А ведь хотел же в первый же вечер подняться к ней домой. Почему не сделал? Самоуверенный идиот, считающий, что перед ним лежит все время мира, когда драгоценные мгновения песком утекали сквозь пальцы. Может быть, ему удалось бы сделать так, чтобы Ракель побыла с ним подольше. Ей предрешено было сгинуть в червоточине времени. Но ведь не обязательно сейчас? Может быть через год или два.

Секундус находился в квартире Коэн, он взломал пароль на ее ноутбуке и теперь смотрел фотографии, автоматически загруженные в облако с телефона. Десяток солнечных картинок из Дубая. Фонтаны, небоскребы, море, их босые ноги в песке. Селфи в темных очках, селфи без очков, еще одно селфи с потерянной фокусировкой, когда он ее поцеловал. Его собственная фотография, когда Ракель просила сделать самое-самое серьезное выражение лица, а сама смешила его, и он получился улыбающимся. Ее фото в том вульгарно-вычурном ожерелье. Почему он не купил ей тогда кольцо? Думал, есть еще время. У долгоживущих демонов всегда полно времени. У него целая вечность для того, чтобы понять, где и как он облажался.

А еще Секундус злился на самого себя пятьсотлетней давности. Это было совсем странное нелогичное чувство. Иррациональная ревность. Тому ему, носящему имя Хайлель, Ракель досталась просто так. Подарок, который он не ценил, принимая как должное. Бедная его девочка. Как же ей было нелегко. Она просто пыталась выжить. А он ее погубил.

Демон обхватил голову руками и застонал сквозь зубы от бессильной злости. Тогда, когда Ракель пришла к нему ночью, он ощутил энергию ее эмоций. Теперь он был уверен, что в тот момент она думала о нем и любила его, Карла Зиге, а не Хайлеля, снисходительно присвоившего это чувство. Хаос его забери! Секундус все эти столетия старался не вспоминать, а теперь картинки прошлого настойчиво лезли наружу, как дрожжевое тесто, за которым не уследила нерадивая хозяйка. Ведь он тогда раздумывал о том, чтобы отдать Избранную своему брату. Цену тот предлагал вполне неплохую.

44. Чехия. Локет. Пятьсот лет назад

Вечером в замке был гость: брат бургграфа — Борис Черны, в его честь ужин накрыли в большой парадной зале. Никто не замечал его необычности и чуждости, кроме Ракель. Громадный, пугающе красивый мужчина совершенно не похожий на хозяина Локета. Как он может быть братом Хайлеля?

Ракель сидела по левую руку от бургграфа Ондры Черны, обычно это место предназначалось для законной супруги, но Хайлель пренебрег условностями, усадив рядом любовницу. Или, если говорить красиво, фаворитку. На ней было длинное голубое платье, то самое — первый подарок бургграфа. Кружево, которым было отделано декольте, скорее подчеркивало грудь, чем ее скрывало.

Хайлель будто выставил ее напоказ, хвастался ею. Он тихо переговаривался с гостем, так что Ракель почти ничего не могла разобрать. В какой-то момент она поняла, что язык не чешский. Они говорили на латыни — языке, который и в шестнадцатом веке считался мертвым.

Ракель украдкой разглядывала гостя. Борис, даже сидя, возвышался на голову над всеми. Настоящий великан с иссиня-черными волосами, забранными в высокий хвост. Его кожа отливала бронзой. Ракель не могла понять, какой он расы. Индеец из Южной Америки? Она задержалась взглядом на ожерелье, висящем на шее Бориса, пытаясь понять, чьи это зубы и когти. И тут же получила в ответ тяжелый взгляд черных миндалевидных глаз. Он будто раздел ее, сорвав платье. Только светящаяся в нем жажда не походила на похоть. Какой-то иной голод. У Ракель ледяные мурашки пробежали по спине. Она вскинула руку, загораживаясь. Потом совладала с собой и сделала вид, что поправляет выбившийся локон. Ракель посмотрела на братьев сквозь пальцы. Они все выглядели иначе. И были действительно похожими между собой мужчинами.

Мир для Ракель давно изменился. Прошлое, ставшее для нее настоящим, полное радужных нитей, не поддавалось логике. Но именно сейчас ей стало страшно как никогда, Ракель Коэн осознала, что ни бургграф Ондра Хайлель Черны, ни его так называемый брат не являются людьми. Они кто угодно, только не люди. Демоны. Это слово пришло само. Кажется, именно так пошутил в ответ на ее вопрос Карл в Дубае. Так это ОН? Вернее, это тот, кто через пять столетий станет им? Невозможно. Перемещения во времени еще как-то можно было объяснить на физическом уровне. В теории они допускались. Но существование демонов… Ее Карл — демон? Он вот этот вот Хайлель?