Во власти демона - Валентина Игоревна Колесникова Страница 31

слышала, как нас обсуждали, как шептались, что мы стали парой, но это было не так. Мы оба даже подшучивали над этим, но прекрасно понимали, что нас связывает нечто иное, не относящееся к той самой любви, о которой принято писать в книгах. Безусловно, любовь как таковая была, но не как к мужчине или как к женщине, а как к личности. Он заставлял меня ходить на свидания и следил за тем, чтобы я не сбегала. Я возмущалась, потому что мне уже далеко не семнадцать лет и в гробу я этих мужиков видала.

Так прошло пять лет. Пять тихих, спокойных лет, наполненных радостью и осознанием, что ты больше не один.

А потом это время закончилось…

* * *

— ЛЕВИ БЕГИ!

Ночью со стороны дворца прогремел взрыв. Яркие языки черного пламени разрушили большую часть жилых этажей. Наш дом стоял вдалеке, почти у самого обрыва, но даже так мы ощутили ударную волну, которая мигом снесла нас в сторону.

Они ждали… Они выжидали! Среди ярких ночных звезд горизонт превратился в алое зарево. Скрытые защитной магией, они появились внезапно и сделали это настолько профессионально, что ни я, ни демон этого не заметили.

Значит, кто-то из своих.

Леви отбросило в сторону поломанной ели, но демон с легкостью ушел от удара, приняв бой.

Как всегда, его клинки мерцали… Я давно не видела этих печатей, и ярости в его глазах.

— Ты кто такой? — всадив клинок незнакомцу в голову, Леви чертыхнулся. Тело человека тут же растворилось в воздухе, а это говорит о высшем чине.

— За нами простых смертных не пришлют, — хмыкнула я, чувствуя, что этой ночью произойдет что-то нехорошее. Мы встали спина к спине, с легкостью отбивая атаки. Заклинания отлетали в стороны, часть была отброшена на нападавших, другая переведена в обрыв. Стоило заметить хотя бы намек на стихийную магию, как мы тут же давали друг другу сигнал и убегали куда глаза глядят — такая сила подвластна лишь хозяину и сделать с ней что-либо без подготовки возможности не было. — дворец пылает!

— Вижу, — прошептал демон, вынимая из тела противника окровавленный меч.

Мало кто знал, на что я была способна. Я старалась не показывать своей магии даже на поле боя, поэтому сейчас, осознав, что высшая сила мне подвластна, противники напряглись — их атаки изменились, стали более хаотичными, но все же кое-что они успели сделать…

— МИРА СТОЙ!

Магия подчинения прогремела как гром среди ясного неба — высшей уровень мастерства плетения формул и подготовки, огромный внутренний резерв — вот то, что было необходимо для того, чтобы овладеть этой силой. И наш противник обладал ей на высшем уровне…

Я видела, как с ладоней, скрытых в черных перчатках срываются символы, но уже ничего не могла изменить…

А вот Леви мог…

Он оттолкнул меня… успел…

Я видела, как в его глазах отразилось голубое пламя, как языки магического пламени охватили его рога, впечатываясь в саму их структуру, как приобретали форму рун… Как Леви застыл, не в силах сделать по своей воле даже простого шага…

Противник совершил ошибку — попытка была лишь одна…

— Кем бы ты ни был, ты идиот… — прорычала я, перебрасывая из одной руки в другую окровавленный клинок.

— Я бы так не сказал, — голос молодой, но незнакомый. Лица противников скрывала не только магия, но и глубокие черные капюшоны с масками на лицах, — Леви, плени эту женщи…

— Я же сказала, ты идиот… — договорить враг не успел. В горле его застряло выпущенное мною лезвие. Маг несколько раз качнулся, затем упал на землю и печати подчинения, что были ему подвластны, перешли ко мне…

Закон этой магии имеет определенные свойства. Если ты подчиняешь себе жертву и тебя убивают, то тот, кто убил — становится новым хозяином.

— Хороший бросок, — рыкнул Леви, скалясь, — обряд потом сделаем. Нет времени снимать оковы — бежим во дворец.

Он был прав. Времени на то, чтобы уничтожить руны такого уровня у нас не было.

Мы стояли рядом с нашим домом и видели, как впереди пылал дворец, как люди бежали в панике кто куда, как стражи падали один за другим…

— Там леди Айвэн, — меня трясло, — и она с ребенком…

— Идем, — сказал Леви…

Если бы я только знала, что нас ждет… Думаю, я бы все равно ничего не смогла изменить…

* * *

Леви. Наш мир.

Ощущение тепла в душе… Как же давно я его не чувствовал…

— Тебе придется отвечать, — мягко заметил Томас, наблюдая за тем, как я вцепился в Софию и осторожно гладил девушку по голове, — потому что теперь ты связан с нашим миром довольно прочной связью. Кто такая Мира, Леви? Расскажи, что произошло?

Я не чувствовал в его словах угрозы — лишь сожаление и, чтоб его, сочувствие.

Тяжело вздохнув, я начал рассказывать о нашем знакомстве с Мирой. О том, как понял, что она полукровка — внешне человек, но роговые ростовые зоны, перебитые в детстве, при сильном ветре все же были заметны в виде двух шрамов на голове. Густые светлые волосы не могли полностью скрыть этот момент, хоть ведьма и старалась сохранить свой секрет. Меня начало трясти от этих воспоминаний… Снова и снова, я возвращался в этот дом, снова и снова я видел заклятого врага — укутанную одеялом с чашкой чая в руках, улыбающуюся украдкой и ворчливую Миру. Я восхищался ее силой духа, ее волей, а так же очень хотел избавить от зияющей внутренней раны.

— Вы были парой? — тихо спросил Гест, смотря на то, как во сне София прижимается к моим рукам.

— Нет, — я лишь слегка качнул головой, — сложно описать те чувства, что у нас были. Мы больше походили на лучших заклятых врагов, которые стали заклятыми друзьями. Мы понимали друг друга как никто другой и я очень сильно хотел, чтобы она вновь создала семью. Нормальную, полноценную. Я очень хотел, чтобы мой друг снова почувствовал любовь.

— Почему вы не стали ломать печати на твоих рогах? — судя по всему Томас уже все понял, маг догадался, почему я передумал возвращаться в свой мир.

— Потому что это очень долгий обряд и в нем обязательно участвуют двое. И участие должно быть добровольным. Наш замок пылал, а как я говорил ранее — леди Айвэн много значила для Миры. Она воспитала девочку с малых лет, принимала как родную.

— И что произошло после того как вы ринулись во дворец? — Томас тяжело вздохнул. Он и раньше догадывался, что я непростое существо,