Месть невольницы. Истинная для дракона (СИ) - Райт Кира Страница 31

Красавицы привлекали к себе взгляды всех присутствующих, и это позволяло Эммилии надеяться, что вскоре они перестанут быть невостребованными отставными наложницами короля. Ей было обидно за участь женщин в этом жестоком мире, хотелось все изменить в корне, а придумавших эти глупые порядки наказать. Чтобы не позволить злости завладеть её душой, она обратила внимание на принца, который буквально сиял.

Сегодня Арсель был в парадном костюме, расшитом драгоценными камнями и золотыми пуговицами, как положено потомку королевской семьи. Другая прическа и оболочка делали его просто красавцем, все девушке в зале бросали на него заинтересованные взгляды, не только не испытывая отвращения к его особенности, но скорее напротив — заинтригованные именно ею и его высоким положением.

Эммили снисходительно улыбнулась про себя. Для того, чтобы этот мужчина перестал себя стыдиться она долгое время убеждала его в неотразимости, и готова была, да и пошла на многое, чтобы позволить ему чувствовать себя прекрасным принцем, а не чудовищем. И вот только теперь, когда он получил подтверждение её слов и поступков ещё и от целой толпы девиц, его плечи полностью распрямлены, а голова высоко поднята, встречая горящие взгляды дочерей высших домов драконов. Пусть так. Может именно здесь он встретит свою судьбу.

Сама Эммили тоже ловила на себе взгляды, но совсем другого толка. Она не считала себя простушкой, родители с детства внушили ей, что она красивая. Но прекрасно понимала, что её нежная скромная красота всё же уступает яркой внешности местных девушек, хотя этот факт её нисколько не тревожил. Ей не нужны неудобные ухаживания и глупые знаки внимания.

На своей личной жизни она уже давно поставила крест. Да и, признаться, гости на балу бросали на неё взгляды, полные опасения и недопонимания. Её боялись здесь. И она тоже это понимала. И по большому счету, такая реакция её устраивала. Добавить бы ещё к этому уважение и признание, и цель, считай, достигнута.

Живая музыка, легкий фуршет и напитки, несколько слуг для сбора пожертвований в целях восстановления социальной политики страны. Единственное, что немного тревожило Эммилию — пустой трон во главе залы. Убрать его не решились, а занять было некому. К счастью, наверное Альтари догадалась уставить его живыми цветами, как и весь зал, чтобы не так бросалось в глаза. И в очередной раз это стало ей напоминанием о том, что нужно срочно решать вопрос со свободой невольниц.

Кстати, про Альтари. Женщина в чудесном атласном платье и дорогих украшениях с блестящими глазами кружилась в танце с генералом. Она вела себя степенно и достойно, не кокетничая, не флиртуя, в отличие от свободных девиц высшего света. Драконицы всегда не отличались особым целомудрием, но сейчас большинство разве что в очередь не стояли, чтобы потанцевать с принцем. А вот самыми достойными как раз выглядели наложницы, хотя казалось бы, должно быть наоборот…

И Эммилия опять порадовалась, что получила такую прекрасную подсказку от Айвери, ставшей её ангелом-хранителем. Она уже сожалела, что раньше была с ней очень холодна. Не зря принцесса готовилась стать королевой, её склад ума поражал. И позволил Эммили получить таких надежных помощниц.

Сама она пришла на бал, конечно, с сыном. И мальчик, поддавшись общей атмосфере, даже протянул ей руку, приглашая на танец. Хорошо, что это был вальс, которым они занимались ещё на Земле. Здесь Эммили старалась научить сына всему, что могло пригодиться ему в родном мире драконов, но их уроки пока не были системными и долгими. Ведь очень много времени приходилось уделять другим, более острым, вопросам, а оставлять надолго сына с чужими она всё ещё опасалась, несмотря на клятвы.

Когда они танцевали, все присутствующие остановились, образовав круг, в котором кружились Эммили и Аман. Она мечтала здесь кружиться вот так же, и мечта её сбылась спустя семь лет, правда, с другим драконом. И если на себе она ловила опасливые взгляды, то на её сына смотрели с обожанием и благоговением. Наследников в таком возрасте никто раньше не видел, а Аман мог контролировать свою силу, не доставляя сильных неприятностей своим поданным. Именно поэтому его обожествляли, видели в нем провидение и благословение Великого алмазного духа. Вот и хорошо.

То, что нужно.

После танца с сыном последовало приглашение от Арселя. Он улыбался так радостно, что сердце у Эммилии дрогнуло. Как же приятно видеть его таким. Аман остался с нарядной счастливой Эльмой, когда она приняла приглашение принца.

— Я понял, Эммилия, — шептал он ей, щекоча дыханием ухо.

— И что же ты понял, Ваше высочество?

— Мне нравятся балы. Когда закончится война, будем делать их чаще, да?

— Ещё бы тебе не нравилось, ты тут пользуешься головокружительным успехом.

— Это непривычно, ты права.

— Но тебе нравится.

Принц хохотнул ей в волосы, скрывая ухмылку от окружающих. Конечно, ему льстило внимание. Всю свою жизнь считал себя уродом, изгоем. А теперь — им восхищаются. Ещё несколько дней назад он жаловался Эммили, что от него убежала служанка, с которой хотел просто поговорить. А тут девушки сами приглашают на танец и стреляют глазками.

Всё это было от неё так далеко, но все равно радовало, что удалось устроить праздник и увидеть проблески счастья на лицах дорогих… драконов. Дорогих людей у неё тут не осталось после смерти дедушки Эвира. Пусть он и не был совсем уж обычным человеком.

Убедившись, что местная знать принимает её и её сына, что необходимые средства собраны, а никаких проблем не возникает, даже наложниц, которым раньше без короля не позволялось присутствовать на светских мероприятиях, воспринимали спокойно и с почтением — отлично, а принц просто купается в женском внимании и рукопожатиях представителей знати, Эммили решила удалиться. В конце концов, цели достигнуты, а она сюда не веселиться пришла. Да и Аман, уже насмотревшись на убранства зала, и рассмотрев всех гостей, быстро заскучал.

Получив порцию вежливых поклонов в качестве прощания, Эммилия шла по длинным коридорам в сопровождении сына и Эльмы, обещающей приготовить ей ванну. Сегодня все собрались в общей зале, поэтому замок был непривычно пуст. Радовало, что на стенах уже не было паутины и грязи. Но по-прежнему все здесь казалось чужим. Влюбившись в это место при первой встрече, она ненавидела его теперь.

Пока Эльма вместе с Аманом готовили пену для ванной (служанка каждый раз старалась рассмешить увлечь наследника, и делала это так естественно и от души, что очень скоро тот перестал считать её чужой и с радостью проводил с ней время), Эммилия стояла возле зеркала, вглядываясь в свое отражение. Её земное каре, как почти всегда здесь, было собрано в высокую прическу, с выпущенными несколькими прядями, золотистое платье, привычный чокер на шее…

Когда-то волосы спускались до середины бедер пышными волнами, но за последние семь лет ей так больше и не захотелось их отрастить снова. Стрижка была будто символом её аскезы, отказа от чувств и напоминания об одном из самых страшных дней её жизни в замке.

Вынув шпильки, Эммили встряхнула головой и снова посмотрела на себя. Иногда ей хотелось изуродовать свое лицо, покрыть его шрамами, чтобы не видеть эти розово-припухлые — словно девичьи нецелованные — губы, густые ресницы без всякой туши, природный румянец. Невыносимо было думать, что все на Земле считали её красавицей, признавались в любви, ухаживали, а единственный, к кому потянулась она…

И если она до сих пор этого не сделала, то только ради сына, не желая его пугать.

— Мама?

Аман стоял за её спиной, глядя с беспокойством. Даже её мысли тревожат его. Он очень редко начинал говорить, и только в особенно волнительных для него случаях. Значит, она опять слишком расслабилась, позволяя себе чувствовать. Нельзя.

— Все хорошо, родной, идем в ванную. Уже напустили пены с Эльмой?

Мальчик кивнул и потянул её за руку к двери в местный санузел, благо, тот был в каждой комнате дворца отдельный. Вот и закончился первый бал Эммили, где она была хозяйкой, а не прислугой.