Приказ Императрицы (СИ) - Ренсинк Татьяна Страница 31

Татьяна вновь переглянулась с Настей. Они обе замечали в леснике благородные манеры через его речь, движения, даже голос. Что-то таинственное, что-то волнующее в нём заставляло души трепетать, а вопросы кубарем валиться, требовать искать ответы на них. Им обеим хотелось узнать побольше о нём, об этом добродушном, благородном Григории, чтобы как помочь в благодарность и из-за появившейся симпатии...

Сам лесник, возможно, чувствовал подобные рвения их душ, но никак не хотел пойти на любое сближение, что дал понять, высказав вдруг:

-Утром я возьму в деревне повозку. Отвезу Вас, куда пожелаете, на том и распрощаемся.

-Мы Вам надоели, - улыбнулась Татьяна, хотя и ей, и Насте хотелось как можно скорее вернуться.

Лесник не стал ничего говорить. Он вновь бросил взгляд на окно и поднялся, направив шаг к выходу. Татьяна сразу почувствовала, что кто-то придёт, и встала. Следом за нею поднялась настороженная Настя. Их подозрения тут же подтвердились. Лесник открыл дверь.

Чуть наклонившись вперёд, бросив пронзительный взгляд на вставших подле друг дружки девушек, в дом вошёл мужчина. Одет он был в длинную чёрную рясу с капюшоном, что скрывал почти всё лицо. Серые глаза, короткая тёмная борода и губы в смиренной улыбке — всё, что девушки успели разглядеть. После их взгляд пал на свисающий на его шее деревянный крест, который мужчина придерживал одной рукой...

-Прошу, - еле слышно молвил лесник, закрывая дверь, и представил гостя. - Это мой друг,... монах Авель.

-Вечер добрый, - поклонился монах.

Чуть сутулясь, он прошёл к столу.

-Добрый вечер, - вместе сказали девушки.

-Гости мои в беду попали. Утром вернуться помогу, - сказал лесник и пригласил гостя сесть, подставив ему стул.

-Ничего, - вздохнул тот, сев к столу. - Беда позади, да неприятностей впереди ещё немало.

-Не пугайтесь, - пригласил лесник Татьяну с Настей тоже сесть к столу. - Монах Авель пророк. Правду говорит.

Удивлённые и переглянувшиеся друг с дружкой, те несмело сели.

-Не столь давно стал слышать глас, кой повелевает, что делать или что говорить. Потому и нынче пришёл, - сказал монах.

Голос его был ровный, спокойный настолько, будто он, действительно, много знал и был посланником Бога, хоть и молодым, как теперь видели...

-Зачем же говорите о неприятностях? - вопросила Татьяна. - Такого лучше не знать.

-Не всегда, - взглянул монах, и у неё будто ком к горлу подступил, заставляя покорно слушать.

Настя прочувствовала то же самое, следя за монахом, за движением его губ, но веря каждому слову...

-Покинул монастырь, странствую, помогаю людям да проповедую Слово Божие, - рассказывал он. - Много, где ещё побываю, прежде чем получу награду свыше уйти... Сказать пришёл, - перевёл он взгляд на севшего напротив лесника. - Не зря я ранее предупреждал тебя о гостях, что изменят судьбу твою.

-Верую теперь, - виновато опустил тот взгляд. - Но не думаю, что желаю сего.

-Государыне расскажешь всё, помилует, как и помощь оказывает вам, - взглянул монах на Татьяну с Настей. - Балы будут сменяться спектаклями. Нельзя быть в мрачном расположении духа. А то, что хранил отец да оставил, стоит оберегать. Оно сил даст справиться с любой напастью.

-Мой амулет, - прошептала Настя, понимая вдруг, о чём сказал монах, а по телу пробежал морозец, что всё, что слышит, — и впрямь истина...

Глава 50

-Значит,... Вы можете видеть будущее? - вопросила Татьяна молодого монаха, не совсем доверяя, что тот сразу понял:

-Не по принуждению под венец идти стоит, сударыня.

-Это Вы ему рассказали о нас? Или какое-то отношение имеете к моему извозчику? - взглянула на лесника Татьяна, и тот сразу замотал головой. - Я по принуждению и не пойду, - вздохнула тогда она, вернув внимание к монаху. - Однако, признаюсь, не верится в сию способность предвидеть, какая есть у Вас... Авель. Тем более, Вы столь молоды.

-Вижу, но верую, что речью своею помогу, - кивнул монах...

За разговором никто и не заметил, как ночь быстро спустилась. Лесник зажёг на столе несколько свечей и протянул монаху библию. Когда тот прочёл несколько молитв, подал на стол хлеба и вина...

-А Вы? - еле слышно вымолвила вновь Татьяна, обратившись к монаху. - Вы... ведь тоже жили когда-то мирской жизнью.

-Жил, - подтвердил монах. - Тайно бежал из той деревни, от жены и детей. Не столь давно. Однако призвание своё теперь знаю. Откупился от барина, странствую.

-Вы женаты и бежали?! - поразилась Татьяна. - От детей?!

-Да. Так же, как и Вы, женат по принуждению, но Вас не должна беспокоить моя судьба, - пожал плечами монах.

-Что ждёт нас? - наконец-то молвила Настя, ни разу до этого не сказавшая ни слова.

Монах недолго смотрел в её глаза и молчал. Воцарившаяся тишина насторожила каждого. Лишь когда щёлкнул огонь свечи, монах спокойно произнёс:

-Нескоро свобода будет... Но счастью то не будет помеха. Суженый Ваш человек сильный, умелый. Доверьтесь ему да посвятите жизнь детям... Их будет одиннадцать.

-Хоть у тебя всё будет хорошо, - улыбнулась Татьяна, и улыбка была искренней радости.

Монах заметил это и обратился к ней:

-А Вы, - здесь Татьяна затаила дыхание. - Через помощь, через ещё одно замужество счастье обрести можете. Много испытаний судьба уготовила. Неизбежны они.

-Будто испытаний до сего дня мало было, - смотрела Татьяна в его глаза, но монах опустил взгляд:

-Мне жаль. Это всё. Вы отыщите меня однажды. Помогу Вам.

Татьяна промолчала. Настя тоже. Вновь воцарившаяся тишина заставила подруг уйти отдыхать. Уединившись в спальне, они ещё некоторое время молча сидели на кроватях.

-Я ему верю, - прошептала Настя.

-А я нет, - взглянула Татьяна на окно...

Облака медленно передвигались по небу, вырисовывая будто странствующих всадников перед круглым обликом золотистой луны. Они скоро ушли от неё, оставляя свободу отражать солнечный свет, успокаивать живущих здесь, на Земле.

Так же медленно, как уходили облака, Татьяна приблизилась к окну. Волнуясь за неё, рядом встала и Настя, взглянув тоже на луну. Они обе зачарованно смотрели на великую небесную звезду... Луна же будто рассказывала какую историю, нарисовав ту чёрными красками на своём диске...

-Золотые цветы? - прошептала Настя.

-Я вижу птиц... Чёрных птиц, кольца и... солнце? Чёрное солнце,- рассматривала Татьяна сложившиеся рисунки на луне.

-Думаю, просто птицы да солнце, но не чёрные, - улыбнулась Настя.

-Да, наверно, - вздохнула Татьяна, но была серьёзнее, как никогда.

Она задумалась о своём, сев на краю кровати. Настя с сопереживанием села рядом:

-Но он же сказал, что счастье будет.

-Верить не хочу, что будут ещё неприятности. Куда больше-то? - усмехнулась через обиду Татьяна. - Да и какое счастье без любимого?

Настя понимала, на что и кого обижена подруга, но как поддержать, уже не находила слов.

-Он сам молод... Монах, называется. Вот почему, почему мне всегда такие люди попадаются? - возмущалась еле слышно Татьяна, косясь с презрением на дверь.

Там, как слышно было, ещё вели тихую беседу за столом монах с лесником. Переживая обо всём, что наговорил монах, Татьяна признавалась сама себе, что верит его словам. Как бы ни хотела, как бы ни отгоняла худые мысли, в душе готовилась к новым испытаниям судьбы...

Как уснули, устроившись по кроватям, подруги смутно помнили. Очнулись ранним утром от стука в дверь. То был лесник, позвавший собираться в путь. Скорее привели подруги себя в порядок, заплели волосы, расправили одежды и вышли на двор.

Они увидели запряжённую одним конём повозку, у которой ждал лесник в компании с монахом. Монах тут же выполнил небольшой поклон и снова притронулся к свисавшему на груди кресту:

-Сон видел я сегодня...

-Умоляю, - усмехнулась Татьяна, перебив его речь. - Хватит с нас и тех милых предсказаний. Вы позабыли о грехах? Грешите, играя роль гадалки.