Покинутая. Академия Проклятых - Любовь Огненная Страница 31

Мне вообще поначалу казалось, что мешок бездонный. Потом я подумала о том, что раньше, чем накопители закончатся, я упаду в обморок от голода, потому как прерываться было нельзя.

Если прервусь, внутренний резерв начнет восстанавливаться, и тогда вычисления будут неточными, а до обеда я успею навряд ли.

Тут бы до ужина управиться!

Но про обморок я, конечно, загнула. Все же не аристократка изнеженная, чтобы от таких пустяков пол собою подметать. Почему пустяков? Да потому что через время бусины в мешке закончились, а мой резерв еще нет.

Спина затекла, глаза болели. Проморгавшись, я выпрямилась и…

Вздрогнула. Куратор Вантерфул сидел ровно напротив меня за этим же столом, только с другой стороны. Я даже не заметила, когда он оказался так близко, когда переставил один из стульев и занял его.

– Бусины закончились, – проговорила я сдержанно, констатируя то, что мужчина и без того видел.

– Ваш резерв тоже. Примерно полмешка назад.

Осознав его слова, я растерялась. К тому же по его лицу совершенно ничего нельзя было понять. Злится? Доволен? Расстроен? Возможно, озадачен, но я была не уверена.

– Но… Чем я тогда заполняла накопители?

– Своей магией, – ответил преподаватель, но понятнее не стало. – Ваш дар удивительным образом восполняется. Я еще не видел, чтобы у кого-то сила возвращалась так быстро. Хотел бы сказать, что вы обладатель неиссякаемого резерва, но в такое даже я сам с трудом поверю. Ваш феномен необходимо изучить.

– Что, простите?

Сказать, что я была ошарашена, – это ничего не сказать. Мне понадобилось время, чтобы совладать с собственными мыслями.

– Мы изучим ваш феномен.

– О нет, – открестилась я, поднимаясь из-за стола. – Простите, но у меня нет на это времени.

Галеций Истол Вантерфул тоже поднялся. Его стул отъехал со скрипом, в то время как на лице мужчины появилась не знакомая мне раньше улыбка. Уголки его губ интригующе приподнялись, а в глазах заискрилось, забрезжило что-то пугающее.

– Павлиция, у нас с вами столько времени, сколько я скажу, – произнес он обманчиво мягко. – Или вы уже забыли о своем наказании?

Приподняв подбородок, я расправила плечи, внутренне напрягаясь. Мне не нравилось, когда со мной так разговаривали, и терпеть подобное я не собиралась.

Наверное, я заметно изменилась в лице, раз мужчина сменил тон на примирительный до того, как я что-либо произнесла.

– Не злитесь, студентка. Злость вам не к лицу, – отметил он, делая шаг ко мне. Черты его лица также смягчились. – Я не принуждаю вас ни к чему страшному. Нам с вами необходимо заниматься, и мы будем заниматься. Просто время от времени я буду фиксировать результаты наших занятий. Вам это лишних трудностей не принесет. А теперь, с вашего позволения, я приглашаю вас на ужин.

– На ужин? – удивившись, я бросила взгляд за окно.

Редкие деревья с голыми кронами едва проглядывались в вечерних сумерках. Полоска заката переливалась цветами от темно-фиолетового до розового. Завтрашний день обещал быть солнечным.

– Уже поздно, столовая давно закрылась, а мы с вами даже не обедали. – Чуть повернувшись, куратор движением руки открыл очередной портал перехода. – Но я знаю одно место, где мы с вами можем поесть в такой час. Пойдемте.

– Я не голодна, – попыталась я отговориться, не имея ни желания, ни сил куда-либо идти с этим мужчиной.

– Вы голодны, – опровергнул он мои слова, протягивая мне раскрытую ладонь.

Свои пальцы я в нее вложила после секундной заминки.

Переходить через сияющее портальное кольцо и во второй раз было не менее страшно. Глаза на этот раз не закрывала, но дыхание неосознанно задержала. Оттого и выдохнула гулко, стоило нам выйти в незнакомом для меня помещении.

Да что там в помещении? Судя по всему, мы оказались в чужом особняке!

Массивное, даже на вид тяжелое дерево, используемое в отделке, было напитано темным цветом. Темная изящная мебель гостиной имела мелкий рисунок и нейтральных оттенков обивку – от бежевого до оливкового. Она хорошо просматривалась под ярким светом, исходящим от магических светильников – как настенных, так и потолочных.

Напольные часы, книжные шкафы, овальный низкий столик в окружении мягкого гарнитура. Бежевая напольная плитка была натерта до зеркального блеска настолько, что я могла видеть в ней свое отражение. Но не везде. Лестница, уходящая на второй этаж, была укрыта темно-коричневым ковром с низким ворсом. От ступенек он тянулся до самого входа в особняк через гостиную и небольшую по меркам дома зеркальную прихожую.

По правую сторону от нас, напротив гостиной, величаво стояли широкие двустворчатые двери.

– Мы… у вас дома? – полюбопытствовала я осторожно, опасливо поглядывая по сторонам.

– Увы, это единственное место, где нам с вами можно поужинать в такое время, – ответил мужчина, а я вспомнила о том, что по-прежнему держу его за руку, и немедленно разжала пальцы.

А еще сделала шаг в сторону. На всякий случай.

– Впрочем, нет, – поправил себя галеций Вантерфул, улыбнувшись. – Это единственное место, где нас со стопроцентной вероятностью накормят вкусно в такое время. В качестве блюд даже в ресторациях я не настолько уверен.

– А магесса Вантерфул не будет против, что вы пригласили меня на ужин?

– У матери в столице свой дом, поэтому ее мнением можно не интересоваться. Что же касается земель, наследником которых я являюсь, то в наше отсутствие всем руководит управляющий.

– Но я не спрашивала про ваши земли. – Резкий переход темы был мне не ясен.

– Не спрашивали, но проявляли любопытство на нашем первом занятии, насколько я помню, беседуя обо мне с соседкой, – пояснил мужчина, а я испытала стыд. – Так вот, я приезжаю в наш удел несколько раз в год. Мать бывает чаще: ее график несколько свободнее.

– Простите. – Я не знала куда себя деть, пряча пристыженный взгляд.

– Вам не за что просить прощения, Павлиция. Мне даже немного льстит ваше внимание, – «обрадовал» меня преподаватель. – С вашего позволения, я оставлю вас на несколько минут. Мне нужно распорядиться об ужине и переодеться. Чувствуйте себя как дома.

– Мало кто пустил бы кого-то из покинутых в свой дом и предложил чувствовать себя свободно.

Я сама не знала, зачем это произнесла. Мужчина уже направился к лестнице, но, услышав мое замечание, остановился и обернулся. В его глазах искрилось веселье.

– Наверное, я немного сумасшедший, – улыбнулся он, а в следующую секунду даже посмел пошутить: – Самая дорогая картина – вон та, крайняя. Не смотрите, что это просто пятна. Уверяю вас, стоит она как половина этого дома.

Хотелось ответить что-то вроде «Буду иметь в виду», но ничего подходящего на ум так и не пришло, а после галеций уже поднялся по ступенькам и скрылся, а окликать его мне показалось неправильным.

Глупо как-то.

Чувствовала себя ужасно скованно. Мебель вокруг явно была дорогой, поэтому присесть на диван или в